покраснений или признаков инфекции вокруг его неорганических компонентов. Кардридер может отсоединиться. И тому подобное.
Тори нервно кивает. Она представляет себе, что с ним может произойти все, что угодно. Человеческое тело не должно превращаться в такое устройство. Она предполагает, что будет часто звонить по этому номеру.
Продавец продолжает:
- Но одно должно быть совершенно ясно: вы не должны намеренно причинять вред Даррену II. Если вы повредите его или будете пренебрегать им, это повлечет за собой серьезные последствия. Хотя вы должны относиться к нему как к велотренажеру, если вы будете злоупотреблять им, это будет то же самое, что и злоупотребление человеком. Вам грозят штрафы и тюремное заключение. А если он умрет, вас, скорее всего, обвинят в убийстве.
Тори запаниковала.
- Что? А что, если он умрет сам? Что, если у него случится сердечный приступ? А если виновата операция?
Продавец кивает.
- Если аппарат умрет, это будет тщательно расследовано. У вас нет причин для беспокойства, если вы не будете плохо с ним обращаться. Просто не забудьте позвонить по номеру службы спасения, если с велосипедом что-то не так, и все будет в порядке. Если вы сломаете ему ногу или руку во время тренировки, это будет вполне объяснимо, если вы не будете игнорировать травму.
Тори делает глубокий вдох, но принимает на себя всю ответственность за велосипед. Она понимает. Если бы ее превратили в человеческий велотренажер, она бы хотела быть уверена, что ее хозяин не пренебрегал ею и не травмировал ее, пока она находилась под его опекой.
- Так когда мне заплатят? - спрашивает Тори.
Продавец улыбается.
- Тридцать пять тысяч наличными будут выплачены вперед. Вы получите их вместе с велосипедом при доставке. Затем вы будете получать по пятнадцать тысяч в месяц в течение всего срока действия контракта. Если Даррен II будет доволен соглашением, он может предложить продлить контракт. Чаевые и подарки также могут быть вручены во время или после окончания срока действия контракта.
Тори дошла до последней страницы документов. Прежде чем она ставит подпись, продавец кладет руку на страницу и смотрит ей в глаза.
Он говорит:
- Но имейте в виду: как только вы поставите подпись, вы не сможете разорвать контракт. Вы должны использовать Даррен II в течение всего года. Если вы захотите расторгнуть договор до окончания срока, то будете вынуждены вернуть двести тысяч в полном объеме в течение тридцати дней.
Тори глубоко вздохнула. Она знает, что не должна принимать это решение легкомысленно. Она знает, что ей нужно взять хотя бы неделю на размышления. Она знает, что ей следует просто бросить ручку в лицо этому человеку и уйти оттуда навсегда.
Но прежде чем она успевает убедить себя передумать, она ставит свою подпись на пунктирной линии.
Продавец забирает бумаги и запирает их в сейф, а затем взрывается от восторга. Он хватает Тори за руку и яростно трясет ее.
- Спасибо, - кричит он. - Большое, большое спасибо.
В его глазах стоят слезы. Тори не уверена, что он так взволнован, потому что собирается получить очень большие комиссионные за то, что уговорил ее взять велосипед, или он просто счастлив избавиться от ужасной машины, которая бог знает как долго обитала в задней кладовке.
Тори тут же жалеет о принятом решении. Она бьет по рулю машины, когда едет домой, называя себя глупой и слабой за то, что подписала соглашение. Даже с учетом денег, которые она будет получать, и калорий, которые она сможет заработать, она все равно не хочет, чтобы в ее доме жило это чудовищное существо. И тут она понимает, что еще не поздно. Она еще может выкрутиться. Они еще даже не заплатили ей. Как только курьеры приедут к ней домой, она может просто сказать им, чтобы они забрали его обратно. Он ей больше не нужен.
Но тут голод вонзается глубоко в желудок. Она корчится от боли. Ощущение такое, будто ее тело растворяется изнутри. Ее пальцы дрожат на руле.
Она обдумывает свое положение. Возможно, она сможет немного потренироваться на велотренажере, чтобы получить дополнительные калории. Она не будет тратить деньги. Она просто купит на них дополнительную еду. А потом вернет его обратно, когда захочет. Или, что еще лучше, на полученные тридцать пять тысяч она купит еще один тренажер U-Fit и скажет им, чтобы они отвалили, когда захотят вернуть свои деньги. Что они могут сделать? Это будет еще один долг, который она никогда не сможет выплатить.
Когда Тори возвращается домой, ее гостиная заполнена осами. Насекомые построили сложный лабиринт гнезд между стенами. Когда она только въехала в квартиру, она и не подозревала об их присутствии. Иногда она слышала жужжание, доносящееся из-за телевизора, но никогда не предполагала, что за тонкой стеной живут тысячи насекомых. Возможно, они жили там годами, проникая в квартиру через вход на крыше или на внешней стене. Только когда она пробила молотком отверстие размером в четверть дюйма, она поняла, с кем делит свою квартиру. Из отверстия высыпалось несколько мелких летающих насекомых, которые ужалили ее в руки и шею.
Она пыталась дозвониться до управляющего квартирой, но ей так ничего и не удалось сделать. Женщина, которая работает в офисе, говорит, что у нее аллергия и она отказывается к ним приближаться. Она также не хочет нанимать дезинсектора и говорит, что нужно просто заштукатурить дыру, чтобы они не могли попасть внутрь.
Тори подходит к дыре в стене за плазменным телевизором и заклеивает отверстие новым слоем скотча. Она никогда не замазывала отверстие - если это вообще возможно, - потому что хочет иметь доступ к осам. Когда ей не хватает калорий, осы - ее запасной источник пищи.
- Похоже, я знаю, что буду есть сегодня вечером, - говорит она рою насекомых, летающих по ее комнате.
У нее не хватает терпения есть их медленно. Обычно она смакует каждое насекомое, поедая их живьем, пока они еще жужжат у нее за щеками. Но поскольку в этот раз их попало так много, она планирует есть их по чаше.
Мухобойкой она выбивает их из воздуха, разбивает о диван или кофейный столик. Четыре из них жалят ее во время расправы, но она уже привыкла к боли. Яд приятен в ее крови. Затем она собирает их в миску с хлопьями и ест ложкой, яростно заглатывая, словно уже несколько дней ничего не
