- Это должно быть реально горячо, Ларри, - предположила Уэндлин. Она сжимала груди в чистом эротическом восторге. - И я имею в виду очень-очень горячо...
Рена зажгла паяльную лампу и отрегулировала ее пламя до шипящей бело-голубой точки.
- Достаточно горячо для тебя, Ларри? - спросила она, применяя 1200-градусное пламя к кончику его члена.
Кончик сразу же сморщился, как дымящийся зефир. То же самое касалось его больших яичек. Рена томно водила пламенем горелки взад и вперед по хрустящей мошонке, пока Ларри кричал так громко, что белки его глаз покраснели от кровоизлияния, а брыкался в кровати с такой силой, что та подпрыгивала своими ножками вверх и вниз.
Уэндлин, отмахиваясь от вонючего дыма, смеялась, будто голая блондинка-болельщица из ада. Рена, оседлав Ларри, переместила пламя к центру его дряблой груди; то, как он брыкался в агонии, словно лошадь, лучше оставить неописуемым. Пламя становилось все меньше и меньше, так же, как распадались плоть и кости, открывая огромную, черную, дымящуюся яму, в которой варилось, затем поджарилось, а затем рассыпалось в пепел его сердце.
Слишком много для Ларри.
- Да уж, - заметила Уэндлин, ухмыляясь сквозь зловонный дым. - Думаю, что это было достаточно горячо для него.
* * *
Уэндлин голышом продефилировала в гараж, чтобы принести тряпку.
Ее большие округлые сиськи приятно подпрыгивали с каждым шагом, и ее широкая улыбка не скрывала удовлетворения. Вычеркиваем еще одного во имя женской солидарности, - подумала она. - Еще один жадный, похотливый, жаждущий пизды, эксплуататор женщин для шестифутовой глубины[16].
Вернувшись в спальню, она застыла.
- Что за... нах?
Кровать была пустой. Сначала она подумала, что должно быть Рена уже отстегнула труп, но при более близком изучении она поняла, что ошиблась. Каждый комплект наручников был закреплен на латунных направляющих кровати, но в каждом комплекте явно отсутствовала одна половина. Другими словами, наручники были сломаны...
И над сохранившимся дымным запахом жареной человеческой плоти, Уэндлин почувствовала что-то еще. Более глубокое, более резкое. Как свежие сточные воды, перемешанные с чем-то еще...
Потом она взглянула налево...
Взглянула вниз...
И закричала.
В тени комнаты, растянувшись в углу, лежала Рена с остекленевшими глазами. Какой-то отвратительно острый инструмент вскрыл ее живот, и через это, зияющее внизу, издевательство была вырвана большая часть ее кишечника. Блестящие розовые кишки образовали на полу закорючки, похожие на странные гирлянды. Почки, селезенка и поджелудочная блестели тут же. Хуже, однако, было то, что очаровательная, заостренная маленькая грудь Рены... исчезла. Ее откусили. То же самое было сделано с ее шелковисто-гладким, безволосым лобком: он был выгрызен прямо между ее ног.
И тут заблестели бусинки глаз. Из тени показалась огромная угловатая голова, раскрывая огромные челюсти и обнажая белые зубы размером с каменные гвозди. В один миг лицо Рены было съедено прямо с черепа, будто ребенок сгрыз глазурь с кекса.
Каскад теплой янтарной мочи свободно потек по плюшевым ногам Уэндлин. Ее рот застыл открытым. Она не могла пошевелиться. Затем послышался, вернее прохрипел голос, но это был вовсе не человеческий голос - просто шероховатый, неземной субоктав, череда хрипов, клокочущих как мокрота.
Голос произнес:
- Ты выбрала не того парня, чтобы потрахаться сегодня, детка.
В данный момент трансформация Ларри почти закончилась, и эта древняя и мистическая метаморфоза полностью восстановила последствия ранних "трудов" Рены с паяльной лампой. Теперь перед Уэндлин стояли три простых факта, которые, несмотря на их невозможность, она не могла отрицать.
Во-первых, Ларри был жив.
Во-вторых, он был взбешен.
И, в-третьих, он был оборотнем.
Уэндлин сглотнулa.
