– Зачем ты отпустил ее? – срываясь на крик, бросилась она к Руслану.
– Почему ты ее не спрятала?! – проорал в ответ он, тщетно дергая ручку. Попытки его становились все слабее и слабее, пока не прекратились вовсе, и он сел на пол, прямо на останки змеи, которые все еще вяло шевелились.
За дверью наступила тишина.
– Кристи? – осторожно спросила Женя.
Молчание.
Из чердака показалась Инга.
– Они хотели добраться именно до нее. Неужели вы не поняли? Но ваша дочь оказалась сильнее, – сказала она, спускаясь вниз.
– Кристи! – забарабанила кулаками по рассохшейся двери Женя. – Что ты сидишь, твой ребенок там один! – накинулась она на Руслана.
Неожиданно все возобновилось – вой, рычание, верещание… Только на этот раз куда громче и озлобленней. Женя зарыдала, в кровь сбивая руки, пытаясь вырваться из комнаты. Руслан вскочил и ударил в дверь плечом. Она хрустнула, но выдержала удар.
Дьявольские вопли возрастали, слышались какие-то удары, грохот, свист, хрипы, писк… Руслан снова бросился на дверь и наконец сломал ее. Он стоял, потирая плечо, округлившимися глазами глядя на происходящее. Женя тоже смотрела не отрываясь.
Кристи стояла посреди комнаты, слегка наклонив голову. Ее маленькие ладошки были сложены вместе, будто бы девочка молилась. А вокруг шла мясорубка. Перемешались все – собачьи, мышиные и змеиные тела, и этот кошмарный, невообразимый клубок пожирал самого себя, время от времени выплевывая в сторону очередной труп животного или пресмыкающегося. Все дрались друг против друга, каждый сам за себя, в ход шли зубы, когти и лапы, весь пол в комнате был залит кровью, и никто не собирался уступать друг другу. Собаки грызли змей, хватая их зубами и встряхивая, ломая позвонки, змеи, в свою очередь, смертоносными пружинами бросались на них, метя в самое чувствительное место – носы, мыши вцеплялись в псов, пытаясь добраться до глаз, кидались на змей, те зажимали их в стальные обручи, сдавливая и кроша хрупкие кости, и конца этому не было. В дом каждую секунду прибывали новые твари, которые тут же присоединялись к схватке, и вскоре внутри негде было яблоку упасть. Но ни одна собака или змея даже не притронулась к людям.
– Уходим, – выдохнул Руслан. Он дотронулся до руки дочери, вздрогнув, – она была горячей, как раскаленная конфорка. Девочка подняла на отца глаза – глубокие, наполненные болью и страданием. По подбородку текла тоненькая струйка крови.
– Кристи, – заорал Руслан, стараясь перекричать шум, и девочка нехотя пошла за ним.
Они прошли в дальнюю комнату, Руслан разбил окно, и они вылезли наружу.
– С тобой все в порядке? – затрясла дочь Женя, и та подняла на мать преисполненные горечью глаза.
– Мне очень валко их, – прошептала девочка. – Я не хотела, чтобы им было больно. Они ведь не плохие. Их заставили на нас напасть.
Руслан осмотрел кровоточащую губу девочки. Маленькая царапинка, и все.
– Одна мышка меня укусила. Нечаянно. Надо идти. Влемени почти нет.
– Идем, – решительно сказа Руслан.
Дряхлый дом продолжало трясти, и путники торопливо удалялись от него. За горами стало светлеть, и розовая полоска, предвестник просыпающегося солнца, ширилась с каждой минутой.
Руслан шагал первым, держа в руках Кристину. Через некоторое время трава под ногами начала редеть, вскоре исчезнув совсем. Руслан поднял голову и застыл на месте. Женя с Ингой тоже стояли ошарашенные. Даже после нападения животных то, что они увидели, не укладывалось в рамки разумного.
* * *
Никто стоял перед лазом, перебирая в памяти события той далекой ночи. Он не волновался по поводу того, хватит ли у него сил справиться с задачей (возможно, последней задачей в его жизни), он даже не думал о том, что каждый, кто помогал Ей завести Часы, погибал, так как, в общем-то, сам давно уже умер.
Никто рассмеялся. Так хотелось посмотреть в последний раз на восход солнца, на блестевшие капельки росы на травинках, на радостно щебечущих птиц, встречающих рассвет…
Как Она сказала? Вернет ему все? Он не сомневался в возможностях этой пластмассовой ведьмы, но, задав себе вопрос, хочет ли он сам вернуться к прошлому, вдруг растерялся.
«Спускайся, – поторопил его детский голосок. – Когда ты выйдешь обратно, твоя жена и дети будут ждать тебя наверху».
Никто стал спускаться. Первое, что он почувствовал, оказавшись в темноте, – запах. Так, наверное, пахнет сама Вечность.
