Да, только подумай, какой красивой и теплой будет кровать, когда ты заберешься обратно в нее и завернешься в свое одеяло. Тепло будет твоей наградой за проверку замка и доказательство своей неправоты.
Я не собираюсь задерживаться, поэтому даже не останавливаюсь, чтобы накинуть халат. Я просто хочу спуститься вниз и проверить, заперта ли входная дверь, а затем прямо наверх, в теплую постель.
Я мчусь через площадку и спускаюсь по лестнице за секунды, даже не останавливаясь, чтобы включить свет, и вскоре оказываюсь у входной двери.
Я поворачиваю ручку и слегка торжествующе улыбаюсь.
Я знала, что заперла ее.
Но что насчет задней двери?
Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз пользовалась задней дверью.
Это означает, что она потенциально была открыта в течение многих дней. Надо проверить. Я торопливо иду на кухню и проверяю заднюю дверь.
Еще одна торжествующая улыбка.
Заперто.
А теперь обратно в мою постель.
Я остановилась.
Еще одно чувство беспокойства нахлынуло на меня, и я медленно повернулся к кухонной двери – типичной задней двери с большим окном, сквозь которое виднелась чернота ночи снаружи.
Я подхожу к двери и прислоняюсь лицом к оконному стеклу, чтобы увидеть мир за ним, но он окутан ничем, кроме черноты. Я нащупываю рукой выключатель на стене, падающий на свет во внутреннем дворике, и включаю его, освещая сад за домом.
Я замираю.
Внимательно вглядываясь в сад – в тени дальних углов – посмотреть, нет ли там кого-нибудь. К моему облегчению, никого нет.
Я выключаю свет и удаляюсь в безопасность (и тепло) своей спальни – точнее, под одеяло. Если бы кто-нибудь был в саду за домом, я не совсем уверенна, что бы я сделала, наверное, закричала.
Глубокой ночью удивительно, какие трюки может сыграть с вами ваш разум.
Ты можешь быть злейшим врагом самому себе.
Я снова качаю головой и наклоняюсь, чтобы выключить свет на прикроватной лампе, погружая комнату обратно в темноту.
– Сладких снов, – прошептал голос из-за двери спальни.
Я закричала.
* * *
Она изо всех сил борется, пытаясь сбросить меня, но она не может противостоять моему весу. Я кладу подушку на ее лицо, у нее, должно быть, кончился воздух.
Я должен был вколоть лекарство или что-то в этом роде, чтобы быстро вырубить ее, как это делают в кино. Но где найти такие вещи? Я предполагаю, что это не то, что вы можете легко купить в аптеке. Думаю, они будут задавать всевозможные неудобные вопросы.
Сейчас она слабеет – ее ноги пытаются оттолкнуть меня, а руки беспомощно пытаются стянуть подушку с ее лица. Да, определенно ослабевает. Она скоро обмякнет. А когда она это сделает, я еще немного подержу подушку у ее лица – на случай, если она притворится, что потеряла сознание.
Интересно, как долго я должен держать подушку? Я не хочу ее убивать. Что, если я не смогу заставить ее очнуться? Что, если я убью ее? Я все еще возьму ее домой с собой? Или я оставлю ее здесь, чтобы ее нашли соседи, когда запах гниения ее трупа проникнет в их дом?
Так много вопросов.
Почему я так плохо подготовлен к этим вещам?
Я должен был погуглить это.
Сделаю это в следующий раз.
В следующий раз?
Следующего раза быть не должно. Она для меня. Мне не нужно делать это снова. Я уверен, что она будет в порядке...
Словно намекая, ее тело подо мной обмякло.
Теперь она моя.
Я немного сбрасываю свой вес с ее тела – ровно столько, чтобы дать ей шанс на свободу, но и дать мне шанс снова накинуться на нее – на случай, если она притворяется.
Она не двигается.
Я медленно снимаю подушку с ее лица. Ее глаза закрыты. Она выглядит такой мирной. Хотя я не заблуждаюсь. Я не ослабляю бдительность. Я видел слишком много голливудских фильмов, в которых выясняется, что жертва просто симулирует смерть или бессознательное состояние, и как только нападающий ослабляет бдительность, жертва внезапно оживает и нападет на похитителя. Нападающий становится жертвой.
