Стефан заметил, как выражение лица Мэтта изменилось, замешательство сменилось на беспокойствие.
— Я не понимаю! — тихо произнес Мэтт. — Я знаю, ты ничего не сделаешь! — Стефан стал целенаправленно двигаться, разрушая барьеры, которые скрывали его сущность от человеческого восприятия. Он видел реакцию на происходящее по выражению лица Мэтта: беспокойство переросло в страх.
Мэтт моргнул и судорожно покачал головой, его дыхание, было учащенным.
— Что?! — голос звучал твердо. — Есть много вещей касаемо меня, наводящих на тебя вопросы. Их вероятно очень много?! Например: почему я ношу темные очки при ярком свете; почему я не ем; почему мои движения на столько быстры?
Мэтт съежился и прижался спиной к стене. К его горлу подкатил ком, он постарался сглотнуть, но не смог. Тело окаменело, страх оковал его рассудок и тело.
Стефан, присущим ему чутьем хищника, мог отчетливо слышать, учащенный сердечный ритм Мэтта.
— Нет! — голос Мэтта дрожал.
— Ты наверное должно быть, уже спрашивал себя, что делает меня настолько отличающимся от всех других? Не беспокойся, я подразумеваю совсем другое! Я держусь в стороне от вещей, которые не являются моим бизнесом!
Испуганный взгляд Мэтта скользнул в сторону двери, и он тут же бросился к ней.
— Не делай этого, Мэтт! Я не хочу причинить тебе боль! Извини, но я не могу теперь позволить просто тебе уйти!
Мэтт не переставал делать попытки выбраться из комнаты.
— В это мгновение Стефан почувствовал, вспыхнувшую с новой силой жажду Елены.
— Жди! — обратился он к ней.
Мэтт снова попытался выбраться из комнаты, делая нерешительный шаг в сторону двери.
— Ты пытаешься напугать меня, тебе это удалось! Чего ты еще хочешь? — спросил он, почти шепотом.
— Теперь! — скомандовал Стефан Елене, затем обратился к Мэтту. — Обернись!
Мэтт в ту же минуту обернулся, от увидевшего, он издал душераздирающий крик.
Елена стаяла напротив него, совсем близко, но не та Елена, которую он видел в последний раз. Кромка платья оголяла ее босые ноги. На кусочках ткани, застыли ледяные кристаллы, которые блестели при свете. Ее кожа почему-то имела странный переливающий оттенок, казалось, даже ее светлые волосы отливались этим серебряным отблеском. Но самые большие изменения произошли с ее лицом. От тех, глубоких и выразительных глаз не осталось и следа, они изменились. Что-то в них появилось сверхъестественное, а взгляд был тяжелым, почти сонным. На ее губах играла ядовитая улыбка. Внешне, она стала еще красивей, чем при жизни, но эта красота была пугающей. Мэтт смотрел как парализованный на то, как она облизала языком губы.
— Мэттью! — произнесла она, делая ударение на согласную букву в его имени, затем она улыбнулась.
Мэтт, отскочил от нее. Стефан чувствовал недоверие Мэтта, и его прерывистое дыхание, говорило о том, что он близок к рыданию.
— Все в порядке! — Мысленно произнес Стефан, посылая на Мэтта волну власти.
Мэтт повинуясь его воле, подошел к Стефану, с ужасом на глазах.
— Теперь ты все знаешь!
Лицо Мэтта выражало опровержение, он ничего не желал знать! Стефан не мог не заметить этого.
Но Дамон вышел из укрытия, тем самым накаляя атмосферу. Он шагнул немного на право и встал около Елены.
Мэтт был окружен. Втроем, они приближались к нему.
Три пары безупречных глаз устремились на него, взгляды их были устрашающими.
Стефан мог чувствовать запах страха исходящего от Мэтта. Это был беспомощный страх, как страх кролика перед удавом, мыши перед совой. Для Мэтта было правильнее бояться их. Они были охотниками; он был — жертвой. Их задачей в жизни состояла в том, чтобы убивать жертву. И сейчас инстинкты выходили из-под контроля. Подаваясь своим инстинктам самосохранения, Мэтт запаниковал и собирался бежать, это решение сразу отразилась в голове Стефана. «Когда добыча убегает, хищник преследует ее, это же так очевидно».
Все в трое из хищников были настроены решительно, и Стефан чувствовал, что он не ручается за последствия, если Мэтт решит убежать.
— Мы не навредим тебе, Мэтт! — сказал Стефан. Елена нуждается именно в тебе, и в чем она нуждается, не может убежать! Мы не причиним тебе боли!
Но мускулы Мэтта, все еще были напряженны, готовясь к бегству. Стефан понял, что они в этом случае последуют за ним, отбросив все меры предосторожности.
— Ты же сказал, что сделаешь что-нибудь для Елены! — отчаявшись, напомнил он Мэтту. Наблюдая, как тот делал свой выбор.
Мэтт вздохнул и расслабился:
— Ты прав, я сделал свой выбор! — прошептал он. Затем немного обдумав, спросил: — В чем она нуждается?
Елена наклонилась вперед к шее Мэтта, и указала пальцем на выступающую артерию.
— Еще один! — бысро произнес Стефан, Дамон же не предпринимал никаких усилий, затем Стефан обратился к Дамону:
— Скажи ей, что мы не собираемся убивать его!
— Попробуй здесь или вот здесь! — объяснял Дамон для эффективности, держа Мэтта за подбородок. Его хватка была достаточно сильна, Мэтт не смог бы вырваться.
Стефан тем временем, снова вторгся в волю Мэтта.
— Доверься мне Мэтт! — произнес он и встал за его спиной. — Но это должно быть твоим решением, ты все еще можешь передумать! — сказал Стефан со страданием в голосе.
Мэтт колебался некоторое время, потом произнес сквозь зубы:
— Нет, я все еще хочу помочь Елене. Я хочу помочь тебе, Елена!
— Мэтт! — прошептала Елена, смотря на него своими горящими глазами. Затем она потянулась губами к его горлу и с жадностью припала к нему.
Не было никакого признака ее неуверенности, которую она проявила к медработникам.
— Мэтт! — произнесла она снова, и вонзила свои клыки в шею.
Стефан поддерживал рукой Мэтта. Как только Мэтт почувствовал вонзающие клыки в кожу, попытался отскочить, но Стефан отреагировал стремительно.
— Не борись с ней, это причинит тебе боль!
Мэтт попытался расслабиться, но неожиданно помощь прибыла со стороны Елены. Которая излучала поток нежности, думая о кормлении волчонка.
Она резко ослабила хватку, что получилось у нее с первого раза, и она гордилась этим. Чувствуя при этом, как жажда постепенно утихает.
Стефан оценил ее усилия, сейчас он даже завидовал Мэтту.
«Елена не ненавидела Мэтта и не желала убивать его, потому, что он не приставлял никакой угрозы для Дамона. Она даже полюбила его».
Стафан стоял рядом и позволял ей, утолять жажду, в приделах возможного.
Затем он вмешался:
— Этого достаточна, Елена! Ты же не хочешь его поранить!
Ему требовалось объединить усилия с Дамоном, чтобы оторвать ее от Мэтта.