Поправочка. Он был большим оборотнем, во всех смыслах. Сейчас ее уже ничто не могло спасти: ни расплата, ни какие-либо защитные действия и, конечно же, никакая просьба. Однако, несмотря на ее вполне понятный ужас и паралич, от которого она не могла освободиться, в ее голове сверкнуло неоспоримое согласие. Да. Да, ты совершенно прав. Мы определенно выбрали не того парня, чтобы потрахаться сегодня.
Столько сил отдано для борьбы с эксплуатацией.
Существо нависло над ней, ухмыляясь лисьей мордой. Достаточно огромный в человеческом обличии, член Ларри-ликантропа стал еще больше. Очевидное свидетельство этому теперь расцветало в очевидности, отодвигая назад скользкую "собачью" крайнюю плоть и являя миру нечто сверкающее, блестящее и розовое. Бедная Уэндлин легко согласилась с выводом:
Tеперь, когда Ларри поел, он был готов приступить к серьезной эксплуатации.
Перевод: Zanahorras
Когда я пишу это послесловие, сейчас 3:30 утра, и я смотрю "Компанию Tрех"[17]. Джек кладет апельсины в свою толстовку, как груди. Классное шоу, да?
Однако вышеприведенную историю я написал в 1988 году, вскоре после того, как был опубликован мой первый роман "Ghouls". На самом деле я не могу определить никакого творческого импульса в этом случае, просто я чувствовал себя вынужденным взять одно из самых заезженных клише ужаса - формулу "Не тот парень" - и довести ее до комедийного максимума. Когда я закончил, у меня хватило наглости послать его редактору масс-маркетa для антологии. Его отказ был прост: "Ты, должно быть, шутишь. Меня уволят, если я куплю это". В конце концов, история была опубликована сначала "Cyber-Psychos" и "Into The Darkness". Оба этих замечательных журнала были снабжены фантастическими иллюстрациями. Я не мог быть счастливее. Позже какой-то проницательный рецензент был достаточно любезен, чтобы указать, что эта история была "ДЛБ", то есть "до Лорены Боббит"[18], когда она была впервые опубликована в "Cyber-Psychos". Я добавил ссылку на Боббитов, когда Дэйв Барнетт перепечатал ее несколько лет спустя.
Я всегда получал удовольствие от этой истории, и я надеюсь, что вы тоже.
Но я должен вам сказать: "Компания Tрех" все еще актуальна, и внезапно Уэндлин и Рена ужасно напоминают мне Крисси и Джанет. Теперь мне даже немного жаль Джека.
Представьтe себе.
"Техник-вскрыватель"
Вы когда-нибудь гадили в штаны? Я - пару дней назад, впервые в жизни. Только тогда на мне были не просто штаны, а герметичный ЗКОН 3-го класса. Так на нашем "платформенном" жаргоне зовется защитный костюм общего назначения. Или скафандр, для жалких земных ламеров вроде вас.
Эвакуационный отряд доставил эту штуковину примерно в 3 часа по Гринвичу. По всей видимости, это был гиперскоростной летательный аппарат внеземного происхождения. Двадцать метров в длину, тридцать в ширину, формой напоминающий каблук. Тускло-серого цвета, как в тех старых байках про НЛО, имевших хождение четверть века назад. Ни иллюминаторов, ни пассивных видовых окуляров - вообще никаких окон.
И никаких дверей.
Очевидно, это космическое каноэ пришло из мира, намного превосходящего по технологиям наш, Федеративный. Так как я был в отряде техником-вкрывателем, ОАК приказал мне оказать содействие в ангаре. Нет, не тогда я нагадил в штаны. Как и остальная команда, я был полон энтузиазма. Это была важнейшая находка в истории человечества, и мы являлись ее частью. Мы все прославимся. Наши имена будут храниться в анналах истории, пока будет живо человечество. А с успешной колонизацией пятидесяти семи планет, живо оно будет еще весьма долго.
Я вскрываю вещи, это моя работа. Вскрываю очень аккуратно. Вот почему ОАК послал в ангар меня, а не кого-то другого. Работать здесь не сахар, скажу я вам, но я привык. Если ОАК сказал, значит идешь и делаешь. Когда бойцы отряда притащили эту штуковину в ангар, мы просканировали ее и так, и сяк. Но не нашли ни одного шва, ни одного намека хоть на какой-то вход. Мы могли лишь резюмировать, что ее корпус был герметизирован, но бог знает, чем. Поэтому горячая резка была исключена. И еще одно: Химический анализ сообщил, что он был сделан из неизвестного неметаллического материала.