Я не куплюсь на это.
Хотя она выглядит умиротворенной.
Ангел.
Мой ангел.
Я приближаю свое лицо к ее лицу, наполовину ожидая, что ее глаза внезапно откроются. Отчасти ожидаю, что она вонзит зубы мне в горло. Теперь она должна чувствовать мое дыхание на своем лице. Если она вдруг очнется и нападет на меня – это ее шанс. Однако она не двигается. Она не оживает внезапно и не нападает. Я улыбаюсь. Голливуд всегда ошибается.
Я бросаю подушку на кровать, рядом с ее головой, и правой рукой убираю прядь волос с ее глаз. Такая красивая. Я сделал правильный выбор. Она прекрасна. Самая идеальная кожа.
Я рад, что мне не пришлось бить ее. Было бы жаль портить ее красоту.
На полу, рядом с тем местом, где я спрятался, моя сумка. Я наклоняюсь и кладу ее на кровать рядом со Сьюзи. Когда я наклонился, это был идеальный момент для того, чтобы внезапно сбросить меня с ног, так как мой баланс был бы смещен. Однако она не двигалась. На самом деле... она слишком спокойна.
Быстрая проверка ее пульса и все хорошо.
Ну, насколько это возможно, учитывая ситуацию.
Хорошо, что она не умерла.
Я открываю сумку на молнии и вытаскиваю клейкую ленту. Начну с ее рта. Начни с ее рта, чтобы, если она очнется, она не могла кричать. Крик будет первой реакцией и может предупредить людей, что что-то не так. Мне повезло, что первоначальный крик вскоре был подавлен.
Затем я заклеиваю ее запястья и руки. Когда она поймет, что не может кричать, она сделает все, чтобы уйти от меня - она набросится, она попытается отклеить со рта изоленту... намного сложнее, если ее руки заклеены лентой. Кроме того, если ей удастся уйти от меня, ей будет труднее открывать двери.
Ее лодыжки соединяю в последнюю очередь, что снижает вероятность быстрого побега. Я уверен, что у людей были бы свои предпочтения относительно того, что в первую очередь завязывать, но я решил, как решил. Я уверен, что она может нанести ущерб, пинаясь и бегая, но она может нанести больший ущерб моему плану, крича и швыряясь вещами. Да, это определенно логичнее...
И, поскольку я изо всех сил пытаюсь найти конец клейкой ленты, я думаю, было бы разумнее сначала подготовить конец ленты, не выходя из дома, без спешки. Наконец я нахожу край ленты и начинаю отрывать полоски.
Первая, согласно моему плану, проходит через ее рот.
Она не может кричать сейчас.
Следующие полоски предназначены для ее запястий, за которыми сразу же следуют ее руки. К тому времени, когда я закончил отрывать полоски и оборачивать их вокруг ее запястий и рук, она выглядела так, как будто на ней были варежки.
Интересно, когда я сорву с нее ленту – ей будет больно?
Я даже не подумал об этом.
Время покажет.
Наконец, я связываю ей лодыжки.
Они не будут кричать, не будет бить кулаками, царапать или швырять вещи, и уж точно не будут бегать. Она моя. Все, что мне нужно сделать, это посадить ее на заднее сиденье моей машины и отвезти к нам домой.
Самое сложное сделано.
18
Забавно, насколько улучшается ваше вождение, когда у вас есть тело в багажнике.
Соблюдаются все ограничения скорости.
Дорожные знаки воспринимаются как Евангелие.
Светофоры соблюдаются.
Вы даже становитесь более терпеливым с другими водителями.
Все для того, чтобы оставаться вне поля зрения любых потенциальных полицейских.
По крайней мере, Сэм был забит в мешок. Если бы меня остановили и обыскали, возможно, они не заглянули бы в сумку Сэма. А вот Сьюзи... Сьюзи полуголая, в сапогах, с кляпом во рту. Этого уж точно не скрыть.
Никакого объяснения.
Сегодня ночью я веду машину лучше, чем когда-либо раньше, и в это время утром на дороге не так мало машин. Возможно, некоторые люди рано утром едут на работу в город... странные такси, тут и там, но не так много других машин.
