И увидел куст рыжевато-красной хризантемы. У самой стены дома. Именно там… Даже время не могло укрыть это место от пронзительного взгляда его памяти.
Не чуя тела, Эд приблизился и рухнул на колени в жухлую траву, а от куста потянулась тонкая нить горьковатого запаха. Того самого. Ее запаха…
И такой же горькой нитью пришло воспоминание о том, как часто она их рисовала - эти рыжие цветы: едва показавшимися из-под снега, полными летнего зноя, на пороге зимы и смерти, яркими, разными… Как ложились на полотно неровные мазки, заслоненные живым светом ее волос, как дрожала вытянутая кисть, пока она решала, что и как на ее сегодняшнем рисунке будет жить…
Его золотая девочка. Его судьба… Эд нежно коснулся цветов, пылавших на фоне поздней осени…
И они посыпались!
- Нет! - он дернулся, чувствуя, как рвется внутри натянутая годы назад тетива. Как умирает что-то бесценное… Только теперь, только здесь по-настоящему умирает!
Под его задрожавшими пальцами, пытавшимися удержать (или хотя бы замедлить на миг!), лепестки опадали один за другим все быстрее, все неотвратимее… Как гаснущие искры, они опускались в траву - так же торжественно и таинственно. И так же безвозвратно терялись.
Он пробовал разыскать их - начал судорожно, неловко рыться в траве. Понимая бессмысленность поиска. И все равно продолжая… Продолжая…
Пока, секунды спустя, перед ним не остались пустые серые стебли.
И тогда одиночество пронзило его!
Эд сгреб в охапку куст и заплакал. Вместе с дождем, уронившим крупные редкие капли…
Он плакал, наверное, впервые в жизни - впервые после детства. Глаза забыли, что такое слезы, и не знали, как реагировать на боль… А она была страшной! Сокрушительной!
Как гром, разрывавший небеса.
Эд содрогался от невыполнимого желания, которое накатило горькой лавиной: увидеть ее еще хоть раз. Задыхался от запоздалого чувства потери, готовый на что угодно, лишь бы увидеть…
И дождь набирал силу!
Он раскачивался, закрывая лицо руками, уходя в землю вместе с холодными струями, уходя вслед за ней… А леденящий, пробирающий до костей ливень помогал ему в этом - ложился стотонным весом на плечи, пригибал к земле, распластывал…
Вдруг молния ударила где-то совсем близко!
И в тот же миг тяжесть воды, падающей с небес, стала невыносима! Под ее беспощадным давлением Эд задрожал всем телом и, упав на бок, выгнулся дугой.
Не знающий передышки адски сильный ливень стегал его сотнями раскаленных струй, смывая грязь с кожи… Утюжил весом, раскатывал… Смывал одежду - слой за слоем… Смывал волосы и ресницы… Слизывал морщины… Для глотка воздуха не оставалось места в этой стене воды, и, чтобы освободиться от нее, Эд бешено тер лицо… А оно стиралось под его ладонями.
И это было к лучшему - он не мог видеть, как сквозь гладкую белую кожу предплечий пробивается поросль перьев - темно-серых, размашистых…
Одним резким рывком руки провернулись в суставах под мучительно диким углом!
И дождь прекратился.
Ему хотелось закричать от боли и горя!…Но вместо крика из немеющего горла вырвался только странный, глухой клекот.
Он судорожно завозился, забился, словно в силках… И все же каким-то неведомым образом сумел подняться!
Ноги почти не слушались - вместо шагов получались нелепые прыжки, а руки…
Нужно было закрыть ими лицо, чтобы избавиться от ужасной иллюзии огромного, опасного, нестерпимо иного мира!…Но руки, выгнутые за спину и обросшие перьями, взметнулись слишком высоко. Увлекая и его за собой… Заставляя жмуриться от страха перед растущей пропастью…
Спрятаться! (Единственная мысль.)
Чудом сохранившийся проем чердачного окна полыхнул гостеприимной тьмой, и он ворвался в него, задев раму плечом! Перевернулся несколько раз, окончательно потеряв ориентацию… И замер в спасительном углу, закрыв глаза - пытаясь стать невидимым и неслышным, почти не существующим в этом новом мире, полном безжалостных чудес…
А он тем временем начал движение.
Луна и Солнце сменяли друг друга, как всегда. И как никогда раньше - быстро. Наоборот.
Скрипя и покачиваясь, росли стены - покидали плен тяготения и с прежней силой поднимали крышу к кружащемуся небу… Балки смыкались, светлели. Мох уходил из щелей…
Все менялось. Заполнялось сотнями, миллионами звуков - понятных и лишенных смысла, важных и пустых, травяных и мясных… Послышалась вкусная мышиная возня. Взметнулись предостерегающие голоса других ночных птиц…
Наконец появились звуки внизу, в доме.
Он услышал смех. Заливистый, счастливый смех ребенка…
Невольно открыл глаза и заковылял, скованный новым телом, к его источнику - широкой щели в полу, полыхающей опасным теплом и лишним, слепящим светом…
Память уже почти растворилась. Но в самый последний момент он все же успел поймать обрывок утешающей мысли, что знает, чей это смех.
***
Видишь, я над тобою кружу,
Это я, фиолетово-черный…
19 сентября 2012 года
Авторам интересно узнать Ваше мнение о «Садовнике». Оставить свой отзыв (а также ознакомиться с отзывами других читателей) можно здесь: www.nina-barhat.in.ua
Авторы: Нина Бархат amp; И. N.
Сайт: www.nina-barhat.in.ua
Цикл: «Темные истории»
Жанр: мистика
Корректор: Наталья Ухабова
Все права защищены. Текст произведения предоставлен для ознакомления. Использование любой части текста в иных целях запрещено.
