- Это правда, но клиентура здесь невероятная. Я не шучу, обычно я либо нанимаю телохранителей, либо веду дела о разводах, и конца этому нет.
Кеоф кивнул.
- Похоже на отличное местечко. Но я не смог бы здесь жить. Я слишком люблю Сан-Франциско.
- Мне он тоже нравится. Я люблю посещать ваш город.
- Чем мне заниматься, пока вы в Нью-Йорке? – спросил Кеоф.
- Просто посидите спокойно. Я не думаю, что задержусь там до следующего дня – сгоняю туда и вернусь. Вы уже забронировали гостиницу?
- У меня зарезервирован номер в "Шато Мармон" на Сансет, но я ещё не заселился. - Он прикрыл рот рукой и зевнул.
- Почему бы вам не пойти в свой номер в отеле и не вздремнуть? - предложила Карен.
- Думаю, я так и сделаю.
Они обменялись номерами сотовых телефонов.
- Вы должны посмотреть какие-нибудь достопримечательности, пока вы здесь, - сказала Карен. - Знаете, типа посмотреть фильм в китайском кинотеатре или что-то в этом роде.
- Думаю, в основном я буду спать. Потом я перечитаю этот файл ещё раз. - Он положил папку обратно в портфель и встал.
- Пока меня нет, мой офис ваш, - сказала Карен. - Я скажу Либби. Вы можете приходить и уходить, когда хотите.
- Спасибо.
- Я вызову для вас такси, - сказала Карен, достав телефон. - Позвоните, когда проснётесь.
- Обязательно.
Через несколько минут такси подъехало ко входу и отвезло Кеофа в "Шато Мармон". Он зарегистрировался, получил свой ключ и поднялся наверх в комнату. Кеоф скинул ботинки, снял одежду и повесил её в шкаф, затем лёг в кровать и почти сразу заснул.
ГЛАВА 3
В халате и тапочках Уолтер Бенедек заварил кофе, затем залез рукой в пластиковый контейнер на стойке и вынул горсть зубчиков чеснока. Он положил зубчики на разделочную доску и большим ножом разрезал каждый из них пополам. Пока варился кофе, Уолтер взял пригоршню половинок и подошёл к двум окнам за маленьким столиком и стульями на кухне. Держа половинки обрезанными концами вниз, он прижал их к подоконнику первого окна. Бенедек прошёлся по всему подоконнику, втирая чеснок в дерево. Он проделал то же самое и с другим окном.
Бенедек медленно бродил по дому и натирал чесноком все окна. Его крохотный чёрно-коричневый чихуахуа Бруно всю дорогу следовал за ним. Время от времени он возвращался на кухню за новыми половинками. Во всём доме воняло чесноком, но Бенедек делал это на протяжении столь долгого времени, что сам уже почти не ощущал запах.
Это был высокий изящный мужчина шестидесяти четырёх лет, слегка сутуловатый, поскольку всю жизнь стеснялся своего роста. У него всё ещё оставалась густая копна серебряных волос, чему он очень радовался, и он всё ещё контролировал свою пищу и делал зарядку, чтобы выглядеть стройным. Каждый день он ходил на длительные прогулки и три раза в неделю занимался на велотренажере. Но не перебарщивал.
Бенедек жил в Ханиой, в северной части штата Нью-Йорк. Это был городок с населением около пяти тысяч человек на северном берегу озера Ханиой, одного из озер группы Фингер-Лейкс. Город располагался в долине недалеко от Бристольских гор и состоял из большого супермаркета под названием "Шурфайн", двух магазинов автозапчастей, видеомагазина, нескольких других лавок, нескольких ресторанов и ветхого старого производственного цеха, давно закрытого, с огромной, уродливой, отслаивающейся вывеской на фасаде, гласившей: "Наша сила в единстве".
Проходя через гостиную, он прошёл висящий над камином портрет своей покойной жены Джеки и пробормотал:
- Доброе утро, любимая.
Когда он смотрел на портрет, его сердце всегда слегка сжималось. Картину нарисовал брат Джеки, и он отлично справился с её улыбкой. Жена Уолтера была красивой женщиной, чьи густые волнистые волосы очень рано поседели - вместо того, чтобы скрывать это, она приняла данный факт. Джеки никогда ничего не скрывала.
Закончив с чесноком, он накормил Бруно и поменял ему воду. Лапы Бруно защёлкали по кафельному полу кухни, когда он подошёл к своей миске и начал есть.
