Глава 18
Лаверн вернулся в больницу. Там его поджидал очередной удар — жены в палате не оказалось. Ее кровать стояла пустая, а молоденькая медсестра-практикантка деловито меняла постельное белье.
— Где она? — потребовал ответа Лаверн.
Девица растерянно замигала, явно не зная, что сказать.
— Я хочу знать, где моя жена.
— Сейчас спрошу старшую медсестру, — испуганно произнесла практикантка.
Внутри у Лаверна все похолодело. Он направился вслед за девушкой в соседнее помещение за непрозрачной стеклянной дверью, где располагался пост медсестры. Старшая медсестра оказалась невысокой крашеной блондинкой. Увидев их, она оторвала взгляд от каких-то бумаг. Практикантка тут же вернулась к своим обязанностям, а Лаверн сбивчиво объяснил цель своего визита. Медсестра только продлила его агонию, предложив ему стул. Лаверн отказался.
— Мне нелегко вам это говорить…
Лаверн приготовился к худшему.
— Что? Что?
— Боюсь, что сегодня утром состояние миссис Лаверн резко ухудшилось. Профессор сказал, что мы не имеем права рисковать… Миссис Лаверн стало совсем плохо и…
Лаверн отказывался верить своим ушам — неужели все врачи такие растяпы? И кто вообще допускает их к работе?
— Я спрашиваю, каково ее состояние?
— Она на аппарате искусственного дыхания.
— Значит, она все-таки жива?
— Да-да, — произнесла медсестра таким тоном, будто это был довольно спорный вопрос.
Она отвела Лаверна в палату интенсивной терапии. Донна лежала на последней из восьми коек. Лаверн придвинул к кровати уродливый пластиковый стул и сел рядом с женой. Медсестра опустила занавеску и оставила их одних.
Лаверн сидел рядом с Донной, прислушиваясь к ее тяжелому дыханию и попискиванию электрокардиографа. Подключенная к аппарату искусственного дыхания, перед ним лежала женщина, которую он любил: лицо бледное и безжизненное, тело скорее мертвое, чем живое. Лаверн сидел рядом с Донной, глубоко в сердце лелея надежду на ее воскрешение.
Вскоре он ощутил легкое головокружение, неизменно предшествовавшее его бестелесным прогулкам. Лаверн воспарил к потолку, только вместо потолка оказалась черная бесконечная бездна. Донна покоилась прямо под ним. Одна — ни кровати, ни респиратора. Она парила в пустоте, лежа на спине, а тело ее обвивали три уродливые фигуры. Одна из них обняла ее за ноги, две другие — с боков. Эта зловещая композиция парила в воздухе, окруженная собственной бледной аурой и мертвенной тишиной. Ни движения, ни звука.
Лаверн несколько мгновений смотрел в немом изумлении, прежде чем осознал, что монстры, сжимающие в объятиях его жену, жаждут ее смерти. Охваченный одновременно отчаянием и ужасом, он бросился к Донне и попытался оттащить за волосы фигуру, обвившую ей ноги. Дух оказался женщиной средних лет с омерзительным истлевшим лицом. В бешенстве она принялась царапаться и плеваться. А поскольку, будучи бесплотной, она была практически невесома, Лаверну не составило труда, размахнувшись, швырнуть ее далеко в пустоту.
Двое оставшихся духов оторвались от своего пиршества. Лаверн с омерзением осознал, что лицо монстра, припавшего к груди Донны, ему знакомо. Это был парень, убитый в скверике у музея. Лаверн схватил его за волосы и оттащил от жены. Но в следующее мгновение вернулась женская особь. Она набросилась на Лаверна сзади и, впившись ему в спину, принялась истошно вопить и царапаться.
Ее крики переполошили третьего духа. Это был худой, высокий мужчина со странным темным лицом. Все трое накинулись на Лаверна; обвившись вокруг него тремя тошнотворными кольцами, они пытались сбросить его вниз. С ужасом Лаверн осознал, что монстры исполнены решимости и злобы. Более того, их было трое, а он один. Сказывалась также бессонная ночь и чувство беспомощности — Лаверн чувствовал, что силы покидают его. Последним усилием он сбросил с себя уродин и поспешно вернулся в свое тело.
Не успел Лаверн прийти в себя и отдышаться, как кто-то отдернул занавеску. Это была доктор Грегг. Она посмотрела на него и как-то странно улыбнулась. Однако в следующее мгновение улыбка сменилась озабоченностью — наверняка от нее не скрылось, что с Лаверном творится нечто неладное.
— Вид у вас как только что из могилы. Что-то случилось?
— Едва не… — Вернон кивнул в сторону жены. — Она… — Он не договорил.
Доктор Грегг энергично хлопнула его по плечу.
— Послушайте, дружище, я не знаю, что там у вас произошло, но лично я умираю с голоду. Пойдемте, я и вас заодно покормлю.
— Я лучше останусь здесь.
— Ну уж нет, делайте, что вам говорят.
* * *
Усталость и чувство опустошенности не давали Лаверну принять даже самое простое решение. Доктор Грегг взяла на себя роль заботливой мамаши. Она накладывала ему на тарелку побольше и того, и этого в надежде, что Лаверну хотя бы что-нибудь понравится. Больничная столовая субсидировалась государством, и поэтому цены в ней были просто смешными. Доктор Грегг не без основания полагала, что если Лаверна как следует не накормить и не дать ему хорошенько выспаться, то вскоре и он сам станет пациентом палаты интенсивной терапии.
Они сидели за столиком в центре зала, в окружении больничного персонала, отдыхавшего здесь от работы. И вновь Лаверн осознал пропасть, отделяющую одно человеческое существо от другого. Умри Донна — и никто из сидящих здесь не станет скорбеть. Даже сидевшая напротив него женщина, несмотря на все ее добрые намерения, посочувствует ему лишь день-другой. Завтра, возможно, ей придется сокрушаться по поводу других смертей, утешать уже других родственников.
— Собственно говоря, в аппарате искусственного дыхания нет особой необходимости, по крайней мере сейчас, — сообщила ему доктор Грегг.
— Зачем тогда его используют?
— На всякий случай. Пока что у нее те же самые симптомы, что в свое время мы наблюдали у Дерека Тайрмена. Вскрытие тогда показало, что причиной смерти Тайрмена был паралич центральной нервной системы.
— А не сердечная недостаточность? — удивился Лаверн.
— Нет, есть кое-какая разница. Если вы полностью парализованы, то в организме не работает ничего. Но пока машина за нее дышит, у нас еще есть время.
— Сколько?
— Не знаю. Наверно, до тех пор, пока не умрет мозг.
— Спасибо за проявленную деликатность.
— Извините. И вообще не обращайте внимания на меня, старую грубиянку. — Доктор Грегг торжествующе улыбнулась и принялась есть.
Лаверн заставил себя проглотить печеные бобы и удивился, что они оказались на редкость вкусными. В своем горе он совсем позабыл о еде. Вкус пищи моментально пробудил в нем волчий аппетит, и суперинтендант в два счета опустошил тарелку. Когда он наконец оторвал внимание от стола, то поймал на себе задумчивый взгляд доктора Грегг.
