Он повернул ко мне голову:
— Если так, то, значит, даже очень старую собаку можно выучить новым штукам.
Я сглотнула слюну и вдруг очень четко ощутила вкус крови и много чего еще во рту. Надо помыться.
Подойдя к умывальнику, я посмотрела в зеркало на стоящего сзади Жан-Клода. Я знала, что я голая, но заметила я это, лишь взглянув в зеркало. Почти всю кровь со рта я стерла туалетной бумагой, но она еще прилипла к груди и к шее.
— Мне нужен был бы собственный халат, — сказала я.
— Я бы предложил тебе мой, — ответил он.
Я мотнула головой и потянулась за зубной щеткой. Вообще-то надо было бы раньше смыть кровь, но мне больше хотелось избавиться от этого вкуса.
— Вряд ли мне прямо сейчас нужно, чтобы ты тут разгуливал голый.
— Я пошлю за ним... — он запнулся, — Ашера.
— Ты сначала хотел сказать — Джейсона?
Он посмотрел на меня в зеркале.
— Я знаю, что он поправится, но... я ведь могла его по-настоящему ранить.
— Этого не случилось, а остальное не в счет.
— Приятно так думать.
Он улыбнулся, но не слишком довольной улыбкой.
— Я пошлю Ашера за халатом.
— Отлично, спасибо.
Я выдавила пасту на щетку, а он направился к двери и остановился, держась за ручку.
— Вообще-то в таких случаях ты должна была бы своему pomme de sangчто-нибудь подарить в знак благодарности за службу.
— Я думала, что всю мою благодарность они сегодня уже получили.
Он рассмеялся, и смех был как прикосновение шелка к голому телу.
— О да, ma petite,и я думаю, они с этим согласятся, но я говорю на будущее. Следует награждать своего pomme de sangза службу.
— Деньги здесь не годятся?
Выражение его лица стало неподдельно оскорбленным, даже возмущенным.
— Ты только что пережила с ними такую близость, какой большинство людей никогда не узнает ни с кем. Они преподнесли нам величайший дар сегодня, и они не проститутки, Анита. — Настоящее имя. Плохо мое дело. — Они — pomme de sang.Считай их возлюбленными.
Я нахмурилась.
— Сегодня общее удовольствие было достаточным вознаграждением, но тебе придется кормить свой ardeurкаждый день, а может быть, больше одного раза в день в течение ближайших недель.
— Что ты говоришь? — спросила я.
— Я говорю, что лучше всего тебе выбрать pomme de sangи держать его при себе, потому что ты еще точно не знаешь, на что похож твой голод. Он может оказаться чем-то легким и просто утоляемым, а может, и нет.
— То есть ты говоришь, что мне это нужно будет каждый день?
— Да.
— Блин!
Он покачал головой:
— Ma petite,что тут такого страшного? Неужто удовольствие, которое ты получила, настолько незначительно?
— Не в этом дело. Это было великолепно, и ты сам знаешь. Но мы никогда не сможем этого повторить — без Белль Морт, а я не мечтаю о ее повторном визите.
— Как и я. Но есть многое, что можно делать, чтобы кормиться, и когда ты до некоторой степени овладеешь собой, я научу тебя питаться на расстоянии.
— Когда?
— Через несколько недель.
— А, черт! — И я отвернулась к зеркалу, чтобы не видеть Жан-Клода. — Как мне выбрать pomme de sang?
—Я думал, ты уже выбрала, — сказал он.
Я обернулась:
— Ты имеешь в виду Натэниела?
Он кивнул.
— Нет, я... я себе не доверяю. Я могу потерять самообладание, и... ты меня понимаешь.
— Он приятен для глаз, и он к тебе неравнодушен. Что тут плохого?
— Да то, что это будет как совращение малолетних. Он не может сказать «нет». А если тебе не могут сказать «нет», то это все равно что изнасилование.
— Мне кажется, ты не желаешь признать, ma petite,что Натэниел точно знает, чего он хочет, а хочет он тебя.
—Он хочет, чтобы я была над ним доминантом во всех смыслах этого слова.
— Всегда хорошо, если pomme de sangжелает тебе подчиниться.
Я покачала головой.
— Тогда с кем же ты готова пойти на риск, что тебя занесет? С твоим Нимир-Раджем?
