— Конечно! — воскликнула я. — Они у меня давненько не были.
Внезапно лицо Арлены окаменело. Она полуобернулась ко мне, приоткрыв рот, промедлила и задумалась.
— Будет… не будет ли у тебя Билла?
— Да, мы собирались посмотреть фильм. Я думала остановиться у видеопроката завтра с утра. Но вместо этого возьму что-нибудь посмотреть детям. — Внезапно я поняла, что она имела в виду. — А! Ты хочешь сказать, что не собираешься оставлять детей у меня, если там будет Билл? — Мои глаза сузились в щелки, а голос соскользнул в нижний, рассерженный, регистр.
— Сьюки, — беспомощно сказала она, — милая, я люблю тебя. Но ты не поймешь, ты же не мать. Я не могу оставить своих детей с вампиром! Просто не могу.
— И не важно, что там буду я, и что я тоже люблю твоих детей? Не важно, что Билл ни за что не причинит вреда ребенку? — Я перекинула сумочку через плечо и вышла через заднюю дверь, оставив Арлену с несчастным лицом. Да уж, ей было из-за чего расстроиться!
Я немного успокоилась к тому времени, как свернула на дорогу к дому, но все еще была взвинчена. Я переживала за Джейсона, обижалась на Арлену и была почти постоянно холодна с Сэмом, который в последние дни делал вид, что мы едва знакомы. Поразмыслив, не лучше ли поехать к себе домой, а не к Биллу, я решила, что это хорошая мысль.
Мерой того, насколько волновался обо мне Билл, служило то, что он появился у меня пятнадцать минут спустя времени, когда я должна была быть у него.
— Ты не пришла и не позвонила, — тихо сказал он, когда я открыла дверь.
— Я не в духе, — ответила я. — Злюсь.
Он мудро решил соблюсти дистанцию.
— Прости, что заставила тебя волноваться, — сказала я спустя несколько мгновений. — Я больше так не буду. — Я отошла от него, направляясь на кухню. Он пошел следом, или мне так показалось. С ним никогда нельзя быть уверенным, так тихо Билл ходит, что приходится оборачиваться.
Он прислонился к дверному косяку, пока я стояла посреди кухни, думая, зачем же пришла сюда и ощущая, как во мне закипает гнев. Я снова почувствовала себя оскорбленной. Мне хотелось что-нибудь швырнуть, разбить. Но я была воспитана иначе, чтобы подобным образом выплескивать свой норов. И сдержалась, зажмурив глаза и стиснув кулаки.
— Пойду копать яму, — заявила я и вышла в заднюю дверь. Открыв дверь сарая с инструментами, я достала лопату и вышла на задний двор. Там был участок, на котором ничего не росло, не знаю уж, почему. Я воткнула лопату в землю, оперлась на нее ногой и выкопала большой кусок земли. Груда отвала все росла, а яма углублялась.
— У меня великолепные мускулы рук и плеч! — констатировала я, опершись на лопату и тяжело дыша.
Билл сидел на садовом стуле и молча наблюдал. Я продолжила копать.
Наконец получилась действительно хорошая яма.
— Собираешься кого-нибудь похоронить? — спросил Билл, когда понял, что я завершила работу.
— Нет, — я посмотрела в яму. — Посажу дерево.
— Какое?
— Дуб, — ответила я.
— Где же ты его возьмешь?
— В садовом центре. Заскочу туда на неделе.
— Они растут очень долго.
— А тебе какая разница? — огрызнулась я. Убрала лопату в сарай и оперлась на нее, чувствуя себя совершенно измотанной.
Билл сделал движение, словно собирался взять меня на руки.
— Я взрослая женщина , — прорычала я. — Я сама могу войти в дом.
— Я что-то сделал тебе? — спросил Билл. В его голосе было очень мало любви, и это меня осадило. Я достаточно потакала себе.
— Прости меня, — сказала я. — Еще раз.
— Что тебя так разозлило?
Я просто не могла рассказать ему про Арлену.
— Что ты делаешь, когда злишься, Билл?
— Ломаю деревья, — ответил он. — Иногда делаю кому-нибудь пакости.
Наверное, копать яму было не так уж и плохо. В этом было нечто созидательное. Но я все еще была под напряжением, хотя теперь это было скорее подавленное жужжание, чем высокочастотный вой. Я металась, чтобы приложить к чему-нибудь руки. Похоже, Биллу были знакомы эти симптомы.
— Займись любовью, — предложил он. — Давай займемся этим.
— Я не в том настроении.
— Позволь попробовать убедить тебя.
И это ему удалось.
По крайней мере, излишек энергии гнева ушел, но я не могла справиться с печалью, которую секс исцелить не в силах. Арлена оскорбила мои чувства. Я уставилась в пространство, пока Билл расчесывал мои волосы, что он считал успокаивающим занятием.
Временами мне казалось, что я всего лишь его кукла.
— Джейсон был сегодня в баре, — сказала я.
— Что ему было нужно?
Иногда Билл слишком хорошо понимал людей.
— Он решил обратиться к моей способности читать мысли. Он хотел, чтобы я проверяла всех тех, кто приходит в бар, пока не пойму, кто же убийца.
— Если не считать десятка недостатков, то сама мысль недурна.
— Ты так думаешь?
— И на твоего брата и на меня будут смотреть с меньшей подозрительностью, когда убийца окажется в тюрьме. А ты будешь в безопасности.
— Это так, но я не представляю, как это сделать. Это трудно, болезненно, утомительно — копаться во всем этом, чтобы найти крупицу информации, проблеск мысли.
— Не более болезненно или тяжело, чем оказаться подозреваемым в убийстве. Ты просто привыкла держать свой дар под спудом.
— Ты так считаешь? — Я попыталась обернуться, чтобы посмотреть ему в лицо, но он удержал меня, чтобы продолжить расчесывание. Никогда мне не кахалось эгоистичным не влезать в чужие мысли, но сейчас я готова была согласиться. Мне придется вторгаться в личное. — Детектив, — пробормотала я, чтобы представить себя в лучшем свете, чем просто любопытной.
— Сьюки, — сказал Билл, и что-то в его голосе заставило меня насторожиться. — Эрик просил снова привезти тебя в Шривпорт.
Я несколько секунд пыталась вспомнить, кто такой Эрик.
— А, это такой вампир-викинг?
— Очень старый вампир, — уточнил Билл.
— Ты хочешь сказать, что он приказал тебе привезти меня туда? — Мне это совершенно не понравилось. Я сидела на краю кровати, Билл за мной, и я обернулась, чтобы посмотреть на него. На сей раз он мне не препятствовал. Я уставилась на Билла, отмечая в его лицо то, чего раньше не видела. — Ты должен это сделать, — сказала я, ужасаясь. Я не могла представить, что кто-то отдает Биллу приказы. — Но, дорогой, я не хочу видеться с Эриком.
Похоже, мое заявление ничего не изменило.
— Он что, крестный отец всех вампиров? — зло и недоверчиво спросила я. — Он делает тебе предложение, от которого ты не можешь отказаться?
— Он старше меня. И, что еще важнее, сильнее.
— Никто не может быть сильнее тебя, — решительно заявила я.
