— Как голова? — хлюпнул носом полицейский.
— В порядке, — ответила я. — Холодно.
— Одежду принесли, — поднялся доктор и передал мне куртку с шапкой. — Чаю хотите?
Уолтер, занятый массированием мясистого шрама, глупо покосился на Освальда. Тот, отнюдь, намёка не понял и уверенной походкой прошагал в спальную комнату. Загремела посуда.
А вот и мои сапоги. Пока обувалась, усач решил пересказать события ночи:
— Услышал тебя во время патрулирования улиц. Скажу сразу: Душегуба не разглядел. Сама понимаешь, темно было.
— Понимаю, Уолтер, не распинайся.
— Да ты, никак, уже оправилась, — усмехнулся остроносый.
— Просто продол…
— Вам с сахаром? — подал голос доктор Манупла.
У Уолтера даже уголки рта нервно задёргались, когда смысл услышанного улёгся в голове. Сделав шаг в сторону распахнутой двери, он выкрикнул в ответ:
— Откуда у тебя сахар?
— Накопил звонов, купил у челнока. Мы часто с Марком пьём. Он не рассказывал?
— Нет. Ты вообще о ком говоришь? Это же Марк — первый жадина в Гаваре!
Освальд какое-то время не отвечал. Затем раздалось:
— Так вам с сахаром?
— Кейт побольше положи. Так вот, — вернулся полицейский к жуткому нападению, — я уже почти догнал, как он сбросил тебя и поддал ходу. Бросил тебя у самых ворот армейских складов — оставить тебя одну я не мог, так что ублюдку удалось скрыться.
— Он в складах спрятался?
— В складах. Марк излазит их вдоль и поперёк…
Излазит? Поганый комок выкатился из лёгких, позволив свободно выдохнуть. Признаться, боялась даже спросить:
— Марк жив?
— Разумеется, жив! — с сарказмом сотряс головой Уолтер. — Что ему станется? Получил по макушке, крови немного потекло. Когда дотащил тебя до дома, он уже вовсю прыгал. Рвался Душегубу рёбра переломать, драчун тоже мне… В любом случае, на произошедшее он отреагировал бурнее.
— Рада за него, чёрт, — сложно передать, какие камни с души свалились.
Пока я приходила в себя, уткнувшись в носки своих сапог, тяжёлая рука Уолтера опустилась мне на плечо. Подняв глаза, уставилась взглядом прямо ему в лицо, столь суровое и сосредоточенное, что становится дурнее, чем при мысли о смерти Марка.
— Кейт, не знаю, почему этот усатый кретин не убедил тебя уезжать отсюда, но настоятельно советую так и сделать.
— Он не убедил, потому что это бессмысленно, — выдернула я плечо из цепкой хватки. — Теперь-то точно никуда не поеду!
— Ладно, как в следующий раз собираешься от убийцы отбиваться? — раздулись ноздри стража порядка. — У нас тут сплошь полицейские тебя охранять! Мне резона нет задумываться над твоим самолюбием — я только о своей шкуре пекусь!
— Возможно, — появился в комнате Освальд с подносом в руках, — здесь не место выяснять отношения.
— Возможно, сейчас не тот момент, чтобы вставлять комментарии?
— Ха-ха-ха, — болванчиком изобразил смех доктор. — Проблемы, Уолтер?
Сконфуженный и злой полицейский набрал полный рот слюны и бросился на улицу сплёвывать. Отличный способ закончить жутко неприятный разговор. Великолепно! Давайте показывать свой характер! Чего за пазухой пылится?
Расставив исходящие паром ароматные чашки на столе, Освальд спросил затылком:
— В чём-то он прав.
— Ты ещё мне! — не преминула я огрызнуться.
Всюду, у кого ни глянь, мозгов полно — череп трещит! Всё и так смешалось, перепуталось, а я только слышу и слышу нравоучения. Лепят своё мнение, когда я сама в состоянии сделать выбор! Тем более, что уже сделала.
Белохалатный не обиделся. Обернулся и протянул мне алюминиевую чашку:
— Выпьешь?
— Нет.
— Ладно. Знаешь, настоятельно рекомендую прислушаться к советам Уолтера. Насколько мне известно, дядя для тебя немного значил…
— Да откуда тебе знать? — опасно заскрипела я ногтями о столешницу. — Кто вам всем вообще рассказывал о наших взаимоотношениях с Энгрилем?
— Энгриль и рассказывал, — пригубил горячий напиток фельдшер. — Скажу по секрету: многие в Гаваре считают, что ты просто красуешься.
— Заткнись!
Удар наотмашь не достиг лица Освальда — зато пролила на подонка кипяток! Ошпаренный гад принялся с криками прыгать по кабинету! Так ему и надо, надеюсь, очень больно, господин Манупла!
Считают они! Слишком много считают! Пытаешься помочь, а тебе на спину валят дерьмо вёдрами!
В дверях чуть не столкнулась со столичными чужаками. Сейчас в мыслях бушует тайфун, пожирая всё, до чего дотягивается, гремят грозы, извергаются вулканы, а магма медленно катится под волосами. Дела мне никакого нет до этих двоих!
Уолтер даже не попытался меня остановить, поплёлся сзади молча.
15:46 Марк
Идиоты! Надо же было, уходя, не закрыть дверь! Само по себе это было бы не так раздражающе, если бы сим проступком не воспользовалась одна мразь… Лениво подбрасывая монетку, в кабинете Энгриля топчется Харон.
Подмигнув нам с Сэмом, он быстро спрятал кругляш в карман и растянулся в широченной улыбке:
— Было открыто — не удержался. Ты совсем страх потерял, Марк.
— Сюда нельзя было…
— Ну-ка погоди, — отстранил я кудрявого напарника. — Чего ты здесь делаешь?
Поджатые губы и воздетые в потолок глаза Чедвера выразили целую гамму недоумения. Осталось только пожать худыми плечами и ответить:
— Я договорился с Кейт… на ретрансляцию… ну, ты должен был помнить: когда зелёное всё…
— Мать твою, понимаю, на кой хрен ты здесь! — двинулся я на мутанта с целью схватить его за грудки. — В доме никого — тебя не учили не соваться в квартиры, пока хозяев нет?
Не обращая внимания на лапищи, сжавшие его воротник, он равнодушно покачал головой и ответил:
— Нет. Не поверишь, Марк, мои родители меня вообще не воспитывали…
Хотел он добавить что ещё или нет, но меня вдруг взбесило настолько, что просто не удержался: дал по морде от души. Пока плюющая кровью паскуда растягивается на полу, приготовился добавить с ноги.
Спас Харона Сэм, вставший меж нами и легко отстранивший меня. Малыш буквально повис на мне, чтобы удержать рвущуюся злобу:
— Марк, успокойся немедленно! Зачем ты его бьёшь?
В самом деле, забыл пояснить причину вспышки ярости. Выплюнул злобу и отскочил в противоположный угол комнаты. Пар от меня должен плотными клубами идти. Харон быстро поднялся, вытер кровь из носу и язвительно улыбнулся — зубы сжались с желанием раздробить друг друга.
Первым начал я:
— От тебя перегаром не пахнет! Ты вчера не был в баре?
— Не был. Ты, наверное, на моём стульчике посидеть успел…
