Я сжал бедра Сэйдж, и она прижалась к моему тазу, принимая меня глубже. Она была теплой, влажной, упругой и совершенной, с кожей такой же мягкой, как и бледной. Я запустил руки под ее рубашку и лифчик, сжимая упругие груди и дрожа от их естественного движения. Моя эрекция была как гранит, намного тверже, чем то, чего я мог достичь с Рейчел в те последние несколько месяцев, когда мы все еще занимались сексом (за много месяцев до того, как распался брак). Сэйдж кричала и хлестала себя волосами, как суккуб. Она тряслась всем телом, как бык на родео, и когда я погрузился в нее глубже, она прижалась телом к стене, обмазываясь липкой кровью и прилипшими кусочками внутренностей, и стонала. Либо она тоже кончила, либо заслужила Оскара за то, что притворялась.
Как только мы отдышались, сразу, как я и ожидал, чувство вины, о святая Матерь Божья, что я сделал, сразило меня, как удар по яйцам. Чувство вины за мое преступление против человечности поселилось во мне еще до того, как я смог выскользнуть из своей напарницы. Ее рука все еще была между моих ног, ногти нежно царапали мою мошонку. Я вышел из нее и начал одеваться, внезапно устыдившись своего почти обнаженного тела. Я чувствовал себя грязным, больным гриппом и слабым в коленях.
Но не Сэйдж.
Она повернулась ко мне, улыбаясь с закрытыми глазами. Ее рубашка была задрана до середины тела, а чашечки лифчика опущены, обнажая прелестные, сморщенные груди. Большие пятна крови стекали со лба на колени. Ее маленький клочок лобковых волос блестел малиновым цветом. Она была похожа на нечто из фильмов ужасов, которые мы с друзьями смотрели, когда были подростками - сексуальный вампир с кровавыми сиськами, женщина-оборотень в середине трансформации. Какая-то часть меня сомневалась, что я мог найти в такой душевнобольной, как она, но один взгляд на это тело напомнил мне это.
Я чувствовал, что должен что-то сказать, но все слова превратились в пыль во рту. Теперь мой пот стал холодным, и впервые с тех пор, как я начал эту работу, кровь в комнате вызвала у меня тошноту. Я чувствовал тяжесть того, что здесь произошло, чувствовал темноту этого глубоко в своем сердце. И вот я трахаюсь в нем, как чертов монстр. В лучшем случае это было оскорблением боли и ужаса, через которые прошли эти дети. В худшем случае, это была открытая дверь в ту часть меня, которую я никогда не знал и не хотел знать, откопанный кусочек личности, который был черным, как смоль, и зловонным.
- Прекрасно, - сказала Сэйдж, открыв глаза. Они жгли меня изнутри, возможно, выискивая в моей душе этот черный, как смоль, осколок. - Все это так прекрасно.
Она подтянула брюки и приподняла костюм, чтобы подойти поближе ко мне. Положив руки по обе стороны моего лица, она притянула меня к себе для поцелуя, но я сопротивлялся. Она сделала кислое выражение лица.
- Что? - спросила она. – Только не говори, что тебе это не понравилось, потому что твое тело говорит совсем о другом. Твои соки просто стекали по моей ноге.
Я поморщился от ее слов, всегда смущаясь, когда женщина говорила в такой безвкусной, вульгарной манере.
- Нам не следовало этого делать, - сказал я. - Только не здесь.
- Это должно быть только здесь.
- Но почему? - я отодвинулся и посмотрел в сторону. Сам ее вид напоминал мне о моем позоре. Она была приманкой, на которую я клюнул и спустился по ступенькам в ад. - Почему здесь? Почему бы нам не переспать в дешевом мотеле? Почему именно здесь, где менее суток назад были убиты два невинных мальчика?
Она коснулась моего подбородка, подняв мою голову так, чтобы видеть мои глаза. Наконец я взглянул на нее и увидел жалость и сострадание под пятном крови на ее красивом лице.
- Я думала, что смогу сдержаться, - сказала она. - Я думала, что смогу просто сохранить все это в себе и потом дома мастурбировать на воспоминания обо всем, что я видела и трогала во время работы. Обычно я не такая распущенная. Обычно я не занимаюсь сексом с парнями, которых только что встретила, но я просто не могу справиться с кровью и кишками. Это заводит меня, как ничто другое. Без этого ни один мужчина не смог бы заставить меня кончить так, как только что это сделал ты.