Под ногами тихо хрустел щебень, скоро лаз пошел круто вниз, и старик, не удержавшись, упал на ягодицы, и покатился вниз, раздирая в кровь руки и колени. И без того ветхая одежда превратилась в лохмотья. Наконец он оказался в знакомом коридоре и, покачиваясь, направился к пещере.
Он даже не обратил внимания, что внутри царила тьма, но видел он при этом прекрасно, лучше всякой кошки.
Через минуту он стоял у рычага. С благоговением дотронулся до него заскорузлым пальцем, по ржавой поверхности пошли голубоватые всполохи, как рябь по воде. Подушечку пальца стало покалывать, как если после зимней прогулки сунуть руку под горячую воду, и Никто, глубоко вздохнув, ухватился за рычаг. Потянул на себя, но он словно врос в скалу. Старик напряг все свои силы, раздался глухой скрежет, на голову посыпалась земляная крошка, и рычаг сдвинулся с места.
Сбоку, в паре метров от него, замерцали глаза-льдинки.
Никто стал медленно крутить рычаг. Раздался первый отчетливый щелчок.
* * *
Саша плелся, вяло разговаривая сам с собой. Он не замечал резкой смены обстановки и пейзажа, он не обратил внимания, как солнце в считаные минуты достигло зенита, и теперь раскаленные лучи плавили его запекшиеся раны. Трава куда-то исчезла, и он брел по щиколотки в песке, с трудом волоча ноги.
– Таня… – шептали его потрескавшиеся губы. – Моя Пушишка… Моя…
Вскоре он спустился с холма, чуть не упав при этом, и остановился, прищурившись. Только сейчас до него дошло, как все изменилось вокруг. Черт возьми, тут же были горы, лес! Где все это?
«Не твоя забота, – услышал он злой голос Тани. – Иди».
– Куда? – тупо прошепелявил Саша.
Где-то рядом хрипло каркнул ворон. Саша повернул голову и увидел какое-то отверстие в земле.
– Ага, понял, – парень закивал с идиотским видом и заковылял к лазу.
* * *
– Что это? – пораженно спросил Руслан. – Мы все сошли с ума?!
Ему никто не ответил. Даже Кристи, которую в последнее время, казалось, было невозможно чем-либо удивить, изумленно оглядывалась вокруг.
Травы под ногами не было. Деревьев и леса как такового тоже. Горы куда-то исчезли. Не было вообще ничего. НИ-ЧЕ-ГО. Голая, выжженная добела пустыня с растрескавшейся землей, по которой суховей нес перекати-поле и мелкие песчинки, которые неприятно царапали кожу, вот что открылось взору ошарашенных людей. И солнце. Гигантский огнедышащий шар, который настолько ослеплял небо, что затмил собою его природную голубизну.
– Боже, г-где мы? – заикаясь, спросила Женя.
– Все там же, – проговорила Инга. – Долина Теней. Только теперь мы у Нее дома. Добро пожаловать, ужин готов.
– Нам туда, – неуверенно сказала Кристи, показав куда-то пальчиком.
– Откуда ты знаешь? – удивился Руслан. Он повернулся к Жене:
– Тут нет никаких ориентиров. Мы в пустыне, у нас нет ни воды, ничего, куда мы пойдем?
Кристи зашагала вперед, Женя за ней, и Руслану ничего не оставалось, как последовать их примеру. Рубашка моментально взмокла от пота, прилипнув к телу, он начал испытывать жажду.
– Что это? – спросила Инга, глядя под ноги. Руслан взглянул, и лицо его изменилось – земля под ногами слегка подрагивала, как при легком землетрясении, трещины углублялись и расширялись.
– Вон! – вдруг закричала Кристи. – Смотрите, нам туда!
Она побежала.
Трещины становились глубже, и путникам приходилось перепрыгивать их. Вскоре образовавшиеся щели стали настолько глубокими, что в них можно было с легкостью упасть. В какой-то момент Инга оступилась, и в последнюю секунду Руслан поймал ее за руку.
Земля уже не подрагивала наподобие желе, теперь ее трясло, и из ям вырвались столбы песка с едким дымом.
Кристи остановилась возле какого-то отверстия, которое было намного глубже других. С трудом удерживая равновесие, она прокричала:
– Сюда! Все сюда!
Когда ее родители и Инга добрались до входа, девочка устало сказала:
– Мы плишли.
* * *
Клепа тоже сразу заметил перемены, но у него не было времени удивляться. Он был на последнем издыхании, Снежана, хоть и маленькая девочка, казалась ему самым тяжелым ребенком на свете.
– Только бы успеть, – шептали сухие губы мужчины.
Он спотыкался, один раз упал, чудом не раздавив Снежану, снова вскакивал и несся вперед. Куда? Он и сам не знал.
Однажды он остановился, будто наткнувшись на невидимую преграду. Следы. Чьи-то следы, и такие странные, будто кто-то полз на четвереньках, кто-то очень маленький.
