- Пожалуйста, прекратите!
Они оба замолчали. Мужчина потянул наручники, но они так же удерживали его на стене. Было очевидно, что он никуда не денется. Зверь, наблюдая, склонил голову, любопытствуя о поведении человека. Мужчина на мгновение, казалось, успокоился.
- Джим подбил вас к этому? - спросил мужчина.
- Джим подбил вас к этому? - зверь медленно покачал головой из стороны в сторону, как будто отвечая на вопрос, который он только что повторил.
- Тогда кто?
- Тогда кто?
Мужчина ударил в сторону зверя ногой и закричал:
- КТО ТЫ, МАТЬ ТВОЮ?!!
Чудовище громко вскрикнуло и подняло руки к ушам; его собственный крик заставил человека тоже закричать. Без лишних слов или предупреждений чудовище повернулось и побежало из комнаты - обратно по коридору, используя ту же схему, что и раньше: два шага вперёд на двух ногах, пара шагов на всех четырех, обратно на две ноги - все вниз по мрачному коридору к комнате в дальнем конце. Теперь, встав на две ноги, он оглянулся через плечо, прежде чем исчезнуть в комнате, захлопнув за собой дверь.
В отличие от двух других комнат эта, по крайней мере, выглядела немного обжитой. В дальнем углу комнаты стояла кровать с грязным матрасом наверху - простыней не было видно. Голова манекена стояла на столе вдоль стены с дверью, а коврик лежал посреди пола, как будто в отчаянной попытке придать комнате домашний вид. Может быть, так бы и было, если бы коврик не был сделан из человеческой кожи. Зверь упал на кровать и свернулся клубком. Секунду спустя он подкатился к краю матраса - не то чтобы катиться было далеко - и вытащил старый граммофон из-под того места, где он лежал. Запись уже находилась в аппарате, ожидая воспроизведения. С огромными неуклюжими пальцами зверь включил пластинку.
«Круг вокруг Розы...»
Зверь вернулся в прежнее положение - свернулся клубком на сильно испачканном матрасе; из-под вонючей маски доносилось напряжённое хныканье. Крики ему не нравились. Это заставляло его чувствовать себя неуютно, даже нервничать. Это напоминало ему о них. Пока музыка продолжала играть, наполняя и комнату, и его чувства, он закрыл глаза и медленно позволил себе расслабиться. Пару минут спустя он уснул под звуки музыки. Пластинка остановилась в конце песни, но продолжала вращаться, наполняя комнату мягким гудением. Зверь не просыпался до утра.
# # #
На стене не было часов, чтобы определять время, но за маленьким окном, на стене напротив кровати монстра, мерцание света заливало комнату. Глаза за искусственной маской были закрыты. Лужа капала из-под подбородка той же маски, собираясь липким жёлтым комком на уже испачканной подушке. Хрипящий, сопящий звук раздавался по комнате, когда монстр за маской боролся за воздух, пока спал - монстру снились сны о монстрах. Он проснулся от внезапного испуга, когда крик наполнил помещение; крик не страха, а боли. В мгновение ока он вскочил с кровати и, покачиваясь, пересёк комнату. Он распахнул дверь и свернул в коридор, где замер на месте; слушал и ждал. В здании было тихо, если не считать постоянного порыва ветра, дующего из одной из многочисленных трещин в кирпичной кладке. Зверь постоял там ещё мгновение, прежде чем имитировать болезненный крик, разбудивший его ото сна. Внутри помещения хлопнула дверь. Чудовище бросилось в сторону комнаты, где прошлой ночью видело незнакомца. Оно остановилось перед дверью. Дверь былa закрытa. Зверь повернул шею в сторону, пытаясь вспомнить, была ли закрыта она прошлой ночью? Нет, не была. Зверь отступил на шаг и огляделся по сторонам. Больше некому было закрыть её. Он медленно поднял правую руку и повернул ручку. Лёгкий толчок, и дверь открылась. Там - на стене на серебряном наручнике - висела рука. Просто рука, раскачивающаяся взад и вперёд из-за импульса, использованного, чтобы отделить её от тела; кровь капала на пол.
