Время от времени раздавались взрывы хохота: мачо развлекались на полную катушку.
В миллионный раз Буч посмотрел на входную дверь.
Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как ребята в черном затолкали его в гостиную, а сами отправились ужинать. Тогда первым делом он подумал о побеге, прикинув, что вполне сможет высадить стулом окно, а потом позвонить Хосе и собрать у парадной двери весь участок.
Но едва он собрался действовать, как у самого уха раздался голос:
— Вижу, ты задумал удрать?
Буч развернулся одним прыжком и присел в стойку. Перед ним стоял парень с короткой стрижкой и шрамом на лице. Бог знает, как он попал в комнату, — коп был готов поклясться, что не слышал шагов.
— Давай попробуй.
Жуткие черные глаза следили за Бучем с угрюмой кровожадностью акулы.
— Вышиби дверь. Беги со всех ног. Прячься. Вызывай подмогу. Только запомни, что я за тобой приду. Как катафалк за покойником.
— Зетист, да отвяжись ты от него.
В дверной проем заглянул парень с фантастической гривой.
— Рэт же сказал: человек нужен ему живым. До поры до времени.
Парень со шрамом кинул на Буча последний взгляд.
— Только попробуй сбежать. Я с радостью откажусь от ужина, чтобы на тебя поохотиться.
С этими словами он вышел из гостиной.
Несмотря на угрозу, Буч продолжал изучать дом. Телефона нигде не видать. Судя по пульту управления охранной системой, который он заприметил в холле, все окна и двери были на сигнализации. Вариант «смыться незаметно» отпадал.
К тому же он не хотел оставлять им Бэт.
Господи, неужели она умрет?
Буч глубоко вздохнул и нахмурился.
Что за черт?
Тропики. Отчетливый запах океана.
Он резко обернулся.
В дверях стояла женщина невероятной красоты. Хрупкая и элегантная, в платье из полупрозрачного шифона. Роскошные светлые волосы закрывали спину. Совершенные черты лица и глаза цвета морской волны.
Испугавшись, она шагнула назад.
— Нет. — Он рванулся к ней, вспомнив о парнях в соседней комнате. — Не ходи туда.
Женщина оглянулась, как если бы собиралась позвать на помощь.
— Я не причиню тебе зла, — поспешно заверил он.
— Откуда мне знать?
У нее был еле заметный акцент. Как и у них всех. Может быть, русский?
Он повернул руки ладонями вверх, показывая, что безоружен.
— Не бойся, я коп.
Хоть это было и не совсем верно, зато прозвучало убедительно.
Она подобрала подол, намереваясь уйти.
Похоже, было ошибкой называть волшебное слово на букву «К». Что, если она подружка одного из этих? Ясное дело: от представителя закона самый резон линять.
— Я не при исполнении, — поправился он. — Ни оружия, ни значка.
Женщина оправила платье, выпрямила спину, будто собрав всю свою смелость, и шагнула к нему. Каждое движение было плавным и грациозным. Буч прикусил язык и постарался съежиться, чтобы выглядеть чуть менее страшным.
— Обычно он вас на дух не переносит, — заметила она. «Копы, похоже, не часто сюда заглядывают», — хмыкнул про себя Буч и ответил:
— Я жду… друга.
Девушка склонила голову набок. Вблизи ее красота казалась еще ослепительнее. Такие лица он видел раньше лишь на обложках журналов, а фигуры — на подиуме. А эти духи? Они били прямо в мозг. От волшебного запаха на глаза навернулись слезы.
«Она ненастоящая», — подумал он. В жизни такого совершенства и чистоты не бывает.
Бучу захотелось почистить зубы и побриться, прежде чем продолжать разговор.
Интересно, что связывает ее с этими ублюдками?
В голову полезли разные варианты, и у Буча защемило сердце. Бог ты мой. За час с такой женщиной можно заплатить тысячи долларов.
Теперь ясно, почему дом так похож на крепость.
Марисса подозрительно разглядывала стоящего перед ней человека. Ее напугали его размеры. Про людей рассказывают много разных историй. Говорят, они ненавидят вампиров и даже охотятся на них.
Но этот, наоборот, старался не внушать страха. Он замер на месте и почти не дышал. Только таращил на нее глаза.
От пристального взгляда карих глаз Мариссе стало не по себе. Она не привыкла, чтобы на нее так смотрели.
Этот мужчина умен. Умен… и печален.
— Как тебя зовут? — тихо спросил он.
Голос был низкий и хрипловатый. Довольно приятный на слух.
Она подошла еще ближе и остановилась.
— Марисса. Меня зовут Марисса.
— Буч. — Он ударил себя ладонью в грудь. — Э-э… Брайан О'Нил. Но все зовут меня Буч.
Протянув было руку, он спохватился и энергично потер ее о штаны, прежде чем подать вновь.
Марисса отпрянула. Коснуться постороннего мужчины? Это было бы уже слишком.
Буч медленно опустил руку, не сильно удивленный отказом.
Он по-прежнему не сводил с нее глаз.
— Что ты там такое разглядываешь?
Она прижала руки к груди.
Краска залила ему лицо и шею.
— Извини. Наверное, это противно, когда мужики на тебя пялятся?
Марисса покачала головой:
— Мужчины не смотрят на меня.
— Что-то не шибко верится.
Увы, так оно и было. Все боялись Рэта. Если бы они только знали, как он ею пренебрегал…
— Потому что… — Он запнулся. — Черт, ты же такая… красивая.
Он закашлялся, будто бы стесняясь своих слов.
Марисса склонила голову, внимательно изучая стоящего перед ней человека. В его голосе звучала горечь, причину которой ей было не уловить. Отголосок боли?
Он запустил руку в свои густые темные волосы.
— Я, пожалуй, заткнусь, пока не смутил тебя еще больше.
Его глаза всматривались в ее лицо.
Славные глаза, подумалось ей. Теплые. И смотрят с такой тоской, словно их хозяин очень хочет чего-то, чего ему получить не дано.
Ей это чувство так хорошо знакомо.
Человек тихо рассмеялся.
— Так, сейчас я попытаюсь на тебя не смотреть. — Он засунул руки в карманы и уставился в пол. — Ну вот, видишь? Не пялюсь. Совсем не пялюсь. Миленький ковер! Или ты так не считаешь?
Марисса слегка улыбнулась и приблизилась еще на шаг.
— Похоже, мне все-таки нравится, когда ты на меня смотришь.
Карие глаза мигом поднялись к ее лицу.
— Просто не привыкла к этому, — объяснила она, коснувшись рукой шеи.
— Черт, ты просто не можешь быть настоящей, — тихо сказал человек.
— Почему?
— Просто не можешь.
Она слегка рассмеялась.
— Но тем не менее вот она — я.
Он снова откашлялся и криво усмехнулся.
— А если я попрошу доказательств?
— Каких?
— Можно, я потрогаю твои волосы?
Первым порывом было снова отпрянуть, но Марисса спросила себя: «А почему нет?» У нее нет никаких обязательств, она свободная женщина. И если этот человек хочет коснуться ее волос — почему не позволить?
