Вон — Виталька сегодня свою удачу уже получил, не то ли ожидает в скором будущем и всех нас тоже?.. Америка — щедрая душа, никто не должен остаться обделённым её милостями…
На панели управления помигивало несколько тёмно-красных индикаторных лампочек, показывающих состояние ведущих узлов и агрегатов, и, взглянув на них, я непроизвольно поёжился. Мне вдруг отчего-то почудилось, будто эти узенькие алые огоньки — никакие на самом деле не лампочки, а глаза притаившихся внутри пультового ящика вампиров, следящих за каждым сделанным нами шагом и движением в ожидании, когда закончится человеческое время и начнётся цикл оборотня.
Пока мы стояли и разговаривали, рабочие закончили упаковку готовой к этому времени партии книг и остановили конвейер.
— На сегодня всё, шабаш! — заявил выступающий у них в бригаде за старшего инженер-программист Роман Игнатьевич. — Я до конца дня перезагружу новую программу, и завтра начнем печатать «Противостояние». А сегодня все могут идти по домам.
Потом он повернулся лицом к нам и кивнул на загромождённые полными поддонами проходы.
— Если через день-другой не вывезти готовую продукцию, то скоро будет некуда складывать новые книги. Вон их сколько накопилось!
— Ладно, вы об этом не думайте, — очнулся от затяжного транса Лёха. — Завтра мы займёмся решением этой проблемы и освободим часть площади.
Он оглядел составленные вдоль стен штабеля книжных пачек и, махнув рукой, развернулся в направлении выхода.
— Завтра. Сейчас я ни к какой работе не способен. Надо хоть немного очухаться и понять, что происходит. Пойдём, — кивнул он мне, — сегодня такой ужасный день…
— А кто будет дежурить ночью? — напомнил нам Роман Игнатьевич. — Эти пивные парни, по-моему, больше не приходят. Может, вы позвоните Ракитному и выясните, в чём дело?
— Нет больше никакого Ракитного, — констатировал Лёха без всяких пояснений. — Будете вечером уходить, заприте двери на замок, да и хрен с ним. Бог даст, ничего за одну ночь не случится, а дальше посмотрим.
Мы вышли на улицу, и Лёха распахнул дверцу автобуса.
— Поехали?
Постояв возле раскрытого зева «РАФика», я отрицательно покачал головой.
— Что-то не хочется… Пройдусь-ка я лучше пешком. Надо решить, что мы будем говорить завтра Виталькиной жене. Она ведь утром прибежит узнавать, где он и почему не пришёл домой ночевать… Да и вообще, надо обдумать, как нам теперь быть дальше, а то я что-то ни фига уже не понимаю в происходящем…
Условившись встретиться завтра в десять утра в подвале, мы расстались. Лёха укатил с Шуриком в микроавтобусе, а я потихоньку двинулся пешком вдоль улицы в сторону центра. Хотя, если бы меня вдруг спросили, куда это именно я решил направиться, я бы, наверное, только пожал в ответ плечами, и всё. Никуда я не направлялся, просто шёл, куда глаза глядят, ничего, в сущности, вокруг себя не видя и не слыша, пока вдруг не осознал, что меня кто-то настойчиво окликает. Повертев головой по сторонам, я увидел, что нахожусь всего в двух кварталах от гостиницы «Высотная», напротив входа в клуб швейной фабрики, на втором этаже которого шёл в эти дни элитный московский мюзикл «Вест-Ост», поставленный по роману Валентина Катаева «Время, вперёд», а на первом работало небольшое кафе «Кармадон», в котором по вечерам, чтобы выпить рюмку традиционной для нынешних толстосумов текилы да поиграть на игровых автоматах, собирались наши местные новые русские. У входа в него я и заметил машущего мне рукой Арона Гуронова, бывшего до конца прошлого года моим соседом по лестничной площадке, но потом неизвестно на чём вдруг крупно разбогатевшего и купившего себе пятикомнатную квартиру в одном из немногочисленных элитных домов Красногвардейска (говорят даже, что именно в том, где проживали Марсель Наумович Шлакоблочко, Сергей Миронович Киль и другие руководящие лица города и района, а также местные бизнесмены типа Альберта Лохопудренко и отца неутолимой в любовных игрищах Софочки Гринфельд). Помнится, месяцев за семь-восемь до своего переезда в этот блатной дом Арон как-то остановил меня на лестничной площадке и предложил оказать помощь в улучшении моего финансового состояния, то бишь — спросил, не хочу ли я стать богатым. Трудно представить, чтобы кто-нибудь, находящийся в здравом уме и не изображающий из себя аскета, ответил на этот вопрос отрицательно. Так что и я тогда не сумел сказать ему ничего другого, кроме вырвавшегося из самой бездны души возгласа: «Ну, ещё бы!» — на что он с улыбкой кивнул и пригласил меня войти внутрь его двухкомнатной хрущёвки. Там он в двух словах объяснил мне суть предстоящего действия. Нет на земле человека, сказал он, который бы не мечтал о богатстве или, по крайней мере, об отсутствии бедности, но в реальной жизни вокруг него действует очень много невидимых сил, которые всячески противодействуют осуществлению подобных мечтаний. Одолеть эти силы и стать богатым помогают некие специальные магические приёмы.
— Ты любишь деньги? — спросил он и, дождавшись, когда я хмыкну ему в ответ с само собой разумеющимся видом, выставил на стол пустую трёхлитровую банку. — Сейчас мы попробуем сделать так, чтобы и они полюбили нас тоже. Только для начала очистим этот сосуд от посторонних воздействий.
Вынув из кухонного стола пачку продающегося во всех аптеках зверобоя, Арон насыпал в металлическое ситечко, через какие обычно процеживают компот, немного этой сушеной травы, поджег её и положил ситечко на горлышко банки так, что дым сам начал оседать на дно посудины. Окурив таким образом банку, он зажёг коричневатую церковную свечу за 5 рублей («Занесёшь мне как-нибудь потом пятёрку») и, перевернув банку вверх дном, капнул на него пять капель воска — одну в центр, а четыре так, будто они обозначали углы квадрата. Потом он опять перевернул банку горлышком вверх и, обхватив её за бока руками, около минуты сидел так с закрытыми глазами, после чего передвинул её ко мне и сказал:
— Обхвати её с боков руками и представляй себе то, что ты хотел бы купить.
Я сжал банку с боков ладонями, закрыл глаза, напряг всё своё воображение и спустя какое-то время перед моим внутренним взором возник пакет молока и батон хлеба, которые я забыл купить себе на ужин, идя только что мимо магазина.
— А теперь самое главное, — забрал у меня банку Арон. — Установка индивидуального кода. Достань из кармана любые четыре монеты и, держа на ладони первую, три раза произнеси тихонько своё имя и вслед за этим формулу: «Чтобы у него было много, много денег». Потом прошепчи название своего любимого драгоценного камня и брось монету в банку. То же самое проделай со второй монетой, только назови ей свой любимый вид меха, над третьей прошепчи марку автомобиля, а над четвёртой — своё самое сокровенное желание, то, для которого тебе как раз и необходимо большое количество денег…