Бенедек принял душ и оделся в джинсы и бледно-голубую рубашку с коротким рукавом. Он вернулся на кухню и налил чашку кофе. Уолтер предпочитал чёрный кофе, потому что всё, что обычно туда добавлялось, рассматривалось им, как вредное. Как и сам кофе, но это было единственное, от чего он не мог отказаться. Каждое утро он выпивал по три чашки и не собирался менять этот распорядок.
Уолтер поставил кофе на стол, взял ещё нарезанных зубчиков чеснока и вышел через парадную дверь. У окна, прислонённая к фасаду дома, стояла лестница. Он потёр чесноком снизу окна, а затем по обеим сторонам. Забравшись на стремянку, Бенедек методично втер чеснок в верхний край. Ему пришлось один раз передвинуть лестницу, чтобы добраться до второй половины кромки.
Спустившись, Уолтер услышал позади знакомое тявканье. Он повернулся и увидел миссис Кэптри, полную старуху, которая каждый день выгуливала двух белых пуделей возле дома Бенедека, прохаживаясь по улице со своими собаками на поводках.
- Здравствуйте, миссис Кэптри, - сказал он, помахав рукой.
- Здравствуйте, мистер Бенедикт, - ответила она. Миссис Кэптри никогда правильно не выговаривала его фамилию. - Хорошее утро, - добавила она.
- Да, очень хорошее.
Она пошла вслед за своими собачками.
Бенедеку было любопытно, интересно ли миссис Кэптри, чем он занимается каждое утро. Он с радостью всё объяснил бы, если бы не полагал, что она спишет его со счетов как старого психа. Уолтер больше не говорил об этом, как раньше, когда думал, что может что-то изменить. В его истории содержалась правда, в которую большинство людей не хотели и даже отказывались верить.
Он вернулся внутрь и взял ещё чеснока. Бруно следовал за ним вокруг всего дома, пока Бенедек подходил к каждому окну. У окон всегда находилось что-нибудь, на что можно забраться, чтобы достать верха - стремянка, большой камень, стопка деревянных ящиков. Он обрабатывал каждое окно, затем растирал зубчиками чеснока внешние стороны задней и парадной дверей, а перед закатом повторял всё это снова. Бенедек каждый день употреблял много чеснока.
Когда он вернулся к дому, на подъездную дорожку въехал потрепанный старый синий пикап "Шевроле". Пит Этчел заглушил двигатель и вышел из грузовика.
- Привет, Пит, - сказал Бенедек с улыбкой, подбирая газеты с лужайки. Он был подписан на четыре. - Как делишки?
Пит рассмеялся.
- В наши дни делишки - это всё, что нам остаётся.
- Заходи внутрь.
- Чем ты здесь занимаешься?
Бенедек протянул руку, в которой находились остатки зубчиков чеснока. Затем он повернулся и вошёл в дом, Пит последовал за ним.
Пит был ростом пять футов десять дюймов, с пивным животиком, выпирающим из переда комбинезона. Ему исполнилось шестьдесят восемь, и при ходьбе он слегка хромал из-за больного бедра. Под комбинезоном он носил рубашку с коротким рукавом в красную клетку.
- Ты хоть представляешь, насколько это... антисоциально, Уолтер? - ухмыльнулся Пит.
- Да, но мне по-фигу. У меня никогда не бывает компании, кроме тебя, а я знаю, что ты нормально к этому относишься.
- Отгоняешь вампиров, а? - засмеялся Пит.
Пит всегда так говорил. Конечно, он ничего не знал о прошлом Бенедека. Он просто пошутил, потроллил Бенедека за его странную привычку. Он понятия не имел, что сказал правду.
- Знаешь, я никогда тебя не спрашивал, - произнёс Пит, находясь уже в доме, - зачем ты это делаешь?
Бенедек не знал, что ответить. Он, конечно, мог открыть ему правду, а затем пошутить по этому поводу - Пит никогда не поверит этой конкретной правде - или же Уолтер мог придумать что-то ещё.
- Я очень суеверный, - сказал Бенедек. - Это старое суеверие, привычка, которую я приобрёл много лет назад.
- Это отвратительная привычка, - заметил Пит, улыбаясь. - Почему бы тебе снова не начать курить? Думаю, это было бы менее неприятно. Ну что ж. Думаю, каждому своё. Так всегда говорила моя бабушка.
