Но, стоя у окна…
Прижимая, почти насквозь, прожженной ладонью, ее крест к своим губам, вспоминая другое прикосновение…
Не предпринимая ни малейшей попытки укрыться от жгучих лучей октябрьского солнца…
Наблюдая за тем, как тонкая фигурка, неуверенно оглядываясь и, на каждом шагу ожидая подвоха, старается как можно скорее достичь леса, который виднелся вдалеке…
Максимилиан не мог сказать бы — было ли это задумкой его разума…, либо же — идей безумия, чтобы развлечь Вечного новой забавой… — выслеживанием, такой… желанной и манящей жертвы.
Однако, когда Элен замерла на опушке леса, внезапно повернувшись в сторону замка, устремляя взгляд своих темно-синих глаз именно на это окно, сквозь которое он следил за нею…
Находя его глаза этим взглядом…
О, он был уверен, что она видела, как мужчина наблюдал за ее побегом…
Вампир прошептал то, что его безумие, имея желание развлечься, навряд ли, смогло бы сказать своей жертве…
— Что же ты стоишь, глупая? — Шептал Макс, обожженными губами…, только, серебро ли было виновато в клеймящем ощущении ожога…?
— Беги…. — Вампир отступил на шаг, скрываясь в тени комнаты, разрывая контакт их глаз.
— Беги так далеко, чтобы я никогда не смог тебя поймать…
И, с силой ударяя кулаком в стену, заставляя себя сделать еще один шаг назад, чтобы не видеть, как, невольно… о, он совершенно точно, был уверен в этом…. ее рука дрогнула, потянувшись к нему…. мужчина уперся лбом в серый и шершавый камень стены, останавливая взгляд на блеснувшем серебряном клинке…
— Только…, позволю ли я, сделать это тебе? — Вопросил безумный вампир неизвестно у кого, обхватывая изувеченными пальцами черную рукоять…
* * *
Париж, ночь, церковь…
Элен, почти, не верилось, что такое возможно.
Она была чистой, впервые за месяц.
Девушка была сытой, впервые за тот же месяц, и… опять-таки, впервые за этот злополучный срок, она лежала в, пусть и узкой, но самой настоящей постели.
Это был… почти рай.
Ей очень повезло, что она почти выбралась из Парижа этим днем, и нашла церковь именно на околице столицы. Будь костел покрупнее, навряд ли, чтобы ей позволили остаться на ночь в Божьем доме, так как, приюта при этой церкви — не оказалось.
И теперь, лежа в комнатке, кутаясь в теплое одеяло…
Забыв уже, когда имела подобную роскошь…, привыкнув ночевать в подвалах и на чердаках домов…
Элен перевернулась на другой бок, отворачиваясь от окна, шторы на котором, определенно, не собиралась отдергивать, и укрылась с головой, убеждая себя, что глаза просто устали от напряжения…потому она их так сильно прижимает руками.
Это был почти рай….
Только вот, черт все забери, почему же ей так хотелось в пекло?!
Буря утихла еще час назад…
Наверное, он ушел.
Девушка не знала, что остановило вампира.
Она не была уверена, что церковь, в самом деле, могла помешать ему.
Теодорусу это была не помеха, насколько Хелен было известно. Не такая церквушка, во всяком случае.
Монастырь — да, ее хозяин как-то говорил, что не смог бы попасть туда, потому девушка и стремилась в святую обитель.
Ротан не смог бы зайти и в подобную церковь.
Макс… она просто не знала.
Легкий вздох вырвался из ее прикушенных губ.
Но, казалось бы, должна была что-то понять из происходящего… и, не понимала…
Веки закрывались сами собою, не давая Элен сосредоточиться на своих размышлениях.
Наверное, это из-за того, сколько она пережила за сегодня.
Или, вследствие ее истощения…
Возможно, из-за сытного, в кои-то веки, обеда.
А может, потому, что мягкий шелест деревьев за окном и мерный перестук капель моросящего дождя по стеклу, убаюкивал Элен своим шепотом…
Еще раз вздохнув, так и не позволяя своим щекам стать влажными, девушка погрузилась в блаженное марево дремы…
Ей снился сон…
Он не был странным или необычным для Элен в последнее время.
Каждую ночь она шла, нет…, она убегала, и в царстве грез не находя покоя от набата, звенящего в разуме Хелен опасностью.
Девушка старалась найти убежище.
Вот только, сегодня, Элен брела не по лесу, через который пробиралась в первые дни своего путешествия, и не по городам и поселкам, которые прошла по мере своего продвижения к далекой цели.
Элен снилось, что она шла по церкви…
Этот зал был странно знакомым. Но, сон не давал осознать, где именно она находилась, затягивая ее глаза пеленой сумрака.
Ей не было холодно от голого камня пола, по которому, неслышно, ступали босые ступни.
Она шла по темному и пустому помещению, не понимая, зачем, и куда направляется… но, как ни странно, не испытывая ни опасений, ни страха.
Элен было хорошо.
Шепот окружал ее, хоть и не было рядом вероятного источника этого хриплого и надломленного голоса.
Он — ушел.
Она — убежала.
Его не могло быть рядом, не так ли?
Это был сон…, она точно знала, что спала…?
— Ты плохо старалась, детка. — Шепот нарастал, становясь на октаву громче. Этот голос насмехался над Элен, девушка прекрасно это ощущала… и все же, за насмешкой, она слышала в этом голосе и что-то иное… То, что просто не могло быть в реальности, подтверждая ей, что она спала.
Он скользил по ее плечам, гладя и царапая кожу, шероховатым звучанием.
Ох, нет, это были его руки… Или же, так просто казалось…?!
Девушка терялась в переплетение этого сна, этого касания, этого голоса…
Но, церковь должна же была остановить вампира?!
Это, просто, снилось, Элен!
И, так не хотелось просыпаться…
Абсурд!!
Пресвятая Дева, защити ее!!
— Я смог тебя найти… Ох, и похоже, ты совсем не старалась…, Элен. — Голос окружал ее… — Я могу подумать, что ты не так и хотела убежать? — Насмешка пробежала по ее позвоночнику дрожью, заставляя резко вскидываться, вынуждая ее оборачиваться, понукая сердце Элен, неистово стучать от пугающего предположения…
Но, рядом никого не было.
Девушка была одна в пустом и темном зале.
Что это было? Ее подсознание? Ее тайный страх, что он узнает о том, как она боролась с собственным желанием?
И Элен ступила дальше, тайком наслаждаясь отзвуком своего имени, которое произнес… его… голос, эхом, продолжающим вибрировать в гулкой пустоте помещения.
Она же могла, хоть во сне, насладиться этим без оглядки?!… Или, и это был новый шаг по пути в бездну?
Девушка вздохнула, откидывая с лица волосы.
Она была одна… но этот голос…
Ее рука протянулась, обхватывая ручку двери.
Это настораживало.