Зверь закричал в одинокой ярости.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МОНСТР
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Часы застряли на 10:42 навсегда, по крайней мере, так казалось. Тридцатипятилетняя Кристина Купер вздохнула и отвернулась от насмехающихся часов, надеясь найти что-нибудь ещё, чтобы отвлечься. Она смотрела в окно - передний двор заправки был таким же безлюдным, как и всегда. Высокая жёлтая трава окружала четыре насосные колонки, которые находились настолько далеко от цивилизации, насколько это было возможно, или, по крайней мере, так казалось. В летние месяцы на траву было приятно смотреть из-за прилавка, где Кристина, казалось, проводила всё своё время. Трава ловила солнечный свет, мерцала, покачивалась и выглядела почти как кукуруза. Но когда шёл дождь, как сегодня, ничего красивого в этом не было. Дождь придавал ей неопрятный вид и наполнял заправочную станцию странным землистым запахом, от которого было трудно избавиться, сколько бы освежителя воздуха она ни распыляла. Она взглянула на часы.
10:44 утра.
Она повернулась к стойке с журналами, ища то, что ещё не читала, и ничего не обнаружила. Затем её взгляд упал на полки, заполненные угощениями и закусками, от которых она сразу же мысленно отказалась. Она решила, что и так достаточно несчастна из-за повседневности своей жизни и работы, и не хотела усугублять её, съедая весь запас шоколада в здании. Взгляд на часы.
Всё ещё 10:44.
Что-то привлекло её внимание - машина, пробивающаяся через гребень на горизонте, петушиный хвост пыли поднимался за ней. Хотя это вряд ли наполнит её радостью, но, по крайней мере, потенциальный клиент мог бы помочь скоротать немного времени, если он вообще остановится здесь. Она смотрела, как он приближался. Это был красный кабриолет. Его водитель - седовласый деловой человек в нелепых солнечных очках, несмотря на дождь и общую суровость дня. Ему действительно требовалось топливо, и он пригнал свой автомобиль, похожий на обрезанный член, чтобы заправиться. Она вздохнула. Он слишком громко слушал музыку и был слишком старым, чтобы вести с ним беседы. Она смотрела, как он вышел из машины, наморщив нос.
Дерьмовый запах травы, - подумала она про себя, наблюдая, как он заправляется.
Она проработала там достаточно долго (ещё одна банка с червями, которую она особенно не хотела открывать), чтобы обычно предсказать, как данный покупатель заплатит за свою покупку. Группы молодых людей, которые хотели купить немного еды для своего путешествия, неизменно приходили на станцию, чтобы заплатить напрямую, обычно хихикая в этом маленьком дерьмовом месте, где она зарабатывала на жизнь. Однако другие, например «Мистер Член на колёсах» на стоянке, были плательщиками через терминал на заправочной колонке. Они слишком занятые, чтобы иметь дело с чем-то, напоминающим человеческое общение, они хотели заплатить и поехать на любую деловую встречу, семинар или на свидание с женщиной, а не тратить время на светскую беседу. Она наблюдала за ним и знала, что он это сделает. У неё была такая игра, что-то, что помогало ей скоротать время. Это было мелочью и более чем по-детски, но так как это было её и только её, поэтому она не чувствовала вины. Когда бы клиенты ни приходили, будь то оплата через терминал на заправке или лично, она создавала для них профили - обычно болезненные. В настоящее время её увлекают серийные убийства, а точнее волна недавних исчезновений людей в этом районе. Причинный интерес, с которого она начинала, перерос в навязчивую идею, и чем больше она читала на эту тему, тем больше ей хотелось узнать. Это был порочный круг. Люди сравнивали это с современным делом Джека-Потрошителя. Ни улик, ни ключей к разгадкам. Свидетелей тоже нет. Это была загадка, и она жаждала получить больше информации. Обычно она брала с собой блокнот. Иногда для рисования, иногда для заметок по делу, пока она рыскала по интернету в поисках информации об исчезновениях, ища любую новую информацию, которая могла бы пролить свет на это. Она снова сосредоточилась на своём клиенте, который, как и предполагалось, выудил свой бумажник, готовый заплатить через терминал. Она оценила его, построив предысторию, придав ему характер. Она видела в нём Джулиана, или Алекса, или, может быть, одного из тех претенциозных придурков, которые обращались к людям только по их фамилиям.
