– Дуэль? – недоверчиво переспросил я. – Вы меня разыгрываете?
Взгляд ее скользнул вправо от меня.
– Ну, конечно, если вы предпочтете, чтобы вместо вас дрался чемпион, я с радостью приму такой вызов.
Я оглянулся на Майкла, который не отрываясь смотрел на ее жилет. Или, возможно, на пояс.
– Вам знакома эта леди?
– Это не леди, – негромко сказал Майкл. Рука его крепко сжала рукоять ножа. – Гарри Дрезден, Чародей, член Белого Совета, позвольте представить вам Мавру из Черной Коллегии Вампиров.
– Настоящий вампир! – прошептала Сьюзен. Я услышал щелчок включаемого диктофона.
– Я рада, – произнесла Мавра. – Наконец-то мы познакомились, чародей. Нам нужно поговорить. Подозреваю, у нас найдется много общего.
– Убей меня, не вижу ничего, что могло бы быть между нами общего, мэм. Вы что, знакомы?
– Да, – коротко бросил Майкл.
Шепот Мавры сделался холодно-зловещим.
– Этот славный Рыцарь убил моих детей и внуков. Совсем еще недавно.
– Двадцать лет назад, – уточнил Майкл. – Три с лишним десятка людей были убиты в течение месяца. Да, я положил этому конец.
Рот Мавры скривился чуть сильнее, обнажив пожелтелые зубы.
– Да. Совсем еще недавно. Я этого не забыла, Рыцарь.
– Ладно, – вмешался я. – Приятно было с вами побеседовать, Мавра, но мы уходим.
– Нет, не уходите, – спокойно возразила Мавра. Если не считать глаз и губ, она так и не пошевелилась. Было что-то неестественное, в этой неподвижности. Настоящие, реальные существа шевелятся, дышат. Мавра даже не дышала.
– Нет, уходим.
– Нет. Двое из вас, может, и уйдут, – улыбка ее сделалась ледяной. – Насколько мне известно, в приглашении сказано, что ты можешь привести с собой только одного спутника. Из этого следует, что один из твоих спутников, чародей, не подпадает под действие древних законов гостеприимства. Если это Рыцарь, мы побеседуем с ним. Жаль, что «Амораккиус» не при тебе, Сэр Рыцарь. Так наша беседа была бы куда интереснее.
Я ощутил внутри неприятную пустоту.
– А если это не Майкл?
– В таком случае ты превышаешь свои права, чародей, и я выражаю тебе свое недовольство. Каковое недовольство продемонстрирую со всей надлежащей наглядностью, – взгляд ее переместился на Сьюзен. – Что ж, довольно. Выбирай, кто из этих двух уйдет. А с третьим мы побеседуем. Коротко.
– Ты хочешь сказать, ты убьешь его.
Мавра пожала плечами – первое движение с начала нашего разговора. Мне показалось, я слышу легкое потрескивание суставов, не желающих шевелиться.
– Не могу же я, в конце концов, ходить голодная. А эта жалкая мелюзга, которую нам предложили Красные, на мой вкус сладковата, да и плоти в них – кот наплакал.
Я сделал шаг назад и повернулся к Майклу.
– Если я выведу Сьюзен отсюда, – шепотом спросил я, – справитесь с этой сучкой?
– Нет смысла переходить на шепот, Гарри, – заметил Майкл. – оно вас все равно слышит.
– Да, – подтвердила Мавра. – Слышит.
Вот так, Гарри. Любезничай после этого с вампирами.
– Так что, – спросил я Майкла уже в полный голос. – Справитесь?
Мгновение Майкл молча смотрел на меня, сжав губы.
– Берите Сьюзен и уходите, – сказал он наконец. – Как-нибудь прорвусь.
Мавра рассмеялась сухим, скрежещущим смешком.
– Как благородно! Как чисто! Настоящее самопожертвование.
Сьюзен шагнула вперед, став левее меня. Я обратил внимание, что Мавра чуть отступила от нее.
– Минуточку, – сказала Сьюзен. – Я не маленькая девочка. Я знала, чем рискую, собираясь сюда.
– Мне очень жаль, мисс Родригез, – извиняющимся тоном произнес Майкл. – Но именно так я и поступлю.
– Черт, уберите от меня этих свиней-шовинистов, – буркнула Сьюзен и повернулась ко мне. – Простите. Что, по-вашему, вы сейчас делаете?
– Лезу в вашу милую корзиночку, – честно признался я, приподнял платок и даже присвистнул. – Да вы как на медведя собрались, мисс Родригез. Святая вода... Чеснок... Целых два креста. А это? Тридцать восьмой калибр?
Сьюзен презрительно фыркнула.
– Сорок пятый.
Стоявшая чуть выше нас Мавра злобно зашипела. Я поднял взгляд на нее.
– Томас говорил, Черная Коллегия пребывает в упадке. Я вот думаю: уж не нехватка ли общественного внимания тому виной... Вы не возражаете, мисс Родригез? – я сунул руку в корзинку, достал оттуда славную, пахучую головку чеснока и небрежно бросил ее в воздух, в направлении Мавры.
Вампир не отступил – она просто исчезла на мгновение и снова возникла, уже несколькими ступенями выше. Чесночная головка шмякнулась на ступени, где она только что стояла, и скатилась обратно к нам. Я нагнулся и подобрал ее.
– Я бы сказал, это «да», – я поднял взгляд на Мавру. – Вот, значит, что случилось, а? Стокер опубликовал «Большую Книгу Избиения Вампиров Черной Коллегии»?
Голубые как у утопленника губы снова раздвинулись, демонстрируя пожелтелые зубы. Без клыков.
– Это мало что значит. Вы созданы из бумаги и ваты. Я могу растерзать с дюжину десятков таких как вы.
– Если только они не ели перед этим особенно острой пиццы, – заметил я. – Пошли отсюда, ребята, – я сделал шаг вверх по лестнице.
Мавра широко раскинула руки и собрала в ладони темноту. Именно так: другими словами это не опишешь. Она развела руки в стороны, и темнота стеклась в них, сгустившись комками в ладонях.
– Попробуй, прорвись мимо меня с этим оружием, чародей, и я расценю это как неприкрытое нападение на меня. И буду защищаться подобающим образом.
Холод захлестнул меня. Я осторожно ощупал его своими чувствами, и он показался мне знакомым. Он напомнил мне ледяные цепи и безжалостные витки колючей проволоки. От него веяло пустотой, и мраком, и всем тем, чего не должно быть в магии.
Мавра – вот кого я искал в этом доме.
– Майкл, – перехваченным от волнения голосом окликнул я. Лязгнула сталь – он выхватил один из своих ножей.
– А... – неуверенно произнесла Сьюзен. – А что это делают ее руки? Это так вампирам положено?
– Не обязательно, – буркнул я. – Держитесь за мной.
Как ни странно, оба послушались. Я поднял руку и сморщился от напряжения. Моя воля, мои силы были слабыми, сбоили как неисправный мотор. Они накапливались по крохам, по каплям. И все же я собрал их в поднятой руке, и они засияли хрупким, хрустальным светом, превратившим лицо Мавры в маску с резкими, черными тенями.
Взгляд ее мертвых глаз остановился на мне, и я сразу понял, почему Майкл назвал ее «оно». Мавра больше не была женщиной. Кем бы она ни была, но только не человеческим существом. Эти глаза пялились на меня, завораживая нездоровым любопытством – так против воли тянет заглянуть, что скрывается под простыней в морге. Я сделал над собой усилие и отвел свой взгляд от ее.
