Ознакомительная версия.
Он огляделся и понял, что оказался в президентском люксе. Габазов, тяжело дыша, захлопнул дверь, запер её на односторонний замок, задвижку и цепочку и пополз по роскошным апартаментам к бару. Он ухватился за край стола и с трудом подтянулся, вставая на здоровую ногу. Гарик выдернул из бара бутылку виски двенадцатилетней выдержки и рухнул в роскошное кресло, закатываясь тихим нервным смехом. Он спасся! Он всё-таки спасся! Они его не получат, потому что он слишком крут для них! Пусть жрут лохов, Габазова им не достать! Он с шиком проведет несколько дней в президентском люксе, а потом сюда прилетит его отец со своими шестерками из силовых структур, и они порежут в мелкую лапшу всё и всех! Гарик откупорил бутылку и принялся жадно пить. Надо успокоить нервы, иначе мертвецы будут мерещиться постоянно.
Где-то рядом, в темноте, послышалось тихое булькающее сипение, и Габазов дернулся, отбрасывая бутылку. Он включил фонарь и ткнул лучом в сторону звука, но там никого не оказалось. В следующий миг хриплое дыхание раздалось с другой стороны, и луч света метнулся туда, но и там было пусто. Внезапно разноголосое сипение донеслось сразу с нескольких сторон, и Габазов лихорадочно задергал фонарем, рассекая лучом царящую в номере темноту. Увидеть хрипящего мертвеца не получалось. В последнюю секунду тому удавалось ускользать от света, и несколько минут Гарик метался в кресле, пытаясь успеть лучом за стремительно перемещающимся по апартаментам булькающим сипением. За его спиной, в погруженном в полумрак углу, медленно сгустилась чернота, и в номере зазвучал тихий старческий смех, но Габазов не обращал на него внимания, исступленно размахивая фонарем.
В какой-то момент сипение прекратилось, и Гарик понял, что за его спиной вновь находятся мертвецы. Он подпрыгнул, разворачиваясь в кресле, и вонзил луч фонарика в заполненный чернотой угол. Поток света ударил в Розу, тянущую к нему окровавленные руки, и та исчезла, растворяясь во мраке. Лампочка фонаря моргнула, раздался тихий щелчок, и луч света погас. Номер погрузился в непроницаемый мрак, и Габазов отчетливо услышал прямо рядом с собой усталое старческое дыхание. Он рванулся в темноту, отчаянно нанося удары фонарем, но его рука размахивала в пустоте, не находя цели. Внезапно что-то острое больно обожгло запястье, и фонарик с глухим стуком упал на эксклюзивный паркет. Гарик отдернул руку, хватаясь за больное место, но вместо пылающей огнем кисти пальцы сжались на кровоточащем обрубке. Габазов взвыл от боли и ужаса и в ту же секунду увидел стоящую перед собой грузную фигуру в тулупе и огромных валенках. Похоже, на руках у сторожа было надето что-то вроде перчаток с длинными лезвиями, но Гарик не стал терять драгоценные секунды на осмотр и бросился бежать.
Он рванулся, срываясь с кресла, и одним прыжком оказался за спиной у сторожа. В этот момент нога со сломанной пяткой наступила на пол обломком кости, тело пронзила ужасная боль, и Габазов упал, загребая руками по дорогому паркету. Терзаемый жестокими мучениями, он хотел закричать, но вместо крика услышал лишь булькающий хрип. Гарик понял, что болят не только сломанная нога и культя с отсеченной кистью, но и горло. Он схватился уцелевшей рукой за кадык и почувствовал, как ладонь быстро наполняется чем-то горячим. В нос ударил терпкий запах свежей крови, и пальцы нащупали собственное горло, вспоротое одновременно в нескольких местах. Габазов в ужасе забился, зажимая ладонью рану, и, извиваясь, пополз на спине к выходу. Сторож медленно шел рядом, не мешая ему ползти, и тихо смеялся издевательским смехом. Когда голова Гарика уперлась в дверь, фигура в тулупе взмахнула когтистыми руками и принялась потрошить Габазова, вышвыривая на пол внутренности. Обезумевший от боли и животного ужаса Гарик прополз ещё метр, глядя, как собственные внутренности тянутся за ним по грязным доскам дырявого, насквозь прогнившего трухлявого пола.
Шаркающие шаги приближались, отчетливо звуча в темноте, и полуживая от ужаса Наташа затаила дыхание, боясь выдать своё укрытие. Как они с Олей выбежали из ресторана, она не помнила. В тот момент всё, что было перед глазами, это искорёженное смертью лицо Иры Кулич, сжимающей её лодыжку. Наташа, задыхаясь от истошного крика, вырвала ногу из хватки мертвой подруги и бросилась прочь. Оля метнулась следом, но в погруженном во тьму коридоре её рядом уже не было. Наташа бежала, не оглядываясь, одержимая единственной мыслью – спастись. Безопасный ресторан мгновенно стал жутким местом, наполненным мертвецами, и ноги сами несли её вперед до тех пор, пока она с разбегу не налетела на какой-то диван. Девушка со сдавленным криком ударилась лицом о его мягкую спинку и упала на сиденье. Не теряя времени Наташа перелезла через диван и спряталась за ним, оказавшись в углу. Там она сжалась в комок и затихла, стараясь не подавать признаков жизни и не реагировать на душераздирающие крики Гарика, доносящиеся из ресторана.
Через некоторое время глаза привыкли к темноте, и Наташа поняла, что находится в каком-то помещении без дверей, примыкающем к коридору, нечто вроде чилл-аута или курительной комнаты, и сидит в углу, спрятавшись за большим дугообразным диваном дизайнерской работы. Вскоре полубезумные крики Гарика зазвучали ближе, по коридору заметался луч света, и она едва не потеряла сознание от мгновенно охватившего её ледяного ужаса. Наташа обеими руками заткнула себе рот, чтобы не закричать, и расширившимися глазами смотрела, как мимо её помещения по коридору ползет Габазов и изуродованные мертвецы медленно идут за ним совсем рядом. Потом всё стихло, но она не решилась покинуть укрытие. Наташа сидела за диваном ещё долго, и жуткие вопли Габазова не раз глухо доносились до неё откуда-то издалека.
Её только-только перестала бить истерика, как в темноте неподалеку зазвучало негромкое булькающее сипение и послышался звук неуклюжих, подволакивающихся шагов. Она мгновенно поняла, что ищут именно её, и ледяной ужас вновь начал растекаться по телу. Съёжившаяся в углу Наташа затаила дыхание и изо всех сил вжалась в пол, чтобы занимать за диваном как можно меньше места и не быть замеченной теми, кто шаркает сейчас в заполненном мраком коридоре. Шаги остановились где-то близко, и хрипяще-шипящий голос с трудом произнес:
– Наташа… где… ты… – Она не видела Сенкевича, но чувствовала, что его труп стоит совсем рядом. Взгляд мертвеца, словно невидимый луч, ползал в десятке сантиметров над её головой. – Иди… ко мне… детка… Ай… лав ю… бэби…
Она едва сдержала готовый вырваться крик и приготовилась бежать, как только он бросится на неё, но покойник не двигался. Несколько секунд в помещении стояла тишина, затем шарканье зазвучало вновь, удаляясь.
Ознакомительная версия.
