Нет, она не могла отказаться от этого приглашения! Она должна рискнуть, разбить окружающую ее стеклянную стену, выплеснуть накопившиеся эмоции, удовлетворить претензии и ожидания. А потому завтра после занятий она отправится в парикмахерскую, посетит косметический салон, заглянет в универмаг, где купит красивое платье.
Света долго не могла заснуть. Предстоящая вечеринка сильно возбудила ее, дала повод ее тщеславию потешить себя радужными грезами. Устав валяться без сна, она выпила снотворного и спустя полчаса уснула.
* * *
Проснулся Александр, несмотря на нервную усталость (а может, из-за нее), рано. Перегруженное ретивыми мыслями сознание не желало долго отдыхать, оно хотело все и вся контролировать.
Он повалялся в постели, зевнул, напялил длинный шелковый халат и прошел в ванную. На него из зеркала глядел утомленный невыспавшийся человек. Александр включил воду и встал под душ. Проточная вода не давала расслабления, и он решил принять ванну. Лишь тогда, когда Коршунов вытянулся в огромном фаянсовом корыте, он испытал что-то похожее на медленное оттаивание мышц и нервов.
После ванны Александр выпил кофе и почувствовал себя еще лучше. «Какая глупость, — думал он, — моя вчерашняя паника». Если за ним кто-то и вправду следит, он разоблачит нахала. Если же речь идет о нерадивом воре, то и беспокоиться нечего. Он сменит замки, установит сигнализацию, если надо, вооружится камерой. Чего это он так раскис?
Александр взглянул на часы. До прибытия самолета оставалось больше часа. Сполоснув чашку, он подошел к окну и выглянул во двор. Никого, кроме страдающих бессонницей пенсионеров. Коршунов зевнул, вытянул руки вверх, потом разбросал их веслами по сторонам и улыбнулся. Это была просто усталость, убеждал он себя, ничего больше. День пройдет замечательно, вон и небо сияет ранней голубизной. Сдерживая радостное нетерпение, он стал одеваться.
Спустившись во двор, Александр неторопливо огляделся. Не обнаружив ничего примечательного, вышел на улицу. Пройдя квартал, поймал машину. Сев на заднее сиденье, оглянулся — никого. Он облегченно вздохнул и стал рассеянно наблюдать за утренними пейзажами, проносящимися за окнами машины. Сосущий холод тревоги, размывающий границы желудка и сердца, превращающий их в бесформенное месиво страха, уступил место теплому довольству.
Расплатившись с водителем, он вышел из машины.
В ушах бился рокот взлетающих и приземляющихся самолетов. Небо над аэровокзалом было еще чище, еще лазурней, чем в городе.
Александр следил за укрупнявшейся точкой самолета. Вскоре в небе обрисовался его белый корпус — самолет шел на посадку.
Александр вошел в здание аэровокзала, но прежде чем углубиться в зал ожидания, на минуту застыл перед стеклянными дверьми, наблюдая за подъезжающими микроавтобусами и машинами.
В помещении было просторно, заспанные пассажиры и встречающие распространяли волны дремотной пустоты. Александр готов был уже улыбнуться своим мыслям, когда из затормозивших красных «Жигулей» седьмой модели на тротуар шагнули два субъекта. Те самые, которых он видел на ипподроме!
Желудок содрогнулся от рези. Александр отклеился от дверей и спрятался в нише за кассой. Он видел, как новоприбывшие, один из которых нетвердо держался на ногах, вошли в зал и стали озираться по сторонам. Потом тот, что был пониже ростом, отправился в зал ожидания. Вскоре он появился; на его лице отразилось разочарование. Его приятель — высокий балбес с пегими волосами — подошел к нему. Они обменялись короткими репликами и направились в его сторону.
Александр быстро прошел в коридор, ведущий к туалету. Он затаился в кабинке. Спустил воду, услышав приближавшиеся шаги, но выходить не спешил.
Потом все же вышел. Невысокий широкоплечий забулдыга в раздрызганном пальто стоял у зеркала.
Александр спокойно сунул руки под кран и слабо улыбнулся своему отражению, ловя краем глаза выражение лица алкаша. Тот не торопился покидать туалет, вытянув руки под электросушилкой. Так они и стояли, скользя друг по другу стыдливо-заинтересованными взглядами.
Наконец Александр вышел из туалета и двинулся к выходу. Настроение его резко ухудшилось. Этот мерзкий тип действовал ему на нервы. Александр покинул аэровокзал и, подойдя к припаркованной «десятке», назвал водителю адрес. Тот кивнул, и Александр сел, как обычно, на заднее сиденье. Нет, этот алкаш не испортит ему праздника, зло подумал он.
