Ознакомительная версия.
— А почему такое название? Мора, — спросил он.
— Кто его знает, — Виктор задумался. — Странное название, нехорошее, я бы сказал. Может потому и народ оттуда сбег. Когда-то селение было приличное. Сам-то я сюда не так давно ходить начал, а еще застал момент, когда тут хотели трассу гнать, да заглохло все. Сейчас мы как раз выйдем на тот участок — промежуточный.
И точно, вскоре машина выбралась на относительно приличную дорогу — широкую и отсыпанную крупным щебнем. Сквозь камни густо проросли кусты, нередко попадались мелкие сосенки. «Уазик» подминал их с легким шелестом. Непонятно только было, как сюда доставляли технику, если позади остался кусок почти непроходимой узкой грунтовки.
Предвосхищая вопрос, Виктор удовлетворил его любопытство:
— На вертолетах высадили десант, людей, технику, вот они тут несколько лет в глухой тайге трассу и мостили, благо щебня да гравия вокруг хоть завались. До того съезда чуть-чуть не добрались. А эта дорога к Море идет, и еще после нее немного. Километров пятьдесят сделали. При Советах же деньги не считали. А когда коммунизм кончился, все комсомольцы-добровольцы и разбежались. Если хорошо поискать, до сих пор можно наткнуться на брошенные бульдозеры и другую технику. Местные, правда, все, что можно было давно посвинтили, но остовы так и валяются. У меня знакомый вертолетчик из пожарной охраны приноровился между делом таскать этот хлам из леса и сдавать на металлолом в городе. Говорит, даже если с начальством делиться, можно зашибить неплохую деньгу. Да тут все воровством промышляют — кто лес грабит, кто в лесу. Так что ты машину надолго не оставляй без присмотра. Народу вроде мало, зато лихие шастают. Если уж набредут…
В этот момент шум двигателя разорвал крик.
Лука резко ударил по тормозам.
Крик повторился. Протяжный, почти человеческий, и все же более напоминающий вопль раненного зверя.
Не глуша двигатель, Лука приспустил стекло и, сам не зная для чего, нажал на сигнал. После этого раздался новый вопль — так, наверное, кричат в агонии. А вслед за ним — отчетливый стрекочущий рык. На какое-то мгновение оба звука переплелись в единый вой, стали приближаться.
В считанных метрах от машины на дорогу выскочил обезумевший медведь, заставив Луку оторопело вжаться в сиденье. Увидев машину и сидевших в ней людей, в первую секунду зверь отпрянул, а затем, уже не раздумывая, перебежал просеку. Так быстро, как будто это была разделительная полоса между смертельной опасностью и спасением.
Крик с той стороны, откуда улепетывал косолапый, только теперь визжащий, еще раз повторился, сопровождаясь треском сучьев, и все стихло.
— Что это? — Лука глянул на побледневшего Виктора.
— Шут его знает, — Неожиданно для брата, он короткими движениями перекрестился. — Медведь с медведем тайгу не поделили.
— Или не с медведем… — добавил Лука, и подумал вдруг, что это может быть совсем недалеко от истины.
Не двигаясь, они просидели минуту, другую, пока не услышали легкий перестук, словно бьющихся друг о друга ветвей, который вполне можно было принять за игру ветра, если бы они не думали о случившемся.
— Все-таки нужно посмотреть. Как ты считаешь? — было заметно, что это предложение далось Виктору нелегко.
Лука торопливо кивнул, стараясь не показаться трусом.
Виктор потянулся в салон за карабином и собрал его быстрыми движениями, Лука взял походный топор — хоть какое-то оружие. Не рискнув хлопать дверями, они оставили их открытыми.
Остановились у обочины, всматриваясь проход меж густых зарослей, оставленный медведем. На траве блестели пятна крови.
Сквозь проход, за тянущимися вдоль обочины кустами виден был ствол поваленного дерева, лежавший в нескольких шагах от них. Дальше него специфичный густо матовый таежный сумрак вставал трудно проглядываемой мрачной пеленой. Сквозь хвоистые верхушки солнечный свет с трудом пробивался даже в полдень, позволяя лишь убедиться в полном отсутствии трав и подлеска, вместо которых здесь был один только густо укрытый мхом валежник.
Они прошли еще немного вперед и оказались за чертой разорванного кустарника. Стрельникову доводилось бывать в разных лесах. Он удивился, что деревья здесь — в основном кедры, хотя попадались и лиственницы — росли не часто, и лес вставал сплошной стеной лишь за десятки метров. Вот только такого давящего ощущения, низводящего человека в ранг ничтожнейшего существа на земле, он никогда не испытывал. Гигантские кроны, нависавшие над стволами, покрытыми мхом, смотрели на людей с огромной высоты. Пряча небо, они слегка колыхались, удивляя своим спокойствием.
— Как думаешь, — зашептал Лука, — откуда был крик?
— Из машины направление трудно угадать. Если не ошибаюсь, оттуда, — так же тихо ответил Виктор и показал пальцем.
Там, куда Лука направил взгляд, не было ни поваленных стволов, ни вырванных из земли корней, ничего, что могло бы послужить укрытием. Если что-то или кто-то находился здесь минуту назад, то они опоздали.
И все же неизвестность точила нервы, и братья двинулись вперед, желая выяснить все до конца.
Виктор шел впереди, Лука двинулся вслед за ним, то и дело оборачиваясь, готовый в любой момент пустить топор в ход, и все же больше надеясь на оружие брата. Вскоре их взглядам предстал пятачок истоптанного мха, густо усеянный вырванными клоками земли, сломанными ветками и ободранной корой.
— Смотри, — Виктор показал на следы, уходящие вглубь леса, откуда, наверное, и бежал медведь.
Не забывая поглядывать по сторонам, они обследовали каждый метр как будто вспаханной лесной подстилки и кое-где обнаружили следы крови.
— Кто бы мог его напугать, да еще поранить? — прошептал Лука.
— Не знаю, — ответил Виктор, — здесь только медвежьи следы. Одного зверя.
— Не сам же он на себя напал?
— Даже боюсь предположить, с кем он мог схватиться. Возможно, мы его спасли своим сигналом.
Когда они собрались возвращаться к машине, взгляд Луки уставился на соседнюю лиственницу. Могучие ветви оказались процарапаны бороздами.
Он показал следы брату.
— Зачем медведю цепляться за ветвь, да еще на такой высоте? — хмыкнул тот.
— Ну-ка, подсади меня.
Лука вполз на плечи брата и вблизи рассмотрел один ряд борозд. Они оказались глубокими, особенно по краям следов, с округленными выемками, из которых натекла живица. Стараясь не производить шума, орудуя лезвием топора как ножом, Лука освободил сук от коры и убедился в том, что выемки уходят в дерево глубоко — как будто вонзили толстое шило. А одна из них преподнесла сюрприз.
Ознакомительная версия.