По моему телу пробежала дрожь, заставив мышцы шеи напрячься. Мне захотелось оглянуться, как будто кто-то подкрадывался, но источник моего страха был прямо передо мной. Мой первоначальный ярлык психа был недостаточен для этой женщины. Сэйдж самое место в "резиновой комнате". Бедняжка была больна, и я потакал ей, пользуясь тем, что болезнь превратила ее в кровожадную нимфоманку.
Я с трудом подбирал нужные слова.
- То, что мы здесь делали… мы никогда не сможем поговорить об этом. Даже друг с другом. Это было неправильно.
Она склонила голову набок.
- А что в этом плохого?
- Все, Сэйдж! - я хлопнул себя по лбу. - Господи, неужели я должен объяснять тебе, насколько это было извращенно? Это мерзко, это…
- То, что мы делали, было абсолютно по обоюдному согласию и за закрытыми дверями. Мы даже уберем потом, обработаем все вокруг.
- Да, но эти дети…
- Эти дети были мертвы задолго до того, как мы приехали сюда, Майк. И не похоже на то, что их тела находятся в комнате. Как то, что мы сделали, может навредить им или кому-то еще?
Короткий, тревожный смешок вырвался у меня почти непроизвольно.
- Может, это никому и не повредило, но это не значит, что все в порядке.
- Уверена, что все в порядке.
- Это чертовски извращенно. Типа, суперизвращенно!
Она ухмыльнулась.
- Ну и… блядь… что? Все мы извращенцы. У всех бывают перегибы. Некоторым людям нравится быть связанными. Другие любят, когда им в задницу засовывают бусы. Некоторые люди одеваются как дети и требуют порку. Так уж случилось, что меня заводит кровь. Чем больше ее, тем горячее становлюсь я, - oна сделала глубокий вдох. - Я никогда так не кончала. Даже близко нет. Это было похоже на полную перегрузку. Я ничего не могла с собой поделать. Не обижайся, но ты не совсем в моем вкусе, понимаешь? Именно пребывание здесь, в этой комнате, сделало тебя горячим, - oна начала одеваться. - Кроме того, я не заставляла тебя заниматься со мной сексом.
- Послушай, я это знаю. И я был более чем немного удивлен, что ты захотела меня. Я знаю, что я не совсем Брэд Питт, или кем там еще в наши дни увлекаются женщины. Но ради Бога, Сэйдж, почему кишки и кровь? Почему это тебя заводит?
Она была одета, но не надела маску и шлем.
- A вoт теперь мне нужен перерыв, - сказала она.
* * *
На балконе Сэйдж затянулась тонкой сигаретой. До меня донесся запах табака и мяты, хотя я находился с подветренной стороны от нее. Утреннее солнце почти не согревало день, и воздух был влажным, намекая на ледяной дождь или даже снег. Я заметил, что деревья теперь совсем голые. Октябрьская листва исчезла, остались только мертвые серые ветви и предзимняя разруха.
- Почему меня возбуждает кровь? Ты не поверишь, скольким психиатрам я задала тот же вопрос. Может показаться, что мой фетиш меня вполне устраивает, но поверь, долгое время он шокировал меня даже больше, чем тебя сейчас.
- Могу себе представить.
Сэйдж проигнорировала мой язвительный комментарий.
- Знаешь, я не всегда была такой, - продолжала она. - Я не хотела, чтобы это было в груде кишок, как только я достигла половой зрелости. У меня были постоянные бойфренды, постоянные желания. Но даже несмотря на то, что я наслаждалась сексом, я никогда не могла достичь оргазма. В течение многих лет я думала, что женский оргазм – это миф.
- Так что же изменилось? - cпросил я.
Сэйдж стряхнула пепел в мертвые кусты, вдыхая еще больше серого в убогое небо.
- Обычно я никому об этом не рассказываю, но, учитывая то, что мы только что сделали, думаю, это поможет тебе понять, - oна рассеянно поковыряла в пальце. - Когда мне было девятнадцать, я начала встречаться с парнем, который действительно был таким… необычным. Внешне он казался довольно скучным; он был кассиром в банке, ездил на "Хюндае". Всегда носил рубашки "поло", докеры и бейсболку «Метс». Но была в нем и другая сторона, которую он скрывал от всех. Всех, кроме девушек, которых брал в постель.