Что-то такое на этот раз послышалось в его голосе.
— Ты ревнуешь?
— Этот Нимир-Радж — не pomme de sang,не любовница, не десерт, как бы ни был восхитителен. Он — антре, главное блюдо, а я хотел бы быть единственным антре на твоем столе.
— Ты делил меня с Ричардом, и он уж точно не десерт.
— Совершенно верно, но мы с ним связаны. Он — подвластный мне волк, и это совсем другое... отношение со мной и с тобой, чем у незнакомца.
— Я знаю, что это был ardeur,но, проклятие, я никогда еще...
— У тебя не бывает случайных вожделений, ma petite.He бывает. И я боюсь, что этот Нимир-Радж не более случаен, чем остальные.
Очень серьезный у него был вид, когда он говорил эти слова. Мрачный вид.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Если ты действительно его Нимир-Ра, то тебя будет к нему тянуть. С этим нельзя бороться. И если честно, я не могу осудить твой вкус. Он не так красив с лица, как наш Ричард, но обладает компенсирующими качествами.
От выражения его лица у меня снова загорелись щеки.
Я отвернулась к умывальнику и начала чистить зубы, а он воспринял это как окончание аудиенции и вышел, смеясь. Оставшись одна, я долго стояла, глядя на себя в зеркало. Очень похожа на себя обычную. Но сквозь вкус зубной пасты все еще пробивался вкус крови Джейсона. Я стала скрести рот, сплевывать, полоскать его холодной водой и старалась слушать шум воды, а не вопящий в голове голос.
Когда Жан-Клод вернулся, я выполаскивала кровь с полотенца, и на умывальнике стояли три вида жидкости для полоскания рта. Я воспользовалась всеми тремя и теперь ощущала только свежесть мяты. Да, можно смыть кровь с тела и выполоскать изо рта, но важны лишь те пятна, которые никакими тоннами мыла и воды даже не коснешься. Я бы сказала, что хуже уже быть не может, но знала, что может, и довольно скоро. Если я запрусь где-то в уединении, пока не научусь подчинять себе ardeur,то вервольфы проголосуют без меня и казнят Грегори. Если они убьют Грегори, то мне придется убивать не только Джейкоба. Это будет война, война между мной, моим пар-дом, и стаей Ричарда. Ричард — достаточно бойскаут, чтобы встать у меня на дороге и, быть может, вынудить меня его убить. Что-то умрет во мне самой со смертью Ричарда, и если я спущу курок... есть вещи, от которых можно оправиться, а есть — от которых нельзя. Убить Ричарда — одна из тех вещей, от которых мне не оправиться.
— Как ты себя чувствуешь, ma petite? —спросил Жан-Клод.
— Прекрасно, — ответила я, хотя интонация говорила о другом.
Он протянул мне охапку синего атласа.
— Тогда тебе нужно одеться, и я тебя провожу черным ходом.
Я посмотрела на него:
— Так заметно, что я не хочу туда возвращаться?
— Джейсона отнесли к нему в комнату. Он поправится. Но мы подумали, что ты расстроишься, если его увидишь. Натэниел ждет, потому что он тебя сюда привез.
— А Ашер?
— Он унес Джейсона.
— Ты знаешь, что мы получили ответ на вопрос, который тебя интересовал.
Мы переглянулись.
— Меня это радует, ma petite.Я знаю, что он меня специально мучил, позволяя верить, что искалечен. Но мы все равно пока не знаем, насколько он сильно изранен, а это тоже инвалидность, хотя и другого сорта.
— Ты хочешь сказать, что он так стесняется своих шрамов, что никому не позволит их увидеть или дотронуться?
— Oui.
—Пока вы оба не касались ребят, ardeurна вас не перекинулся. Белль Морт не заразила вас. Это как болезнь.
— Я видел, как эту вот болезнь выпустили на волю в пиршественном зале размером с футбольное поле, и она переходила от одного к другому, пока все не повалились друг на друга в дикой... ну, «оргия» — это слишком слабое слово.
— И что она получила, заставив целый зал людей потерять над собой контроль?
— Она впивала силу от каждого сеанса рядом с собой, но не только это. Она хотела узнать, есть ли предел числу людей, которых она может заразить желанием.
