Ознакомительная версия.
– Разве это рыбалка! Он еще не видел настоящей рыбалки! Вот погоди – мы с ним сорокакилограммового сома вытянем!
– Может, лучше не надо? А то утянет вас этот «сорокакилограммовый» на дно речное, и придется вам отрастить рыбьи хвосты и стать русалками. – Маша взглянула на отца. – Слушай, пап, а вот интересно: бывают русалки – мужчины?
– Бывают, – хмуро ответил Любимов. – Я одного такого «русала» видел.
Маша прищурилась:
– Ты про моего бывшего?
– Угу. И про того, который был до него. Везет тебе на русалов, дитеныш! Кстати, как давно ты говорила с матерью?
Маша не считала, что это «кстати», но ответила:
– Сегодня. Перед тем, как поехать к тебе.
– Она тебе звонила или ты ей?
– Она мне.
Любимов ухмыльнулся:
– Наверное, интересовалась, не окочурился ли я еще.
– Пап!
– Ладно, шучу. Эта старая вертихвостка еще не разорилась?
– Может, позвонишь ей и сам обо всем расспросишь?
Старик фыркнул:
– Вот еще! Меня не интересует ее жизнь.
– Правда?
– Мы с ней давно чужие люди.
– Мне так не кажется.
– Ты просто не разбираешься в людях и ни черта не смыслишь в жизни! – заявил отец.
Маша усмехнулась:
– Может быть.
Она снова уткнулась в «аптечку смертника», и тут в дверь позвонили.
– Кого там еще нелегкая принесла? – скривился Любимов.
Маша встала из-за стола.
– Пойду открою.
– Не надо!
– Почему?
Отец посмотрел на Машу хмурым взглядом и заявил:
– Надоели эти проходимцы.
– Ты про кого?
– А то ты не знаешь! «Картошку надо?» «Лук надо?» А то еще листовки разносят…
– Думаешь, это продавцы или рекламщики?
Любимов саркастически проговорил:
– А кто же еще? Детеныш, ко мне уже давно никто не ходит.
Маша пожала плечами и снова села за стол. В дверь опять позвонили. И еще раз. И еще.
Отец строго посмотрел на Машу:
– Ну? Что ты сидишь?
Маша растерянно моргнула:
– Ты же сам сказал – не открывать.
– Продавцы овощей никогда не звонят по два раза подряд! Тем более по три!
– Правда?
Любимов вздохнул:
– Боже, дите, в каком мире ты живешь?
– Обычно я возвращаюсь домой поздно вечером, когда продавцы овощей уже спят.
И снова в дверь позвонили.
– Так ты откроешь или так и будешь сидеть и хлопать глазами? – с усталой обреченностью в голосе произнес отец.
– Сейчас.
Открывать дверь Любимова шла, обиженно насупившись, но когда открыла, от обиды и злости не осталось и следа.
– Дядь Валера!
– Марусенька!
Доктор Валерий Николаевич Авен вошел в прихожую и обнял Машу.
– Сто лет тебя не видел! Ты все такая же красавица!
– А вы стали еще импозантнее!
Валерий Николаевич был высок, дорого и со вкусом одет, на его ухоженном пожилом лице сверкали молодые голубые глаза.
– Ну? – весело спросил Авен. – Где твой тиран?
– Сидит в гостиной и ругает американцев.
Дядь Валера улыбнулся:
– Это его обычное состояние.
– Дите, кто там?! – крикнул из гостиной Любимов-старший.
– Это Валерий Николаевич! Авен!
– Тащи этого бродягу сюда!
Маша провела Авена в гостиную.
– Наконец-то! – воскликнул отец, увидев старого друга. – Хоть один умный человек за весь день. Веришь ли, эта глупая девчонка чуть с ума меня не свела, доказывая, что Америка – это светоч гуманизма и пацифизма!
– Пап, не передергивай, ничего такого я не доказывала.
