Ознакомительная версия.
– Я заказывала кофе, – нахмурилась Марина.
– Это рекламная акция. Апельсиновый фреш в подарок каждому новому посетителю.
– И все-таки мне кофе.
– Ну ладно, – поджала губки официантка. – А фреш?
– Оставьте, – Генка ухватился за бокал. – И еще один кофе.
Недовольная официантка, виляя бедрами, пошла за кофе.
– Рекламная акция в конце сезона, – задумчиво сказала Марина, вертя в руках карточку с меню, – Этот фреш стоит больше моего заказа.
– У тебя паранойя, – прокомментировал ее поведение Генка, отпивая фреш. – Классная штука. Тебе просто надо успокоиться. У меня вот вообще пока редакцию прикрыли. Говорят на неделю. А я спокоен. Чему быть, того не миновать. Сейчас съездим в больницу. Заберем твою сестру. И все будет в порядке.
– Думаю, ты прав.
Официантка поставила перед ними две чашечки с кофе. Они отпили по глотку и одновременно поморщились.
– Неудивительно, что они не хотели нести кофе, – сказал Генка. – Закупили какую-то дешевую дрянь. Теперь боятся посетителей распугать.
– Точно, – улыбнулась Марина, – Все имеет простое и логическое объяснение.
Оставив деньги и недопитый кофе на столе, они двинулись к Генкиной шестерке.
– Ну что, легче стало? – Тамара Алексеевна считала пульс у главврача. Пожилой мужчина откинулся на спинку большого кожаного дивана, стоящего в его кабинете.
– Кажется да, – сказал он открывая глаза.
– Может все-таки укольчик? Или нашим коллегам позвоним.
– Нет, нет, нельзя, Томочка. Вы же знаете. Они только и ждут, когда я сдамся.
Тамара Алексеевна покачала головой. Она не была с ним согласна. Но слишком хорошо знала своего начальника.
– Самоокупаемая психиатрическая больница. Это ж надо додуматься?! – продолжал возмущаться Иван Карлович. – Я вот что подумал, Томочка. Вы мой заместитель. Практически преемник, – он отмахнулся от ее возмущенного возгласа. – Не спорьте. На планерку в администрацию по поводу этого безобразия пойдете вы. Я вот тут подготовил свои аргументы. Вы еще добавите. Нельзя, чтобы меня видели таким. Понимаете?
– Я понимаю, – Тамара Алексеевна взяла в руки папку из рук начальника и учителя.
– Но я хотела поговорить о всплеске заболеваемости в нашем городе. К тому же растет число самоубийств. Я тут подняла статистику за прошлый год. Учащаются случаи шизофрении. Немного порылась в справочниках. Не знаю, что и думать.
– Томочка, я понимаю ваше беспокойство. Но об этом поговорим позже. Мне жаль, что я вызвал вас из дома, после ночного дежурства. Но, если мы не отстоим больницу, то никого не сможем лечить.
– Хорошо, я займусь документами прямо сейчас. Планерка завтра?
– В девять утра у главы администрации.
Тамара Алексеевна вышла из кабинета главного, и он с облегчением опустился на кожаный диван. Что за чушь ему привиделась только что? Это точно был не сердечный приступ. Словно кто-то другой взглянул через его тело на окружающий мир. Он посмотрел на сорванный лист фикуса, брошенный рядом с диваном. Разумеется, он слышал байки, бродящие среди врачей о том, как врачи психиатры часто сами сходили с ума. Обычно ими развлекались студенты.
– Это просто переутомление, – прошептал он и прошел в комнату отдыха за своим кабинетом. Открыв кран, он плеснул в лицо холодной воды и вытерся мягким белым полотенцем, висящим рядом. – Конечно же, переутомление, – подумал он и уже собрался выйти. Но какое-то необъяснимое чувство заставило его обернуться и посмотреть в зеркало над умывальником. Отчего-то пожилому врачу показалось, что его лицо почти надвое рассекает уродливый шрам.
– Ты сказал, что ее сожгут утром? – герцог обращался к своему слуге, не считая нужным замечать стоящую на коленях посередине зала женщину в когда-то роскошном, а теперь изрядно потрепанном бархатном платье.
– Да мой господин, – произнес слуга. – Она говорит, что ей все равно.
– И ей все равно, что вместе с ней сожгут ее дочь? – произнес герцог, пристально глядя на женщину, равнодушно смотревшую куда-то ему за спину.
Слуга повернулся и сделал знак двум стражникам, стоящим за женщиной. Один из них пнул ее ногой.
– Отвечай.
– Возможно, для нее это будет лучшим выходом, – произнесла та, продолжая смотреть мимо герцога.
– Ты не мать. Ты ведьма, настоящая ведьма, – закричал герцог и сделал знак слугам удалиться. Он спустился с возвышения, на котором стояло его кресло, и подошел к ведьме вплотную.
– Послушай, я очень вспыльчив, но и отходчив. Мы можем еще договориться. Мне нужно от тебя так мало. Всего-навсего секрет бессмертия, известный твоему народу. Инесса, – он наклонился к ней. – Мы все забудем. Все будет по-прежнему. Ты и твоя дочь будут жить здесь же в замке. Как раньше. Подумай, что тебе стоит это сделать? Я же помню, когда я был мальчишкой, ты предлагала такой напиток моему отцу. Инесса, – он стал рядом с ней на колени, стараясь поймать ее взгляд, – Мой отец, несмотря на возраст, был крепче и сильнее меня. Для него время будто остановилось. Бог знает, сколько бы он еще жил, если бы не несчастный случай на охоте.
– Это ты его убил, Ансельм, – Инесса неожиданно посмотрела ему в глаза, и герцог отшатнулся, пораженный ненавистью в ее взгляде.
– Это случай, несчастный случай, – залепетал он оправдываясь. – Но я его сын. Законный наследник. Я готов выделить тебе вдовий дом и даже долю денег. Только помоги.
– Иначе ты убьешь, не только мачеху, но и собственную сестру, не так ли? – произнесла Инесса, пренебрежительно смотря на притихшего герцога. – Вот что я тебе скажу дорогой пасынок. Ты всегда был крысой. Ты ей родился. С крысой и умрешь. Причем не далее, как завтра утром, – и она расхохоталась ему в лицо.
– Может, я и умру утром, – как ужаленный герцог отскочил от мачехи. – Но ты умрешь раньше. Костер начнут готовить прямо сейчас. И тогда смеяться буду я, – он дернул за кисть на бархатной подвязке, прикрепленной на стене за креслом. Раздался звон колокольчика, и в зал вбежали слуги.
– В подвал ее, – бросил он стражникам.
– Мой господин, – к нему подошел начальник гарнизона. – Со сторожевой башни докладывают, что толпа мятежников движется в сторону нашего замка. Мы засекли их сигнальные огни.
– Неужели мой замок не выдержит осады десятка оборванцев? – герцог высокомерно оттопырил нижнюю губу.
– Выдержит, мой господин. Но хочу вам напомнить, что эти оборванцы уже захватили около десятка замков ваших вассалов. И восстание разрастается. Мятежники вполне успешно воспользовались смертью вашего отца. Не лучше ли будет теперь выпустить посланника короля? Если мы проявим добрую волю, король может прислать нам помощь.
Ознакомительная версия.
