"И ведь даже чаю не попьешь перед выездом, - с похмельной тоской подумал Варфоломеев. - Знаю я эти выверты судьбы: только нальешь, да глоток сделаешь, а начальство тут, как тут, будто в специальную подзорную трубу за нами бдит..."
Тяжко подымаясь из-за стола, за который совсем недавно присел, Варфоломеев позвал сидящего в уголке на стуле, даже отдельного своего рабочего места у него еще не было, агента-стажера, прикрепленного к отделу Высшим полицейским училищем:
- Эй, Васильев, ты не хочешь ли прогуляться с утра пораньше?
- Как скажете, господин старший агент, - послушно склонил стриженую голову стажер.
Он третий день, как пристроился на этом злополучном стуле, и пока обращался ко всем с почтительным, иной раз нарочитым, уважением, именуя по должности, что обыкновенно в полицейской, а уж тем более - сыскной среде было не принято. Но стажера не спешили одергивать, понимали, что паренек должен сперва пообвыкнуть среди старших товарищей и со временем самостоятельно понять, кто из них Иван Иванович, кто Ваня, а кто и просто Иванов...
...Возле подъезда обыкновеннейшей девятиэтажки толпилась, переговариваясь между собой, маленькая кучка любопытствующих. У дверей столпом правопорядка и законности торчал внушительных габаритов городовой, вид у него был такой серьезный, что никто из бездельников, собравшихся поодаль, не рисковал даже подойти поближе, не то, что проникнуть в подъезд.
Варфоломеев выбрался из служебной машины слегка повеселевшим, все-таки не удержался по дороге, заглянул в винную лавку, прикупил и тут же выпил бутылочку пива, и похмелье послушно отступило под натиском живительного напитка. Подходя к городовому у подъезда, он приметил, что далеко-далеко от места события, на самом углу дома стоит приметный белый фургон с черными православными крестами на бортах - труповозка. "Значит, тело еще здесь, - подумал агент. - Почему ж не отправили в морг? Неужто меня дожидаются?" Была в этом какая-то легкая, поверхностная странность, на которую иной раз и внимания-то обращать не стоило бы, но теперь - разбираться со странностями предстояло уже в квартире. Он шагнул было дальше, но тут в самый уголок глаза будто кольнуло из маленькой толпы бездельных зрителей рыжими вихрами... "Тьфу-тьфу-тьфу, не приведи Господи", - замер на месте Варфоломеев, едва сдержавшись, чтоб не перекреститься. Приостановившись, он еще разок внимательно оглядел собравшихся в сторонке обывателей, но рыжей, вихрастой головы среди них не обнаружил. То ли почудилось, то ли...
Обладательница столь примечательных по цвету волос вела в районной и двух городских газетах колонки уголовной хроники, изредка писала пространные обзоры по наиболее громким, примечательным делам полицейского и судебного ведомств и обладала настырным, пронырливым и бесцеремонным характером. К мужской половине человечества и к его полицейской части она относилась с легким презрением, пытаясь всем, и себе самой в первую очередь, доказать, что женщины могли бы не хуже мужчин справиться с таковой службой, обосновывая это, правда, "литературными мотивами" из сочинений британки Агаты Кристи и собственным примером. Впрочем, справедливости ради, Варфоломеев признавал за рыжей репортершей глубокое, жизненное понимание их непростой работы и язвительную точность многих её вопросов. Но вот именно сегодня с утра у него не было никакого желания общаться с этим "бесом без юбки"...
- Здравия желаю, господин Варфоломеев! - приветствовал его городовой, взяв по-армейски под козырек.
- И тебе не хворать, Петрович, - поздоровался с ним за руку агент. - Давно тут? Кто уже приехал?
- Мы туточки с раннего утра, - доложил городовой. - Едва ли не в семь часов вызов был. А на месте все наше начальство, да из ваших - эксперт, и парочка прокурорских...
Кивнув в ответ, Варфоломеев указал на Васильева, старательно переминающегося с ноги на ногу за его спиной:
- Это со мной, стажер наш, новенький...
На четвертый этаж поднялись без лифта, после пива Варфоломеев повеселел не только морально, но и физически, а молодому стажеру такой подъем и за нагрузку можно было не считать, все-таки и четверти века еще нет парнишке, не курящий, действительную отслужил совсем недавно.
На маленькой, неудобной лестничной клетке толокся еще один полицейский, значительно моложе Петровича, незнакомый Варфоломееву, а рядом с ним неторопливо, но нервно покуривал местный околоточный.
- Здравствуй, Пал Андреич, - сказал Варфоломеев, - а что это ты тут делаешь? Или отработали уже всё?
- Да там и без меня народу полно, - в сердцах высказался околоточный, здороваясь. - Вот ведь, история-то какая... будь она неладна...
Варфоломеев ухватил околоточного за рукав старенького, потрепанного мундира и оттащил на полтора шага в сторону, при этом сам взгромоздившись на пару ступенек вверх по лестнице, очень уж экономной размерами была лестничная клетка.
- Что там за история? - поинтересовался Варфоломеев, понимая, что именно от околоточного и можно получить самые достоверные сведения и об убиенном, и о соседях - возможных свидетелях, да и в целом о жизни этого дома и всего околотка.
- Плохая, - еще разок вздохнул Павел Андреевич, мужчина уже в возрасте, но крепкий, здоровый. - Сам увидишь, как и что... вот только девица эта, что убиенная... проститутка она, незарегистрированная, конечно, без "желтого билета"... да и подруга её, та, что нашла тело - тоже. Но - девки спокойные... были. Сюда редко кого водили, только на выезд работали. Ох, чую, ко мне прицепятся прокурорские, мол, все знал и помалкивал...
- Ты погоди расстраиваться, - утешил его Варфоломеев. - Не твоя ж работа - за девицами смотреть. А уж ловить их тем более.
- Это ты прокурорским объясни, - покачал головой околоточный. - Они уже волком смотрят, мол, знал, молчал, не сигнализировал. Дело-то тут такое... ну, сам увидишь, на таком подняться легко можно, особенно, если кто другой в тартарары загремит.
- А пояснить толком можешь?
- Толком было так. Пришла эта самая Маруся с ночной своей смены, под утро уже, я, правда, из дома приехал, не знаю, когда звонок поступил, но в дежурке уточнишь, если что... так вот, пришла она и обнаружила подругу на куски распластанную... а квартирку всю в кровище. А вот так, на первый-то взгляд, ни следов, ни орудия убийства нет. Вот пока и весь толк.
"Себе на заметку возьми, раз уж,гляжу, на тебя это дело повесили. Девки обе не шебутные, спокойные, ну, насколько профессия их позволяет. К себе клиентов не водили, разве что изредка, чтоб соседям глаза не намозолить. Старшая, та, которую убили, в городе уже четвертый или пятый год, здесь живет почти два года, а вторая, ночная, чуток поменьше, но сюда они вместе переехали. Работала старшая на телефоне, ну, сам знаешь, им заказ скидывают, они - в путь дорогу, работала днем и вечером, а вторая - при таксисте одном, по ночам.
