— О, ради всего святого, — сказал он. — Смотри, вот и наша выпивка. И мы еще не сделали заказ. Уверяю тебя, ты вполне можешь немного подождать, пока мы не поедим.
— Я только на минуту, — сказала она, — к тому же до скампи я ничего не хочу. Я ведь говорила тебе, что не голодна.
Она встала из-за стола и, быстро пройдя мимо официанта, несущего напитки, пересекла зал. Казалось, она встретила старых добрых друзей. Он видел, как она наклонилась над столом, пожала руки обеим сестрам и, поскольку там был один свободный стул, подвинула его к столу и села, что-то говоря и улыбаясь. Казалось, сестры нисколько не удивились, во всяком случае та, с которой Лора была знакома, она кивала и отвечала ей, тогда как слепая сестра хранила полную невозмутимость.
Ну ладно, подумал Джон, тогда я действительно наберусь. Он допил кампари с содовой, заказал еще и, помня про скампи для Лоры, показал пальцем на нечто неразборчивое в меню.
— И бутылку соаве, — добавил он, — со льдом.
Так или иначе, вечер был испорчен. Вместо интимного, веселого праздника — спиритические видения и бедная маленькая мертвая Кристина за одним столом с ними, что чертовски глупо, если в своей земной жизни в это время она уже лежала в кровати. Горьковатый вкус кампари соответствовал вдруг проснувшейся в нем жалости к самому себе. Все это время он смотрел на группу за столиком в противоположном углу; Лора, видимо, слушала, тем временем как более деятельная сестра о чем-то разглагольствовала, а слепая сидела молча, устремив в его сторону невидящий взгляд.
Она обманщица, подумал он, она вовсе не слепая. Обе они мошенницы; в конце концов, вполне возможно, что это переодетые мужчины, как мы придумали в Торчелло, и они положили глаз на Лору.
Он начал второй бокал кампари с содовой. Две порции спиртного, вылитые на голодный желудок, не замедлили сказаться. А Лора все сидела за другим столиком и, пока деятельная сестра говорила, время от времени вставляла вопросы. Появился официант со скампи и второй с заказом Джона, чем-то непонятным, залитым лиловато-серым соусом.
— Синьора не приходит? — спросил официант.
Джон мрачно покачал головой и слегка дрожащим пальцем показал через зал.
— Скажите синьоре, что скампи остынет, — сказал он, тщательно выговаривая каждое слово.
Он опустил глаза на стоявшее перед ним блюдо и осторожно ткнул его вилкой. Сероватый соус растекся, под ним оказались два огромных круглых куска, по виду похожих на вареную свинину, гарнированную чесноком. Он положил первый кусок в рот и стал жевать — да, это была свинина, дымящаяся, сочная, а острый соус оказался, как ни странно, очень сладким. Он положил вилку, отодвинул тарелку и увидел, что Лора, пройдя через зал, садится рядом с ним. Она ничего не сказала; оно и лучше, подумал он, его начало тошнить, и он не смог бы ответить. Виной тому было не только спиртное, но и весь этот кошмарный день. Не сказав ни слова, она начала есть скампи. Казалось, она не замечает, что он не ест. Склонившийся над его локтем встревоженный официант, видимо, решил, что Джон ошибся с выбором, и осторожно убрал тарелку.
— Принесите мне зеленый салат, — пробормотал он.
Лора вновь не выказала удивления, не упрекнула его за то, что он слишком много выпил, что непременно сделала бы при более нормальных обстоятельствах. Покончив со скампи и потягивая вино, от которого Джон жестом отказался, — он ел салат маленькими порциями, как больной кролик, — она наконец заговорила.
— Дорогой, — сказала она, — я знаю, ты не поверишь, в чем-то это даже странно, но, выйдя из ресторана в Торчелло, сестры пошли в собор, хоть мы их и не видели в толпе, и у слепой сестры было еще одно видение. Она сказала, что Кристина пыталась сказать ей, что нам опасно оставаться в Венеции. Кристина хочет, чтобы мы как можно скорее уехали.
Ах, вот оно что, подумал он. Они считают, что могут управлять нашей жизнью. Отныне это будет нашей проблемой. Можно ли нам поесть? Можно ли встать? Можно ли лечь спать? Мы должны связываться с сестрами-близнецами. Они будут нас направлять.
— Ну, — сказала она, — почему ты молчишь?
— Потому что, — ответил он, — ты абсолютно права, я не верю. Откровенно говоря, я считаю твоих престарелых сестриц парой шарлатанок, ни больше ни меньше. У них явно не в порядке с психикой. Извини, если я делаю тебе больно, но дело в том, что они нашли в тебе дурочку.
— Ты несправедлив, — сказала Лора, — они говорят совершенно искренно, я знаю. Я просто уверена.
— Ладно. Допустим. Они искренни. Но из этого не следует, что у них в порядке с психикой. Действительно, дорогая, ты на десять минут встречаешься с этой старой девой в уборной, она говорит тебе, что видит рядом с нами Кристину; так ведь любой человек, наделенный телепатическими способностями, мог бы прочесть твои подсознательные мысли. Затем, довольная успехом, как был бы доволен им всякий психолог, она впадает в очередной экстаз и желает выгнать нас из Венеции. Ну уж нет, извините, к черту.
Комната перестала плыть у него перед глазами. Гнев протрезвил его. Если бы это не поставило Лору в неловкое положение, он бы поднялся, подошел к столику этих старых дур и сказал бы, куда им следует убираться.
— Я знала, что именно так ты к этому и отнесешься, — сказала Лора. — Я им сказала об этом. Они сказали, чтобы я не беспокоилась. Как только завтра мы уедем из Венеции, все будет в порядке.
— О, ради Бога, — сказал Джон и налил себе вина.
— В конце концов, — продолжала Лора, — мы уже видели в Венеции все самое лучшее. Я бы не против поехать куда-нибудь еще. А если мы останемся — я знаю, это звучит глупо, — но у меня будет тяжело на душе, я буду постоянно думать о том, что дорогая Кристина очень несчастна и пытается уговорить нас уехать.
— Хорошо, — сказал он зловеще спокойно. — Это решает дело. Мы уедем. Я предлагаю сейчас же пойти в отель и предупредить, что завтра утром мы уезжаем. Ты сыта?
— Ах, дорогой. — Лора вздохнула. — Не надо так относиться к этому. Послушай, почему бы нам не подойти к ним, тогда они могли бы объяснить тебе свое видение, возможно, тогда ты бы отнесся к нему серьезно. Тем более что оно касается прежде всего тебя. Кристина больше беспокоится о тебе, чем обо мне. И самое удивительное — слепая сестра говорит, что ты медиум, хоть и не знаешь об этом. Ты каким-то образом связан с неведомым, а я нет.
— Вот те на, приехали, — сказал Джон. — Значит, я медиум? Отлично. Моя интуиция медиума говорит мне, что надо немедленно убираться из этого ресторана, а все, что касается отъезда из Венеции, можно решить, когда вернемся в отель.
Он жестом попросил официанта принести счет, и они стали ждать в полном молчании; огорченная Лора вертела в руках свою сумочку, а Джон, украдкой взглянув на столик близнецов, заметил, что они без всякой духовности уплетают целые горы спагетти. Расплатившись по счету, Джон отодвинул свой стул.
