– Не буду я ничего делать! – заявила Байкова. – Вот еще! Стану я тратить свое свободное время! Что за бредни с каким-то духом! Неужели вы во все это верите? Это же ерунда, сказки! Ну, вроде как игра в Гарри Поттера.
– Свет, ты же сама по книге магической… Ты же мне говорила, что хотела… – растерянно забормотала я. – Нужно все исправить. Девчонкам же плохо. Пойдем, Еремея все рассказала, это несложно, – стали уговаривать мы ее.
– Вы обе спятили, что ли? Какая магия! Какие чернокнижники!
Мы с Машей удивленно переглянулись, не зная, что еще на это сказать.
– Я поняла: это вы специально! – продолжила Светка.
– Что «специально»?
– Это вы специально заставляете меня взяться за какую-то загадку, а на самом деле хотите у меня Ленчика увести!
– Что-о?! – ахнули мы обе.
– А вы думаете, я не заметила! Вы на моего Ленчика так глядели! Ирка с него вот просто глаз не сводила. Он вам самим понравился, вот вы и выдумали все это, чтоб меня рядом не было, так отбить легче! Только знайте, что Ленчик любит меня одну, у вас не получится ни-че-го!
– Не нужен он нам. Ты чушь несешь! – всплеснула руками Маша. – Света, сама посуди, мы его видели полминуты, как мы можем хотеть его увести! Мы же совсем не знаем этого человека!
– Дорогая, у тебя крыша мощно съехала, ее надо срочно догнать и прибить на место гвоздями, желательно крупного калибра, – схватила я Байкову за руку и потащила в сторону. Вернее, просто потянула, но тут Света подняла крик, будто ее схватил маньяк, и ударила меня своим огромным букетом. К нам подскочил Леонид Михайлович с круглыми глазами, и Байкова тут же прижалась к нему.
– Что случилось? – спросил он.
– Ленечка, пойдем отсюда, – вцепилась в него Светка.
– Что случилось? – повторил тот свой вопрос, глядя то на свою возлюбленную, то на нас с Машкой, то на букет цветов.
– Пошли, – потянула меня Мария. – У нее действительно шарики за ролики заехали, а когда отъедут – неизвестно.
Мы поспешно ушли на соседнюю улицу. Не то от обиды, что подруга ударила меня букетом, подаренным ей лысеющим мужчиной, не то оттого, что этот лысеющий мужчина теперь будет думать обо мне не пойми что, я чуть не заревела.
– М-да, – протянула Машка, – вот что любовь, оказывается, может с людьми сотворить. Не ожидала, что Светка такая ревнивая дурочка. – Сдерживая слезы, я согласно закивала ей в ответ. – Ох, как же этой особе мозги промыть, ведь наши девочки ждут не дождутся, когда срок действия колдовства кончится!
– Рассказать все, как есть, девчонкам, они все дружно пойдут, накостыляют Светлане, у той мозги встанут на место, и она примется исправлять то, что сделала, – пробурчала я.
– Послушай, а вдруг это уже действие духа чернокнижника?!
– Ага, только даже предположить не могу, как он к ней подкатил, когда Байкова, кроме своего галантного старого пня, никого не видит и не слышит!
– Верно, с ней ни один парень познакомиться не сможет, – согласилась Никитина. – Еремея ведь сказала, что дух будет в облике молодого человека, а нашей Свете, как выяснилось, нравятся мужчины в годах.
– Лучше б ей нравились мужчины при смерти! Ревновала бы меньше, кому на том свете этот кавалер нужен! Ладно, давай не будем терять времени, пошли к Еремее. Объясним, что Света летает на крыльях любви и никак не может приземлиться туда, где живем я, ты, Дианка с Денисом и прочие мирные люди.
Но, поругав Светку еще немного, мы с Манюней решили, что сами разгадаем эту тайну. У нас нет Ленчиков, и потому нам не жалко потратить свое свободное время на такой прозаический поступок.
Никитина предложила отправиться в старый парк. Побродив по неухоженным аллеям, мы зашли в самый дальний угол – подальше от случайных прохожих. Неподалеку были слышны голоса гуляющих с мамами детей, гавканье собак, но рядом с нами не было никого, и совершить первое магическое действие можно было без помех. Среди зеленых деревьев в этом месте резко выделялось одно – абсолютно без листьев, с растопыренными в сторону сухими ветвями. Дул легкий ветер, от его небольших порывов дерево как-то уныло кряхтело и скрипело. Солнце вновь норовило спрятаться за облака, откуда-то набежали хмурые тучи. Было душно, как перед грозой. Я чувствовала себя очень усталой, вдобавок начала болеть голова. Боль была не сильной, но какой-то ноющей и очень противной. Так же, как днем, когда мы ожидали Свету, мне вдруг очень захотелось домой. Зачем мне все эти игры с волшебными картами, какие-то заклинания? Я бы сейчас легла в своей комнате на кровать и лежала бы, лежала…
– Ну-с, приступим, – и Никитина с энтузиазмом расстелила на траве покрывало. – Читай заклинание, – сунула она мне в руки листочек.
– Я? Почему я?
– Ну-у… потому что у тебя текст заклинания! Давай не теряй времени, приступай.
Я огляделась по сторонам и, сочтя, что поблизости вроде бы никого нет, начала читать:
– Ковер расстелю, отдохнуть не дам,
Я прежде спрошу, сколько лет словам.
А ковер-то мой, сло…
Тут я увидела, что на нашу аллею свернула женщина с двумя маленькими детьми, и прервала заклинание на полуслове.
– Ты что замолчала? Давай дальше! – возмутилась Мария.
– К нам приближаются люди, мои действия могут показаться им странными. Думаю, не стоит привлекать к себе внимание, – ответила я, поспешно сворачивая покрывало.
– М-да, помешали, – вздохнула Никитина. – Чего их сюда принесло!
Я хотела сказать, что, наверное, все колдовские мероприятия нам придется проводить на заре, так как в это время люди еще спокойно спят и не шастают по паркам, но внезапно поднялся сильный ветер, он сорвал с Машиной головы панаму и понес куда-то в сторону.
– Ой, моя шляпа! – закричала Машка и бросилась догонять. Я хотела последовать за ней, но вдруг сильно закружилась голова, и весь мир завертелся перед глазами. Пошатнувшись, я схватилась руками за дерево и зажмурилась, так как от этого кружения внутри возникло чувство противной тошноты.
Почувствовав себя лучше, я открыла глаза, намереваясь отыскать Никитину и предложить ей перенести все эти магические действия на потом, так как что-то я неважно себя чувствую и, вообще, как-то на душе у меня неспокойно. Такое чувство, что вот-вот случится какая-то беда.
Аллея была пуста. Мамаша со своими чадами куда-то подевалась.
– Маш! – позвала я. – Маша!
Но никто не ответил. И вообще в парке было как-то неестественно тихо. Ни детского гама, ни тявканья собак, ни скрипа старых качелей, только шелестела листва на деревьях, и все.
– Маша! – с каким-то странным волнением, сжавшим мою грудь, позвала я подругу.
Ответа не последовало. Я пробежала несколько аллей, все они были совершенно пусты.
