Мелани чуть не задохнулась от гнева. Подошла Мэри. Она вся дрожала.
— Я знала его. Знала! — бормотала Мэри. — Не могу в это поверить. Кто-то, кого я знала… кто-то, кого я знала… и вдруг убит!
Мелани обняла подругу, положив руки на ее дрожащие плечи. И повела Мэри обратно в здание.
Звук сирены становился громче.
Девушки плакали, утешали друг друга.
Я вспомнила про Дэррила. Интересно, он все еще прячется у нас в шкафу?
Неожиданно мне захотелось крикнуть, чтобы все заткнулись, а потом сказать:
— Произошла ошибка! Всего лишь ошибка! Дэррил думал, что это я, но на самом деле это была Анжела!
Однако это не помогло бы бедняжке Брендану, не так ли? Было слишком поздно.
Я поняла, что дрожу. Я замерзла, стоя на ветру в одной ночной рубашке и с голыми ногами.
Отвернувшись от тела, я обняла себя руками и поспешила обратно в здание. Вошла в холл. За окном мелькнули красные огни. Обернувшись, я увидела, как две машины ‹‹скорой помощи›› резко затормозили перед зданием.
— Слишком поздно, — пробормотала я.
На лифте я доехала до тринадцатого этажа и побежала в комнату, все еще обнимая себя и пытаясь согреться.
Дэррил, сгорбившись, сидел на моей кровати. Голова была опущена.
Я закрыла дверь и набросилась на него:
— Как ты мог? Как ты мог?! Ты спятил?
Не поднимая головы, парень пробормотал:
— Возможно.
— Возможно?! — взбесилась я. — Возможно?! Ты считаешь, это нормально — сделать такое с парнем, которого мы все знаем?
— Возможно, я действительно спятил, — предположил Дэррил. Затем он поднял голову и, широко раскрыв глаза, угрожающе посмотрел на меня.
— Я предупреждаю тебя, Хоуп, — произнес он сквозь стиснутые зубы. — Возможно, я на самом деле сумасшедший. Но я тебя честно предупреждаю. Никогда не делай этого снова. Никогда не гуляй с другим парнем.
— Но… но… — попыталась возразить я. — Я же тебе говорю: это была не я. Это была Анжела.
Дэррил вскочил с кровати, чуть не сбив меня с ног. Его побелевшие глаза уставились на меня:
— Я тебя просто предупреждаю. Иначе я могу повторить это снова! Могу!
Не успела я произнести и слова, как он скрылся за дверью.
Меньше чем через минуту кто-то постучал в дверь.
— Кто здесь? — крикнула я. — Мелани, это ты? Что тебе опять надо?
— Полиция, — услышала я низкий голос. — Нам нужно задать вам несколько вопросов.
Я повернулась и посмотрела на Анжелу.
— Наверное, тебе лучше не врать, — сказала она. — Наверняка они хотят поговорить с тобой.
Анжела открыла дверь.
Я подумала про Дэррила. С беспокойством, с печалью.
Что же мне теперь делать?
— Можно еще немного кофе, Жасмин? — совала мне в лицо свою чашку миссис Жаклин.
Я положила тряпку, которой обычно вытирала прилавок, отерла руки о фартук и налила пожилой женщине кофе из чайника, который стоял на плите с самого утра.
Миссис Жаклин приходила в ‹‹Уголок›› каждый день, чтобы выпить кофе со сладкой булочкой. Когда-то она преподавала в ‹‹Лиге Плюща›› историю. Она любила рассказывать о том, каким был колледж раньше.
Но у меня редко выдавалось время, чтобы послушать. Днем в ‹‹Уголке›› обычно очень много дел, так как это одна из самых известных кофеен всей ‹‹Лиги Плюща››. А так как я единственная официантка с четырех до семи, то работы невпроворот. Марти Дэлл, хозяин, а также и повар, всегда внимательно наблюдает за мной их кухни. Он не позволит расслабиться ни на минутку. Такое ощущение, что он следит за каждым моим движением!
Но я не жалуюсь. Я счастлива, что у меня есть работа. И зарабатываю я достаточно, чтобы оплачивать учебники и всякую другую ерунду. Иногда я даже могу позволить себе купить какую-нибудь обновку.
Поэтому я мирюсь с Марти и работаю усердно, как только могу. И никогда не возражаю и не огрызаюсь когда он выпендривается.
Мне кажется, что это занятие помогает мне побороть стеснительность. Работа заставляет меня общаться с людьми, подходить к ним, улыбаться и разговаривать. В чем я, надо признаться, не преуспеваю в обычной жизни.
Моя мать всегда называла меня рыбой.
Отвратительное прозвище, не так ли? Она так меня называла, потому что, по ее словам, у меня характер рыбы. Дохлой рыбы.
Моя мать никогда не была добра ко мне. Она не прилагала никаких усилий, чтобы воспитать во мне уверенность в себе. Напротив, она постоянно пыталась подколоть меня.
И я презирала себя за стеснительность. Я никак не могла понять, что же во мне не так, чего мне недостает, почему я смущаюсь.
Другие умеют беззаботно смеяться и шутить, а я в это время стою где-нибудь в уголке… Ну почему я не могу просто взять да и подойти к кому-нибудь и завязать разговор? Другие же могут…
Хотя я и пришла к выводу, что очень многие люди стесняются, мне легче от этого не стало и не прибавило уверенности в себе.
Мне хотелось бы быть похожей на Анжелу. Она такая раскрепощенная, так легко общается с людьми. Анжела может разговаривать с кем угодно. А как она сияет, когда рядом ребята!
Она прямо-таки воркует с ними. И им абсолютно все равно, что она произносит. Они слушают ее красивый мелодичный голос, который их просто гипнотизирует.
Какой невероятной притягательной силой она обладает!
Иногда я надеваю такую же, как она, сексуальную одежду. Коротенькие топики и мини-юбочки. И пытаюсь ворковать и мурлыкать, как она, медленно и мягко проговаривая каждое слово. И копирую ее кошачью плавную походку, так волнующую парней.
Но все это лишь смущает меня еще сильнее. Я чувствую себя глупой.
Навсегда я останусь Жасмин, говорю я себе. Никогда мне не быть Анжелой. Поэтому я обязана стать самой лучшей Жасмин, какой только могу.
Это одна из причин, почему я держусь за эту работу.
Анжела и Хоуп относятся ко мне с пониманием. Они принимают мою застенчивость и неразговорчивость.
Идэн смеется и откалывает шуточки в мой адрес. Но это ее проблемы.
Я счастлива, что у меня такие соседки по комнате, и очень к ним привязана.
— Только совсем немного, — миссис Жаклин снова приподняла свою белую чашку. Ее руки были такие старческие, красные, морщинистые.
Краснота на руках миссис Жаклин напомнила мне о Брендане.
О Брендане. И о крови. О крови Брендана.
Теперь, стоило мне увидеть что-нибудь ярко-красное, как я вспоминала про этого несчастного парня. Я вновь видела его тело, распростертое около кустов и разорванное на части, как будто какое-то дикое животное набросилось на него.
