Ознакомительная версия.
Она выглянула в окно. Едва заметная серая кромка появилась над горизонтом. Осень уже вступила в свои права, светало поздно.
До прибытия поезда на станцию Аня успела умыться и кое-как привести себя в порядок. Мелкие, невесть откуда взявшиеся белые катышки и ворсинки намертво прилипли к черному свитеру. Тихонько выругавшись, Анна принялась счищать их и потратила не меньше четверти часа на бесполезные попытки вернуть любимому свитеру прежний вид, прежде чем признала свое полное поражение.
«Ваша взяла, – пробормотала она в сердцах, критически всматриваясь в свое отражение, – под жакетом вроде не так заметно».
Оценив свой внешний вид на тройку с плюсом, она оглянулась на соседнюю полку. Родион спал, как младенец, в той же позе, что и вчера. За ночь он даже не пошевелился.
– Пора просыпаться, ловелас, – негромко сказала Анна, протянула руку и тихонько щелкнула пальцами. Родион пробормотал что-то неразборчивое, его ресницы задрожали. Анна не стала дожидаться окончательного пробуждения. Подхватив свою дорожную сумку, она выскользнула в коридор, плотно затворив за собой дверь купе.
Поезд уже сбавил скорость и медленно полз вдоль перрона. Наконец он вздрогнул и остановился. Анна спустилась на платформу, поблагодарила проводницу, хотя не чувствовала благодарности за грязное белье и отсутствие элементарного стакана с горячим чаем, а напоследок сказала:
– В третьем купе у вас пассажир, которому, я слышала, выходить на этой остановке. Мне кажется, он проспал. Быть может, вы проведаете его?
Проводница тихо охнула и засеменила к третьему купе.
Анна стояла на платформе, ощущая, как тяжелая дорожная сумка немилосердно давит ей на плечо. Стояла она уже минут десять и до сих пор не обнаружила никого, кто хотя бы отдаленно напоминал человека, который должен был встретить ее и отвезти в коттедж Барскова. Пассажиры давно сошли с поезда и разбежались по своим делам, в том числе и Родион. Он выглядел немного пришибленным, как будто забыл, где и зачем он находится. Оглядевшись по сторонам, он медленно прошел вдоль состава и скрылся за мутным стеклом вокзальных дверей. Минуя Аню, он скользнул по ней отсутствующим взглядом, но не узнал. Ее это не удивило. Так и должно было быть.
Впрочем, судьба навязчивого попутчика нисколько не заботила Анну. Все ее мысли были заняты одним вопросом: куда подевался шофер Барскова?
Кроме того, она замерзла. Аня предполагала, конечно, что в этих местах, расположенных севернее, чем ее родной город, должна быть более прохладная погода, но такой собачий холод – это уже перебор. Похоже, одного свитера ей будет маловато.
Поеживаясь, Анна расстроенно осмотрела опустевший перрон. Она никак не могла сообразить, что же ей теперь делать? Ко всем прочим неприятностям добавилась надвигающаяся гроза. В небе отчетливо громыхнуло, а затем темно-фиолетовые тучи разорвала пополам яркая молния, точно огромное одеяло треснуло по швам. Аня со всех ног припустилась к зданию вокзала, торопясь укрыться от ливня.
Вот тут она и увидела его. Невысокий мужичок средних лет в засаленной кожаной куртке преспокойно стоял в стеклянном предбаннике вокзала, держа в руке кусок картона, который, судя по виду, до этого мирно доживал свой век на помойке. Теперь на нем красовалась корявая надпись: Анна Сомова. Когда до Ани дошло, что она видит перед собой свое собственное имя, у нее от неожиданности отвисла челюсть.
Мужичок с табличкой даже головы в ее сторону не повернул, хотя она стояла всего в двух шагах от него. Он был занят тем, что равнодушно разглядывал потеки воды на грязном стекле. Похоже, он околачивался здесь довольно давно, но с платформы Аня никак не могла его разглядеть в полутемном предбаннике, а выйти наружу ему просто не пришло в голову. Или не захотелось мокнуть под дождем.
– Давно стоите? – спросила Анна вежливо, хотя ей хотелось кричать и топать ногами от возмущения. Мужчина медленно повернул голову, осмотрел девушку и, после минутной паузы, спросил:
– Сомова, что ли?
– Она самая, – кивнула Анна, ожидая, что он улыбнется ей хотя бы из вежливости.
– А чего так долго? – проворчал мужичок. – Все остальные давно сошли.
Аня, не ожидавшая такого поворота, не нашлась что ответить. Этот шофер, или кто он там, не только не чувствовал ни капли раскаяния за то, что заставил ее полчаса дрожать от холода на продуваемом со всех сторон перроне, а наоборот, предъявлял ей претензии в нерасторопности!
Еще раз глянув на девушку исподлобья, он отшвырнул в угол кусок картона, молча развернулся и неторопливо вошел в просторный вокзальный вестибюль. Он не предложил ей помочь нести вещи, и Ане ничего другого не оставалось, как, перебросив сумку на другое плечо, плестись следом за ним. После такого «ласкового» приема она готова была разорвать господина Барскова на части, невзирая на все его миллионы.
На небольшом огороженном пятачке перед вокзалом теснилось десятка два машин, в основном битых жизнью «жигулят» и «Москвичей». Провожатый Ани уверенно направился к единственному на всю стоянку джипу. Предвкушение поездки в теплом комфортабельном автомобиле немного улучшило Анино паршивое настроение. Она зашагала бодрее. Каково же было ее удивление, когда мужичок прошмыгнул мимо черной блестящей машины и остановился возле весьма потрепанной «Оки», ласково именуемой в народе «тазиком».
Несколько секунд у Ани еще теплилась надежда, что это какое-то недоразумение, но после того, как шофер отпер дверцу машины и загрузился на водительское сиденье, надежда растаяла окончательно и бесповоротно. Все происходящее напоминало ей дурной сон. Неужели такой богатый человек, как Барсков, который к тому же настойчиво требовал ее приезда, не мог прислать шофера порасторопнее и машину, как бы это помягче выразиться, поприличнее? Впрочем, даже очень богатые люди бывают очень жадными. По закону подлости ей пришлось иметь дело именно с таким типом.
Неодобрительно покачав головой, Анна с трудом втиснулась в крошечный салон, тесноватый даже для ее миниатюрной фигуры. Едва она успела захлопнуть дверь, как машина рванула с места. Нет, рванула – это, пожалуй, громко сказано. На самом деле «тазик» чихнул, фыркнул пару раз и, оглушительно рыча, пополз вперед. Анна бросила встревоженный взгляд на водителя: ей показалось, что машинка вот-вот испустит дух, но шофер даже бровью не повел, сосредоточенно глядя на дорогу. Странные звуки, которые производил его автомобиль, он воспринимал как должное.
Аню очень интересовало, долго ли продлится ее путешествие на этом ветеране отечественного автомобилестроения. Уже через пять минут у нее заныла спина, через десять – затекла нога, и она подозревала, что к концу поездки ее тело вообще превратится в один сплошной синяк. Но вступать в переговоры с этим неприятным типом ей отчаянно не хотелось, и она, стиснув зубы, решила терпеть до конца, чего бы это ни стоило. Он от нее жалоб не услышит, а вот Барсков…
Ознакомительная версия.
