- Насколько велик этот комплекс?
- Около 75 000 квадратных футов. Два года ушло на то, чтобы все это выкопать. Большая часть этого пространства - серия естественных пещер. Они не такие большие, как Карлсбадские пещеры в двухстах милях к востоку, но их достаточно для нашей цели.
- Кстати, о цели...
- Мы к этому идем.
Коридор постепенно изгибался вправо, и Энди заметил, что все двери были пронумерованы желтой краской с надписью ЖЕЛТЫЙ. Энди правильно догадался, что они находятся в Желтом секторе комплекса.
- Что это за запах? - спросил Энди, заметив, что приятный аромат лимона и сосны сменился отчетливым запахом фермы.
- Овцы, в Оранжевой 12. Они появились только на прошлой неделе, и от них воняет, как от овец. Мы думаем, что сможем решить проблему с помощью фильтров Hepa, но это займет некоторое время.
- Овцы, - повторил Энди. Он надеялся, что его пригласили сюда не для того, чтобы интерпретировать их блеяние.
Коридор, по которому они шли, закончился дверью, и Рэйс провел Энди через нее в большую круглую комнату с шестью дверями вдоль стен. Каждая дверь была разного цвета.
- Центр комплекса. Так сказать, Голова Осьминога. Полагаю, вас ждет звонок.
В центре комнаты находился большой круглый стол, вокруг которого стояли кожаные офисные кресла представительского типа. Компьютерные мониторы, электронные штуковины, беспорядочные шнуры и бумаги бессистемно покрывали столешницу, словно их сбросили с большой высоты.
Рэйс усадил Энди перед экраном и набрал несколько команд на клавиатуре. На плоском мониторе появилось изображение президента. Тот кивнул Энди, словно сидел напротив него.
- Видеотелефон, получил его в 04-м, - Рэйс подмигнул.
- Мистер Деннисон, спасибо, что приехали. Вы оказали своей стране большую услугу.
Президент выглядел, как всегда - подтянуто, властно и искренне. В отличие от него.
Очевидно, он успел выспаться.
- Куда мне говорить? - спросил Энди у Рэйса.
- Прямо в экран. В монитор встроены микрофон и камера.
Энди наклонился вперед.
- Господин Президент, я бы очень хотел знать, что происходит и что я должен здесь делать.
- Вас выбрали, Энди, потому что вы отвечаете всем критериям из очень длинного списка. Нам нужен переводчик, имеющий опыт работы с древними языками. У вас всегда был дар к языкам. Мои источники говорят, что к трем годам вы свободно говорили по-испански, а к шести годам - по-французски, по-немецки и немного по-русски. В начальной школе вы изучали восточные языки, а к старшим классам могли говорить по-китайски.
Только на мандаринском, - подумал Энди. На кантонском он смог заговорить только через несколько лет.
- Вы окончили школу за три года и были приняты в Гарвард на стипендию. Вы провели в Гарварде четыре года, написали и опубликовали диссертацию о передаче произношения клинописи в возрасте девятнадцати лет. Когда вы закончили школу в 1986 году, то жили на деньги, оставленные вам родителями, которые погибли в пожаре за три года до этого. После того, как деньги закончились, вы устроились на работу в ООН в Нью-Йорке. Вы проработали там меньше года, после чего вас уволили. Во время мирных переговоров по Ближнему Востоку вы оскорбили иракского посла.
- Он был извращенцем, которому нравились маленькие девочки.
- В то время Ирак был нашим союзником.
- Какое это имеет отношение к...
Президент поднял руку, прерывая его.
- Я не сижу на судейском месте, Энди. Но вы имеете право знать, почему выбрали именно вас. После того как ООН уволил вас, вы основали свою собственную службу переводов, ВТП. Вы зарабатывали не так много, но зато никому не подчинялись. Но в последнее время дела идут совсем худо, я полагаю, из-за Интернета.
Энди нахмурился. Вначале Всемирная паутина открывала переводчику огромное количество информации, давая ему мгновенный доступ к величайшим библиотекам мира. В то же время она дала доступ к этим библиотекам и всем остальным. Вместе с компьютерными программами, которые могли переводить как письменную, так и устную речь.
- Значит, то, что я хорош в своем деле, и что деньги мне не помешают и есть ваши критерии.
