Пол чуть не ушел у меня из-под ног. Взгляд и голос не принадлежали парню. Внутри него был кто-то другой.
— Чернолесский? — у меня чего-то вдруг перехватило дыхание, и я не сразу смогла заговорить, — Пуговица с портрета? Понятно. А где она?
— У Волкова, — отрывисто проговорил низкий голос, — Он забрал ее себе, когда убил меня. В полнолуние он хочет посвятить волчонка. Вся их семья в городе. Остановите их.
— Ага, — облизнув пересохшие губы, растеряно проговорила я.
Миша опустил голову и закрыл глаза. Его тело расслабилось, внешний облик снова неуловимо изменился, становясь прежним. Сима тронула парня за плечо, и он осел на пол.
— Он без сознания, — Сима посмотрела на меня с испугом и поддержала Мишу за плечи, — Помоги его куда-нибудь усадить.
У окна стояли письменный стол и кожаное кресло. Мы подхватили Мишу за плечи и поволокли на кресло.
— За такие дела мы можем по шее получить! — с опасением заметила я, — Он и так был хиленький. Копыта бы не кинул.
Усадив Мишу на кресло, Сима поправила на нем плащ и пригладила прядь на лбу.
— Я вспомнила остальное, — сказала она, — Про могильную плиту. Это могила князя. Там умер Волкодав. Они встретились с оборотнем ночью на кладбище. Волкодав стрелял в него несколько раз, но промахнулся, и оборотень утащил его в лес. Когда мы ехали мимо кладбища, я это видела.
— Значит, он все-таки пытался бороться, — сказала я.
Оставив Мишу в кресле, мы вышли в коридор и прикрыли дверь.
— Да, только ему не повезло, — вздохнула Сима.
— А пуговица? Она в этом деле каким боком замешана? — спросила я.
— Не знаю, — Сима пожала плечами, — Она должна была как-то помочь Чернолесскому, но вервольф ее забрал. Та шкатулочка была из-под нее.
— Ну, вот мы и добрались до страшной правды, — подытожила я, — Осталось выполнить ЦУ покойного князя Волкодава. Выследить и завалить семейку оборотней и отобрать пуговицу.
— Да, всего делов-то, — фыркнула Сима, — Пойдем на базу, пульки лить?
— Пойдем, — согласилась я.
— Научишь?
— Научу.
Вернувшись в квартиру фанатки спиритизма Галины Павловны, мы обнаружили, что практически все, включая саму хозяйку, свалили на работу. Но в нашей комнате кто-то был. Запах в полутемном жилище Волкодава неуловимо изменился. Кроме нашего, принесенного недавно, появился другой, едва уловимый, но чужой. Приоткрыв входную дверь, я сразу почувствовала его и замерла, потянувшись за сорок пятым калибром. У окна, на фоне плотно прикрытых занавесок вырисовывалась чья-то фигура. Стоило мне вытолкнуть Симу в коридор и поднять пистолет, тень скользнула ко мне и ловко выкрутила руку назад. Я и вздохнуть не успела, как у меня отобрали пистолет и крепко скрутили, удерживая.
— Дина, — из темноты на меня взглянули большие зеленовато-карие глаза, голос был тихим, но властным, — успокойся.
Это было так неожиданно, что я охнула и отскочила. Сон? Нет. Мама стояла в двух шагах и смотрела на меня взволнованно и ласково, как в детстве. Ее стройная, гибкая, почти как у девушки, фигура казалась такой большой и сильной, что заполняла собой всю комнату. Я, наконец, выдохнула и бросилась ей на шею.
— Ну, вот, — она обняла меня, и я снова стала маленькой девочкой, еще той, не ведающей всей правды, безмятежной.
Несколько секунд мама гладила меня по волосам. Сима стояла неподалеку и наблюдала за нами. На ее лице волнение и радость боролись с робостью. Что не удивительно, учитывая, как плохо они в свое время расстались. Наконец, мама отпустила меня и повернулась к сестре.
— Сима, — та же робость отразилась и на ее лице.
Сестра растерянно улыбнулась, они неуверенно приблизились друг к другу.
— Я в тот раз так на тебя накричала, — пробормотала мама и взяла Симу за плечи, — Как же это было давно!
Сима приникла лицом к маминой груди, и у меня камень упал с души. Мама одной рукой обняла Симу, а другой снова притянула к себе меня.
— Девочки! — выдохнула она нам в волосы.
И целых пять удивительных минут все было, как раньше.
— А как ты нас нашла? — спросила Сима.
— Я получила по электронной почте письмо от Волкодава, — мама подошла к двери и закрыла засов, потом проверила занавески на окне, — Оно должно было прийти только в случае, если он умрет. В письме он признался мне, что у него хранилась пуговица, и завещал ее мне.
— Значит, ты приехала не за нами, — поняла я, — Давно ты в Князеве?
— Почти сутки, — она села на диван, мы с Симой на кровать напротив.
— Почему не сразу объявилась? — удивилась я.
— Хотела убедиться, что за вами не следят. Никто и ничто, — мама многозначительно помолчала, потом продолжила деловито, — Так вы нашли пуговицу?
— А зачем она? — спросила я.
— Это оберег для защиты от злых сил, — объяснила мама, — Дерево, из которого она вырезана, кусочек креста Господня. Его привез из паломнической поездки в Палестину предок Волкодава, отец того князя Чернолесского, чей портрет висит в музее. Над пуговицей читали специальные молитвы, кропили святой водой. Тот, на чьей она одежде, сможет победить любым оружием, даже шпилькой для волос, какую угодно нечисть.
— И демона? — взволнованно проговорила Сима.
В маминых глазах вспыхнул мрачный огонь.
— И демона, — глухим голосом подтвердила она, — Так вы ее нашли?
— Она у оборотня, — ответила Сима, — Он забрал ее у Волкодава, когда они сражались на кладбище.
— Откуда ты знаешь? — удивилась мама.
— Она у нас ясновидящая, — со вздохом объяснила я, — У нее прорезался дар.
— Замечательно, — мама встала с дивана, — И ты только сейчас говоришь об этом? Почему ты не позвонила?
— Я звонила тебе всю неделю, — возразила я, — Бесполезно. Не хочешь сказать, где была?
— Искала демона. Моталась по стране из конца в конец, — коротко объяснила мама и, видя, что Сима оживилась, поспешно добавила, — Сейчас об этом рано говорить. Скоро полнолуние. Нужно заняться оборотнями. Я их выследила. Собирайтесь.
Ее дорожная сумка стояла на полу у стола. Она достала полную коробку с серебряными пулями, ножи и пару обрезов для себя и Симы. Я решила воспользоваться пистолетом Волкодава. Должна же быть на свете хоть какая-то справедливость.
— Запасы Чернолесского нам тоже пригодятся, — вооружая нас и себя, сказала мама, — Пойдут в прок.
Пока мы с мамой занимались приготовлениями, Сима все больше мрачнела. В ее взгляде закипало недовольство.
— Мама, может, скажешь, как ты выследила оборотней, и где они? — наконец, проговорила она.
Мама повернулась к Симе. На ее лице застыло недоумение. Она не привыкла к тому, что нужно давать объяснения. А Сима к тому, что не следует задавать лишних вопросов.