Машина тронулась. Александр косился влево. Из дверей аэровокзала, как он и ожидал, вышли все те же субъекты. Они явно замешкались. Затем мужик в пальто сказал что-то своему пеговолосому напарнику. Тот кивнул и сел в старенький «жигуль».
По мере того как машина делала вираж за виражом, съезжая с горы, в уме у Александра рождался некий хитроумный план.
Почему тот, в пальто, остался на аэровокзале? Может, полагал, что Александр, сделав обманный маневр, вернется туда? Что ж, он будет разочарован. Катька вполне может добраться сама. Нечего тревожить ее раньше времени своим чудесным исцелением. Александр холодно улыбнулся.
На набережной было солнечно и пустынно. Гуляющая публика подтянется сюда позже.
Александр вышел из машины и неторопливым шагом направился в самый конец набережной. Там располагалось небольшое кафе, где летом играли джаз. Но перед тем, как заказать выпивку и закуску, он набрал на таксофоне номер тети Маши.
— Как дела? — спросил он в трубку, следя за вихляющейся походкой приближающегося к кафе дылды в джинсовой куртке.
— Ты встречаешь Катю? — услышал Александр полный затаенного беспокойства голос тети Маши.
— Нет, обстоятельства изменились. Я приеду чуть позже. Катька наверняка двинет к тебе. Пусть не волнуется. У меня срочное дело.
— Да, совсем забыла, — продолжала опечаленная тетя Маша. — Недавно встретила твоего друга Сергея.
— У меня нет друга с таким именем, — насторожился Александр.
— Он как-то странно выглядит — очевидно, пьет. Все спрашивал о тебе, сказал, что привозил тебе икру.
— Это какое-то недоразумение. — Лицо Александра на глазах бледнело, его худшие опасения подтверждались.
— Я тоже так подумала, но этот тип такой настырный!
— Хорошо. Спасибо, что сказала. Если он появится, гони его в шею.
— Но откуда он тебя знает? — тревожилась тетя Маша.
— Я сам бы хотел знать.
— Может, ты чего-то забыл?
— Не знаю. Скажи Катьке, что я скоро буду. — Александр повесил трубку.
Высокий мужик в джинсовой куртке прятался за зацветшими параллелепипедами кустарника. Он смотрел на реку с отсутствующим видом, но Александр знал, что этот молодчик выполняет задание своего кореша.
Александр повесил трубку и приблизился к стойке. За ней стояла накрашенная девица со взбитыми волосами. Другая, очевидно ее подруга, лениво потягивала пиво, сидя за круглым пластиковым столиком. Александр заказал себе сто граммов коньяка и лимон. Он расположился за крайним левым столиком и стал смотреть на реку, мелькавшую в просветах между высоким кустарником и кронами каштанов, растущих на нижних ярусах набережной.
Типу в джинсовке надоело стоять без дела. Он проник под навес кафе и заказал себе пиво. Сел как можно дальше от Александра.
Прошло немногим больше четверти часа. Александр, лукаво улыбаясь, поманил Антонова. Тот вначале сделал вид, что не понимает, но потом, решив, что глупо прикидываться, подсел к Александру. Антонов был подшофе, и это добавило ему храбрости.
— Все время натыкаюсь на вас, — продолжал улыбаться Александр, — пора и знакомство завязать.
Антонов немного растерялся.
— Покрепче ничего не хотите?
Антонов задумался на секунду, а потом кивнул.
— Можно, — лениво процедил он.
Александр сделал знак стоявшей за стойкой девице.
— Нельзя ли нам триста граммов «Армянского»?
— Давно не потреблял такой роскоши… — расцвел Антонов, хотя в его серых глазах все еще сверкали льдинки настороженности.
Девица принесла графинчик. Ее подруга удивленно косилась на мужчин — такими разными они были.
— Давайте поговорим начистоту, — неожиданно предложил Коршунов. — Зачем вы следите за мной? Не отпирайтесь, — усмехнулся он в ответ на протестующий жест Антонова.
— Ну-у, — промычал тот, — мой друг считает, что это может вывести нас на убийцу одной журналистки.
— Каким образом? — вскинул брови Александр.
— Он думает, что вы…
— И что же, я похож на убийцу?.. — рассмеялся Александр.
— Не знаю, — икнул Антонов. — Но если, мать твою, это ты… — Он грозно свел брови на переносице и сжал кулаки.
— Что же ты тогда ко мне подсел? — провоцирующе усмехнулся Александр.
Он вслед за Антоновым перешел на «ты», решив, что деликатничать не стоит.