- Не только это, Энди. Вы холост, и сейчас ни с кем не встречаетесь. У вас нет родственников. Дела идут плохо, и вы просрочили платежи по картам Visa и Discover Card, и только что получили второе предупреждение от электрической компании. Ваш уникальный ум, такой активный и любознательный, не испытывал трудностей со времен колледжа. Вы не стали общаться со СМИ после инцидента в ООН, хотя репортеры предлагали вам деньги за статью. Это важно, потому что показывает, что вы умеете держать язык за зубами. Короче говоря, привлекая вас к этому проекту, мы оба получаем взаимную выгоду.
- Почему меня не утешает то, что правительство так много обо мне знает?
- Не правительство, Энди. Я. Никто другой в Вашингтоне не знает ни о вас, ни о проекте "Самхейн". Только действующий президент знает, что происходит там, в Нью-Мексико. Это было передано мне моим предшественником, и я передам это своему преемнику, когда покину свой пост. Так было с тех пор, как президент Теодор Рузвельт поручил строительство этого объекта в 1906 году.
Энди это совсем не понравилось, но любопытство пересиливало тревожное чувство.
- Все это очень интересно, но я не думаю, что я тот, кто вам нужен.
- Я также знаю о Майре Тэккетт и Крисе Симмонсе.
Энди поджал губы. Тэккетт и Симмонс были двумя фиктивными сотрудниками, которые, якобы работали на Энди и получали зарплату в ВТП. Наличие фантомных работников в платежной ведомости уменьшало подоходный налог, и это был единственный способ, с помощью которого он мог поддерживать свой бизнес на плаву.
- Значит, все-таки налоги...
- Опять же, только я знаю об этом, Энди. Не налоговая служба. Не ФБР. Только я. И я могу обещать вам, что мисс Тэккетт и мистер Симмонс не станут объектами расследования определенных служб, если вы нам поможете.
- Что именно, - Энди тщательно подбирал слова, - вам от меня нужно?
- Сначала вы должны поклясться, как гражданин Соединенных Штатов, никогда не разглашать ничего из того, что вы увидите, услышите или узнаете в проекте "Самхейн", под страхом казни. Никому. Даже жене, если она у вам появится в будущем. Моя собственная жена даже не знает об этом.
Не видя альтернативы, Энди поднял правую руку, как будто давал показания в суде.
- Хорошо. Я клянусь.
- Генерал Мердок расскажет подробности, он знает их лучше меня. Достаточно сказать, что это, возможно, самый важный проект, в который когда-либо была вовлечена наша страна, возможно, даже мир. Я желаю вам удачи, и да благословит вас Бог.
Экран погас.
- Это инопланетяне, не так ли? - Энди повернулся к Рэйсу. - У вас здесь инопланетяне.
- Ну, нет. Но в 47-м году отшельник, который жил в горах, нашел наш секретный вход и заглянул внутрь. Не успели мы его заткнуть, как он проболтался всем, кому только мог. Поэтому мы инсценировали посадку НЛО в двухстах милях от нас в Розуэлле, чтобы отвлечь внимание.
Энди потер виски.
- Хотите аспирин? - спросил Рэйс. - Или завтрак, может быть?
- Что я хочу после клятвы под страхом казни, так это знать, какого черта я здесь делаю.
- Говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Следуйте за мной.
Рэйс направился к Красной двери, а Энди последовал за ним. Коридор Красного рукава выглядел точно так же, как и Желтого: белый и стерильный, с пронумерованными дверями, на этот раз с надписью КРАСНЫЙ. Но через несколько десятков ярдов Энди заметил существенную разницу. Рэйсу пришлось остановиться перед воротами, преграждавшими коридор, напоминавшими тюремную дверь с толстыми вертикальными стальными прутьями в тяжелой раме.
- Титан, - пояснил Рэйс, нажимая какие-то цифры на клавиатуре, встроенной в стену. - Они могут остановить несущегося носорога.
Раздался звуковой сигнал и металлический звук, когда дверь отперлась. Дверь распахнулась внутрь, и Рэйс придержал ее для Энди, а затем с громким лязгом закрыл за собой. Энди почувствовал себя в ловушке. В пятидесяти ярдах дальше они наткнулись на еще одну преграду из прутьев.
