общем, тех, с кем я и так собиралась общаться и кто бы мне наверняка отказал.
– Я помогу, – пообещала я, закончив.
Наши с мертвячками цели совпадали: мне нужно было запугать всех этих мерзавцев, а кто лучше юрэй с этим справится? Правда, в процессе они наместников убьют, но кто-то же придет им на смену? Сыновья, например. И для этого мне нужно было, чтобы пошли слухи. Поэтому, собравшись с силами, я продолжила:
– Но только если вы не забудете упомянуть меня, когда будете мстить. Скажите, что я заключил с вами договор, дал вам пройти, и тогда я все устрою.
Мои два часа в теперь уже проклятом борделе наверняка кое-кого заставят крепко задуматься, на что еще готов отчаянный принц ради трона. А если уж потом наместники массово вымрут… Ох и взбесится наш император!
Юрэй согласились. До живых им дела не было, но что такое клятвы, они понимали. Нежить здесь очень законопослушная. Законы у нее, правда, свои, но… Уважаю.
Я пообещала в течение недели все устроить.
Стоило мне убрать записки в рукав и поклониться, отмечая конец беседы, как налетел страшный ветер. Меня обдало брызгами с пруда – или холодным дождем, не знаю. Но когда я подняла взгляд, юрэй уже не было, а сад оживал, словно ото сна. Снова ярко засветило солнце, разноголосо затрещали птицы, а у меня будто камень с души упал.
– Черт возьми, – прошептала я и взялась за чайничек. Чай в нем уже растаял и хоть оставался холодным, но был уже не ледяным.
Сделав два глотка, я поставила чашку на стол и собралась уходить, когда вдруг увидела то, что за разговором с юрэй не заметила раньше. В тени у стены, наполовину скрывшись в зарослях винограда, застыл наемный убийца – Шики. Он был в зеленых одеждах слуги Снежной Лилии, крепко-крепко жмурился и дышал так, словно ему снился жуткий кошмар.
Я посмотрела на него немного, а потом наполнила остывшим чаем вторую чашку и позвала:
– Шики, идите сюда, выпьем.
Эх, жаль, вина не было, я бы сейчас не отказалась.
Юноша отмер не сразу, а когда все-таки открыл глаза, то смотрел вокруг дико, словно был не в себе.
– Выпейте, – снова предложила я. – Полегчает.
Шики глянул на меня странно – примерно как на юрэй, но все-таки взял себя в руки.
– Вы не должны были меня увидеть, Ваше Высочество, – сказал он подойдя.
– Конечно. Ваш глава приказал следить за мной? – кивнула я.
– Да, господин. – Юноша даже медлить не стал с ответом.
Странно было бы, не перестрахуйся Паук таким образом.
Я подлила Шики еще чаю и придвинула фрукты. Они все еще были покрыты тонкой корочкой льда, но оттаивали довольно быстро.
– Храбрый вы человек, Шики. И преданный. Никто больше не рискнул сюда сунуться.
– Храбрый? – выдохнул Шики, посмотрев на меня, а потом поднял и показал трясущиеся руки.
Я показала свои. Они тряслись чуть меньше, но чашку с чаем я все равно держала очень и очень аккуратно, потому что та так и норовила выскользнуть.
Мы молча пили чай, пока он не закончился. Не знаю, мне одной после общения с юрэй он казался напитком богов? И так сладко пахли цветы в саду, а солнечные блики скакали по водной глади так весело! Хорошо все-таки жить! Просто жить, и все.
– Как вы решились на это, господин? – нарушил тишину Шики. – Как вы… смогли?
«Вы» он выделил – ну еще бы, принц же неудачник, слабак и тряпка. Его внезапная храбрость должна удивлять.
Я пожала плечами.
– Хочу жить. Я очень хочу жить… А как вы решились пойти за мной, Шики? Вы же Шепчущий. Я слышал, вы для нежити – знатный деликатес.
Он криво улыбнулся и отвернулся, посмотрев на залитый солнцем сад.
– Меня бы не тронули, господин. Среди них была моя мать, – грустно произнес он.
Я все-таки выронила чашку и выругалась. Шики усмехнулся, а я заставила себя посмотреть на него прямо. Этой минутой откровенности стоило воспользоваться.
– Чем глава подкупил вас, Шики? Почему наемники так ему преданы?
Отвечать он не стал – только закатал рукав куртки и показал мне левую руку. У его локтя тоже сидел вытатуированный паук, как и у всех в их клане, но сейчас татуировка слабо светилась.
– Это можно снять? – поинтересовалась я, изучив паука. Клянусь, он мне подмигнул, дважды.
– Мы не смеем даже помыслить об этом, господин, – спокойно отозвался наемник.
– Обалдеть у вас условия работы, – вырвалось у меня. – Благодарю за откровенность.
– Я ничего вам не сказал, господин.
– Ну конечно, – вздохнула я, а про себя подумала, глядя на него: «Ты будешь моим».
Что ж, может, и не так уж мне нужен этот глава Пауков, а вот они сами – да, нужны, очень…
Шики поклонился, встал и сказал:
– Скоро Вашему Высочеству пришлют новых телохранителей.
– Я рад.
– Им повезет. Господин заботится о своих слугах, – зачем-то добавил Шики, кивнув.
Я вспомнила первых телохранителей и покачала головой:
– Нет. Если бы заботился, мне бы не потребовались новые.
Впервые за нашу беседу – да и вообще за все время, сколько я его видела, – Шики улыбнулся. Улыбка была скупой, но согрела меня куда лучше холодного чая.
– Передайте главе, что очень скоро наместники будут в моей власти, – попросила я, когда мы покидали Солнечную веранду. Шики отчего-то не исчез как обычно, а шел следом.
– Да, господин. – Он серьезно кивнул и вдруг добавил: – Спасибо.
Поклонился и только тогда скрылся в тени. Я не поняла, за что он меня благодарил.
Остаток дня был наполнен переговорами другого рода, включая драгоценную королеву Лянь. Под видом материнской любви она загнала меня в Восточный дворец, где традиционно размещали гостей. Там мы пили чай – мать морщилась отсутствию моих манер – и ненавязчиво представляла то одну невесту, то другую.
Я же раздумывала о беседах с наместниками. Мне повезло, что все они были в сборе благодаря смотринам. Прекрасное время для переворота, наверняка император это осознает. По городу уже поползли слухи, что принц в очередной раз спятил. В очередной, да. Возможно, это уже не совсем принц, а о́ни, влезший в его шкуру. Наверное, вскорости меня ждет новая проверка, любопытно даже, чего ждать на этот раз.
Наместникам было плевать, принц я или чудовище. Они тоже поили меня чаем, а в некоторых случаях вином, улыбались, предлагали полюбоваться видом на искусственный пруд или озеро, а потом говорили, что понимают, куда ветер дует, и если он несет с собой бурю, то они лучше укроются
