— Эрик, а почему Билл так ненавидит Бельфлеров? — снова спросила я.
— Э, это старая история, — ответил он. — Еще с тех времен, когда он был человеком. — Похоже, состояние Энди его удовлетворило, и он вернулся к работе.
Я услышала шум приближающейся машины, а во дворе внезапно появились Билл и Эрик. С дальней стороны домика послышался еле слышный треск.
— Нельзя зажигать дом более чем в одном месте, иначе сразу будет понятно, что пожар не естественный, — сказал Билл Эрику. — Ненавижу эти новые достижения полицейской экспертизы.
— Если бы мы не решили выйти из тени, им бы пришлось обвинить в пожаре кого-то из своих, — ответил Эрик. — Но сейчас из нас такие прекрасные козлы отпущения… особенно когда они думают о том, насколько мы сильнее них.
— Эй, парни. Я вас прекрасно слышу! — крикнула я им. Я глядела на них, и они выглядели как минимум на одну пятую смущенными, когда Порция Бельфлер остановила машину, вышла и подбежала к брату.
— Что вы сделали с Энди? — крикнула она хрипло и надтреснуто. — Чертовы вампиры! — она отвернула воротник Энди и поглядела с обеих сторон, но следов укусов не нашла.
— Вообще-то они спасли ему жизнь, — заметила я.
Эрик глядел на Порцию какое-то мгновение, оценивая, после чего направился к машинам погибших любителей группового секса, чтобы их обыскать.
Билл подошел к Энди и произнес так тихо, как только мог:
— Проснись!
Энди моргнул. Он поглядел на меня, потрясенно пытаясь сообразить, как это я так вывернулась из его рук, что он даже не заметил. Затем он увидел Билла и попятился. Поняв, что рядом с ним Порция, он наконец посмотрел на домик.
— Горит… — медленно выговорил Энди.
— Да, — сказал Билл. — Все они мертвы, кроме двоих, уехавших в город. Эти ничего не знали.
— Это они убили Лафайета?
— Да, — сказала я. — Это Майк, и Хардэвей. Думаю, Джен тоже знала об этом.
— Но у меня нет доказательств…
— Ты уверен? Смотри! — позвал Эрик. Он стоял рядом с открытым багажником «Линкольна» Майкла Спенсера.
Все подбежали к машине. Билл и Эрик, прекрасно видевшие в темноте, сразу поняли, что в багажнике — кровь, какие-то грязные тряпки и кошелек. Эрик потянулся и осторожно расстегнул его.
— Чей это, можешь прочесть? — спросил Энди.
— «Лафайет Рейнольд», — прочел Эрик.
— Так давайте просто оставим все как есть. Полиция обыщет машины и найдет это. И меня оправдают! Все кончится…
— Ф-фу, слава богу… — выдохнула Порция. На ее лицо и каштановые волосы упал лунный лучик, пробившийся сквозь деревья. — Энди, пойдем домой.
— Порция, — сказал Билл. — Взгляни на меня.
Она посмотрела на него и отвела глаза.
— Прошу прощения, что обманывала тебя, — быстро сказала она. Видимо, ей было непривычно извиняться перед вампиром. — Я просто хотела, чтобы кто-то из этих пригласил меня, и я могла бы расследовать это дело.
— Сьюки сделала это за тебя, — мягко сказал Билл. Порция перевела взгляд на меня.
— Надеюсь, было не очень страшно, Сьюки, — вдруг сказала она.
— Нет, было ужасно. Но все уже кончилось.
— Спасибо, что помогла Энди.
— Я не ради Энди все это делала, а ради Лафайета, — помотала головой я. Она глубоко вздохнула.
— Ну конечно. Он же был твоим сослуживцем.
— Он был моим другом, — поправила я.
Ее спина окаменела.
— Твоим другом… — сказала она.
Домик уже разгорался, и очень скоро сюда могла нагрянуть полиция и пожарная служба. Определенно пора было уходить.
Я заметила, что ни Эрик, ни Билл не предложили стереть память Энди.
— Энди, ты лучше уезжай отсюда, — сказала я. — Возвращайся домой с Порцией и клянись бабушкой, что был там всю ночь.
Не ответив ни слова, брат и сестра сели в «Ауди» Порции и уехали. Эрик сел в «Корвет», чтобы вернуться в Шривпорт, а мы двинулись через лес к машине Билла, спрятанной в лесу у обочины дороги. Он нес меня на руках, он любил это делать. Да и я, в общем-то, не возражала.
Близился рассвет. Шла к концу одна из самых длинных ночей в моей жизни. Я легла на сиденье машины, усталая до невозможности.
— А куда ушла Каллисто? — спросила я.
— Откуда мне знать? Она постоянно бродит, не задерживаясь нигде подолгу. Немногие менады пережили потерю своего бога, нашли себе леса и бродят по ним. Они меняют место, чтобы люди не нашли их, они умеют это делать. И просто обожают безумие войны. Наверное, если бы на Ближнем Востоке росли леса, все менады сбежались бы туда.
— А тут-то она что делала?
— Проходила мимо. Она жила здесь месяца два, а теперь отправится… да кто знает? Может быть, в Эверглейде, или вверх по реке к Озарку.
— Совершенно не понимаю Сэма, с чего он с ней… хм… гулял?
— Ты это так называешь? И мы с тобой что, тоже «гуляем»?
Я потянулась и слегка ткнула его в бок. С тем же успехом я могла ткнуть в деревянную стенку.
— Может быть, он просто хотел дать волю своей дикой стороне, — сказал Билл. — В конце концов, мало кто из людей согласится принять его природу.
— Да, это сложно, — ответила я. И, вспомнив самого Билла у особняка в Далласе в ту ночь, сглотнула. — Но любят вопреки всему.
Я вспомнила, что ощутила, когда услышала о его встречах с Порцией и увидела его на футбольном матче. Протянула руку, положила ему на ногу и чуть сжала.
Не сводя глаз с дороги, он улыбнулся. Его клыки чуть выдвинулись.
— Ты все уладил с оборотнями в Далласе? — спросила я.
— Да, всего за час. Скорее даже не я, а Стэн. Он допустил их на свое ранчо в ночи на полнолуние на ближайшие четыре месяца.
— Мило с его стороны.
— Да нет, он-то ничего от этого не потерял. Сам он не охотится, так что они ему не конкуренты.
— О… — кивнула я.
— А они охотятся.
— Ага. Я поняла.
Когда мы добрались до моего дома, до рассвета оставалось всего ничего. Эрик, видимо, уже добрался до Шривпорта. Пока Билл принимал душ, я поела немного бутербродов с арахисовым маслом и желе — ведь я уже много часов ничего не ела. Потом пошла и почистила зубы.
Хорошо, что спешить некуда. Билл несколько месяцев обустраивал себе место в моем доме. Он отделил в старой спальне, той, где я спала до смерти бабушки, часть кладовки: переделал в люк весь пол — так, чтобы туда можно было забраться и захлопнуть его за собой, и никто бы не знал об этом, кроме меня. Если я еще не спала, когда он прятался в землю, я кидала в кладовку старый чемодан-дипломат и несколько пар туфель, чтобы она выглядела естественно. Под полом он приспособил себе под гроб ящик. Не часто он пользовался этим, но иногда приспособление оказывалось незаменимым.
— Сьюки, — позвал меня Билл. — Иди сюда, я тебя потру!
