Он кивнул.
Моя квартира напротив. Я видел, как ты приходишь и уходишь. Но не то чтобы я следил за тобой, нет. Наверное, я думаю о тебе как о друге. Когда я позвонил тебе в первый раз… Ты знаешь, это был как будто такой каприз или что-то типа того. Ты ответила… И мне понравился звук твоего голоса.
У него красивые руки, подумала она. Как у девушки. Изящные. Тонкие.
— И ты следовал за мной до самого дома?
Почти каждый вечер. У меня есть велик, а ты ездишь не слишком быстро. Я решил, что, если я прослежу за тобой, так будет безопаснее. Ты задерживалась допоздна, а та часть города не слишком подходит для одинокой женщины. Даже если она на машине.
Мэри покачала головой, думая о том, какой он очень странный мальчик. Он выглядел как ребенок, но говорил как взрослый мужчина. Это должно было напугать ее. Этот парень вцепился в нее так, словно считал себя защитником, в то время как он так, будто его самого стоило бы спасти.
Скажи мне, почему ты сейчас плакала? — Спросил он жестами.
Он смотрел прямо на нее, и это было немного жутковато: как будто взрослый мужчина глядел через детское лицо.
— Потому что я могу не успеть, — вырвалось у нее.
— Мэри, к тебе можно?
Мэри оглянулась через правое плечо. Бэлла, ее единственная соседка, прошла через луг, разделяющих их участки и теперь стояла на краю газона.
— Привет, Бэлла. Проходи, познакомься с Джоном.
Бэлла скользнула к бассейну. Она въехала в старое фермерское хозяйство около гола назад, и с тех пор они часто встречались по ночам. Шести футов ростом, с кучей черных кудряшек, ниспадающих ей на спину, Бэлла была настоящей красавицей. Ее лицо было настолько идеальным, что потребовалось несколько месяцев, чтобы привыкнуть к нему и не таращиться. А тело будто сошло с обложки специального издания «Спорт Иллюстрейтед», посвященного купальникам.
Так что Джон прибывал в праведном благоговении.
Мэри тоскливо подумала о том, какого это — производить подобную впечатление на мужчину, пусть даже у него еще и борода не растет. Сама она никогда не была красавицей, принадлежа к той огромной группе женщин, которых нельзя было назвать ни уродинами, ни хорошенькими. И это было до того, как химиотерапия оставила следы на ее волосах и коже.
Бэлла присела с легкой улыбкой и протянула мальчику руку.
— Привет.
Джон потянулся и быстро коснулся ее, словно не был уверен, что она настоящая. Забавно, но Мэри и сама часто ловила себя на той же мысли. Было что-то… избыточное в Бэлле. Казалось, в ней больше жизни, чем в тех людях, с которыми приходилось общаться Мэри. И, конечно, она была куда более привлекательной, чем остальные.
Хотя Бэлла совсем не старалась изображать из себя роковую женщину. Она была тихой и скромной, жила одна, скорее всего, была писательницей. Мэри никогда не видела ее при свете дня, и никто не приходил к Бэлле в дом.
Джон посмотрел на Мэри, его руки вновь пришли в движение.
Ты хочешь, чтобы я ушел?
Потом, как бы предвидя ее ответ, он вытащил ноги из бассейна.
Она положила руку ему на плечо, стараясь не обращать внимания на ощущение тонкой кости под ладонью.
— Нет, оставайся.
Бэлла сняла кроссовки и носки, щелкая пальцами ног по поверхности воды.
— Да, давай, Джон. Оставайся с нами.
Рейдж наконец увидел ту, от которой бы не отказался сегодня вечером. Человек, блондинка: «все-при-ней» и «готова-на-все». Как и все остальные женщины в этом баре, она пыталась обратить на себя его внимание: крутила задницей, поправляла свои соблазнительные локоны.
— Нашел что-то по вкусу? — Сухо просил Ви.
Рейдж кивнул и поманил женщину пальцем. Она направилась к нему. Ему нравилась людская покладистость. Он как раз исследовал изгиб ее покачивающихся бедер, когда вид перекрыло другое женское тело. Он глянул вверх и с трудом удержался от вскрика.
Кейт была красивым вампиром, с черными волосами и темными глазами. Но она «охотилась» за братьями, постоянно крутилась вокруг, предлагая себя. Как будто она рассматривала их в качестве приза, которым можно было бы похвастать. И это чудовищно раздражало. И несколько тревожило: Кейт была настоящей стертой.
— Привет, Вишес, — произнесла она низким, сексуальным голосом.
— Вечер, Кейт. — Ви глотнул немного своего Грей Гуза.[28] — Что делаешь?
— Интересуюсь, чем вы занимаетесь.
Рейдж нагнулся в бок, что бы осмотреть зал, который закрывали бедра Кейт. Слава Богу, блондинку не отпугнуло маленькое соревнование. Она по-прежнему продвигалась к их столу.
— Ты собираешься поздороваться, Рейдж? — Продолжала Кейт.
— Только если ты уберешься с дороги. Ты мне вид загораживаешь.
Женщина рассмеялась.
— Очередная в списке из тысячи. Как ей повезло.
— Мечтай, Кейт.
— Буду. — Ее глаза, хищные и горячие, скользнули по нему. — Может, ты хотел бы развлечься с Вишесом и со мной.
Когда она потянулась к его волосам, он поймал ее запястье.
— Даже не думай.
— Как ты мог перетрахать такое количество человеческих женщин и отвергнуть меня?
— Просто я не заинтересован.
Она наклонилась, чтобы прошептать ему на ухо:
— Ты должен как-нибудь меня попробовать.
Он оттолкнул ее от себя, впиваясь руками в кости.
— Вот так, Рейдж. Сжимай сильнее. Мне нравится боль. — Он тут же отпустил ее, и она улыбнулась, потирая запястье. — Так ты занят, Ви?
— Не сейчас. Может быть, немного позже?
— Ты знаешь, где меня найти.
Когда она ушла, Рейдж посмотрел на брата.
— Я не понимаю, как ты можешь ее выносить.
Ви опустил стакан, наблюдая за Кейт сквозь полуопущенные веки.
— У нее есть свои плюсы.
Подошла блондинка. Остановившись напротив Рейджа, она приняла вызывающую позу. Он положил руки на ее бедра и потянул на себя так, что его ноги оказались между ее.
— Привет, — сказала она, немного отодвигаясь от него. Женщина внимательно огладывала его, оценивая одежду, пожирая глазами золотой Ролекс, видневшийся из-под кожаного рукава. Ледяной расчет в ее глазах был так же холоден, как и сердце в его груди.
Господи, если бы он мог покончить со всем этим. Его уже тошнило от этого дерьма. Но его тело требовало освобождения, облегчения. Он чувствовал, как громче шумит его кровь, и с каждым болезненным ударом пульса его мертвое сердце превращалось в пыль.
— Как тебя зовут? — Спросил он.
— Тиффани.
— Рад познакомиться, Тиффани, — солгал он.
