Ознакомительная версия.
— И вы решили взяться за очистку общества? — спросил Дымов.
— А почему бы и нет? Так же, как и я, думают десятки миллионов, только у них не хватает смелости начать. И у меня не хватало. Но Голос! Он помог мне избавиться от страха.
— Каким же образом? — поинтересовался Буянов.
— Во-первых, он внушил мне мысль о справедливости того, что я делаю, а во-вторых, доказал: смерть — далеко не самое страшное наказание, которое может существовать для человека.
— А что же страшнее?
— Боль.
— Как вас понимать? — удивился Дымов.
— Об этом долго рассказывать. Вернемся к моим жертвам. Первая — проститутка. Как мне объяснил Голос — нимфоманка, совершенно безнравственное создание. Типичный отброс. А Кавалерова? Наркоманка. Здоровой представительницей нации ни ту, ни другую никак не назовешь.
— А вы в жизни встречали Вержбицкую?
— По-моему, нет.
— А Кавалерову?
— Эту — да. Мать приводила ее ко мне на прием. По поводу наркомании и, как результат, развившегося психоза.
— И уже тогда вы решили ее уничтожить.
— Вовсе нет. Приказ к действию я получил недели через две после того. А сразу я даже не обратил на нее особого внимания — рядовой случай. Помнится, даже пожалел.
— Вот вы начали про ведьм, а потом скатились на социологию… Вы что же, действительно верите в ведьм, в оккультизм?
— Ведьма — обобщающее понятие. Я вовсе не утверждаю, что Кавалерова занималась колдовством, а вот первая — та да.
— Откуда вам это известно?
— Голос информировал. Он вообще объяснил, что в Тихореченске издавна, еще с конца прошлого века, действует секта сатанистов, очень глубоко законспирированная… И первая — настоящая ведьма.
Женя слушала его рассуждения и неожиданно для себя заключила: этот тип очень похож на Пашку. Даже внешне. Наверное, в обыденной жизни он очень аккуратен, подтянут так же, как Пашка. Пашка тоже, помнится, отзывался о Глаше в подобных выражениях. Этот утверждает, что таких, как он, много. А может, Пашка — один из них?
— Вот вы считаете: Кавалерова — отброс общества, — сказал Дымов, обращаясь к убийце. — Чем тогда объясняется ваше нападение на Белову?
— Какую Белову? — не понял убийца.
— Вот на нее. — Дымов указал на Женю.
— Она оказалась на месте случайно, вернулась не вовремя. А вообще они одного поля ягоды.
— Но Белова — вовсе не антисоциальный элемент, наоборот, весьма положительная девушка.
— Возможно, хотя если общается с подобной швалью, значит, и сама недалеко от нее ушла. Я же вам говорил: происходит заражение общества. Кавалерова тоже не всегда была антисоциальной.
Ну точно, Пашка! Женя даже вслух охнула.
— И все-таки! Голос… Возможно, за ним скрывается конкретная личность, а вовсе не астральный персонаж? Возможно, вам кто-то внушил подобные мысли? Ведь существует же гипноз. — Дымов пристально смотрел на убийцу.
Тот задумался.
— Вы знаете, — наконец сказал он, — иногда мне тоже так казалось… У меня даже имелись некоторые догадки…
— Продолжайте, — подбодрил его Буянов. Но убийца не стал продолжать. Неожиданно он схватился руками за голову, застонал и свалился со стула. Вопль, который он затем издал, наверное, был слышен на улице.
После того как Попова выволокли из кабинета, майор обратился к собравшимся:
— Итак, ваше мнение?
— По-моему, все ясно, — заявил Судец. — За ним два убийства. И попытка третьего. А что касается его, так сказать, обоснований, мне кажется, он сошел с ума.
— Или симулирует, — добавил майор.
— Может, и так. Под дурака косит. Начнутся экспертизы… Сначала здесь, в Тихореченске, потом, глядишь, в Москву отправят, в институт Сербского… Все не в камере с уголовниками.
Там и замочить могут. Маньяков, как известно, недолюбливают.
— А мне кажется, он вполне нормален, — заявил Дымов, — рассуждал здраво, все объяснил…
— Экспертиза докажет, вменяем он или нет. Впрочем, это уже не наше дело. Преступник пойман, в содеянном сознался. Можно докладывать начальству. Но остаются еще два убийства. Кладбищенского сторожа и этого сутенера — Давыдова. Как я понимаю, связи между проделками нашего маньяка и данными преступлениями не имеется.
— А ведь ты, Николай Степанович, не спрашивал про них, — сказал Дымов, — а жаль. Может быть, он и в них признался бы.
Буянов поджал губы, но промолчал. В воздухе повисла не совсем приятная тишина.
В это мгновение зазвонил телефон внутренней связи.
— Да, слушаю! — прокричал Буянов. — Что? Не может быть! Когда?
Женя замерла.
— А как это случилось?! Хорошо, сейчас иду.
— Итак, товарищи, — сказал майор, срываясь с места, — наш маньяк мертв! Покончил жизнь самоубийством в камере.
— У него что же, не отобрали ремень, шнурки?.. Не обыскали?
— Все предосторожности были соблюдены. Но способ, которым он… того… весьма оригинален. Он разбежался и разбил голову о стену.
КЛЯНУСЬ ПАМЯТЬЮ ПАУЛЯ ДЮСТЕРА
Женю провожал домой Альберт.
— И все-таки мне кажется, убийцу кто-то направлял, — сказала она.
— Как это — направлял?
— Не знаю как, но упорно вел к намеченной цели.
В этот момент перед ее глазами сверкнула вспышка блица. Женя вскрикнула и зажмурилась. Из кустов с шумом появился Маковников, на груди его висел «Никон».
— Привет сыщикам! — завопил он. — Наслышан про ваши подвиги. Евгения Белова — борец с маньяками! Практикантка учит профессионалов, как бороться с убийцами! А?! Каково?! Заголовок девяносто восьмым кеглем, как раньше говорили, аршинными буквами, а внизу портрет героини. Ура! Город может спать спокойно. Несколько слов для самой популярной газеты. Как вам удалось победить мерзавца?
— Альберт, избавь меня! — взмолилась Женя.
— Что значит — избавь? — воскликнул Маковников. — Народ требует информации.
— Проваливай! — сказал Альберт.
— Учтите, лейтенант, наш разговор записывается, — Маковников потряс в воздухе черной коробочкой диктофона, — так что выбирайте выражения. Я на работе. Дать прессе информацию — ваша обязанность. Надеюсь, закон о средствах массовой информации вам известен? Так что не будем! Евгения Яковлевна, расскажите поподробнее…
Женя повернулась и пошла прочь.
— Постой! — закричал Маковников. — Куда же ты?! Не хочешь говорить — не надо. А у меня для тебя тоже кое-что есть. Очень интересная информация. Ты только послушай!
Женя замедлила шаги:
— Вы, правда, хотите что-то сообщить?
— Клянусь памятью Пауля Дюстера.
— А кто это?
— Величайший журналист всех времен и народов.
Ознакомительная версия.