– Не спорь с отцом! – строго сказал ей Любимов.
После того как дорогого гостя усадили за стол и угостили чаем и Авен и Любимов обменялись десятком реплик, обсудив положение дел в мире и парочку общих знакомых, Валерий Николаевич повернулся к Маше.
– Марусь, как у тебя дела на работе? – поинтересовался он, попивая чай.
Маша улыбнулась:
– Спасибо, что спросили, дядь Валер. Папе на мои дела совершенно наплевать.
Доктор Авен улыбнулся:
– Твой папа прилагает немало усилий, чтобы казаться бесчувственным негодяем, но у него это плохо получается.
Любимов крякнул:
– Полегче, Согардон Армагеддонович, я все еще здесь!
– Так как твои дела, Марусь?
– Да все как обычно. Мы ловим преступников, а они от нас бегают. А в промежутках между этой беготней мы перебираем бумажки и подклеиваем их в дела. Дядь Валер, вы доктор, отец вас послушает. Скажите ему, чтобы не саботировал лечебный процесс и вовремя глотал таблетки.
– Я доктор-биохимик, а твой отец считает всех ученых шарлатанами, – возразил Валерий Николаевич. – Но ты права. Слышишь, Саня, твоя дочь права! Если ты не будешь глотать таблетки, помрешь молодым. И сорокакилограммовый сом так и останется твоей несбыточной мечтой!
Любимов сдвинул седеющие брови.
– И ты туда же? Вы что сегодня – сговорились свести меня с ума?
Маша и Валерий Николаевич переглянулись и прыснули от смеха. Авен отпил чаю и посмотрел на Машу теплым, почти отцовским взглядом.
– Ты выглядишь усталой. Трудное дело?
– Да так, ерунда. Но ерунда эта отняла много сил и времени.
– Какой-нибудь алкаш, стукнувший утюгом соседку, когда ты пришла попросить щепотку соли?
Маша улыбнулась:
– Если бы! Вы слышали о том, что случилось с Черновцом?
– С политиком-то? – Валерий Николаевич наморщил лоб. – Кажется, слышал. Он сейчас в больнице и до сих пор не пришел в сознание, верно?
– Верно. Только говорят, что он уже никогда не придет в сознание. Нас заставили все проверить. Глупость, конечно, там ведь все очевидно – инсульт, болезни, возраст… Но начальство велело, и мы взяли под козырек.
– И как? Проверили?
Маша кивнула:
– Да. Вся эта морока отняла у нас два дня. И начальство терзало звонками – по пять раз в день. Старик устал отвечать и переправлял их прямо на мой мобильник.
– Старик – это…
– Полковник Жук, наш начальник отдела. – Маша вздохнула. – Одним словом, вымотали так, что сил нет. И все на пустом месте.
– Да, неприятно, – согласился Авен.
– Может, хватит? – не выдержал наконец Любимов-старший, который терпеть не мог разговор про убийства и уголовников. – Нашли тему для разговора!
– Саня, не пыхти, – мягко осадил его доктор Валерий Николаевич. Взглянул на Машу и спросил: – Значит, инсульт в чистом виде?
– Чистее не бывает. Хорошо хоть «Скорая» быстро приехала. Секретарь Черновца не мог до него дозвониться, чтобы напомнить о важной встрече, поэтому приехал к нему домой. Дверь была открыта. Секретарь вошел и увидел, что Черновец лежит на полу. Сразу вызвал врачей. Зайди он минут на двадцать позже, и… В общем, вы понимаете.
Валерий Николаевич покивал, помолчал задумчиво и проговорил:
– А ты знаешь, когда-то я был довольно близко знаком с Черновцом. Давно, еще в начале девяностых. Он тогда был тридцатилетним инженером в каком-то НИИ. Потом началась вся эта карусель с введением «дикого капитализма», и Черновец оседлал волну. Быстро, буквально в одночасье, разбогател. Говорят, не без криминала.
Ознакомительная версия.
