— Отойди или я убью ее, — повторил Инспектор.
Позади Дудочника и Зои показались три фигуры. Двое держали мечи, третий — лук. Послышался скрип натягивающейся тетивы — лучник целился в спину Дудочнику. Тот не шелохнулся, хотя Зои повернулась лицом к солдатам.
— Если мы отступим, что помешает тебе ее убить? — ровно спросил Дудочник. — Или всех нас?
— Я не стану ее убивать, если вы меня не вынудите. Мне нужно с вами поговорить. Вы же видите — я пришел без большого отряда. Я сильно рисковал, чтобы вас найти и поговорить.
— Что ты здесь делаешь? — Дудочник говорил скучающим раздраженным тоном, каким обычно разговаривают в таверне с наскучившим собеседником. Но я видела напрягшееся сухожилие на его руке и точный угол, под которым согнулось запястье, когда он сжал сбалансированный нож над плечом. Небольшое лезвие отливало серебром в лунном свете. Если бы я не видела эти ножи в действии, подумала бы, что они простое украшение.
— Мне нужно поговорить с провидицей о ее близнеце, — сказал Инспектор.
— Ты всегда начинаешь разговор, приставив нож к горлу? — поинтересовался Дудочник.
— Мы оба знаем, что это не обычный разговор. — Инспектор позади меня практически не шевелился, но я видела короткие движения его солдат. На мече одного блеснул свет, когда тот придвинулся к Дудочнику; рука, натягивающая тетиву лука, слегка подрагивала.
— Я не стану разговаривать, пока нам угрожают, — сказала я. С каждым словом я чувствовала его нож, упирающийся мне в горло.
— Ты должна понимать, что я не из тех, кто станет бросаться пустыми угрозами. — Он подвинул лезвие, и мне пришлось сильнее запрокинуть голову. Я чувствовала, как бьётся пульс против закаленной стали, поначалу холодной, но постепенно нагревающейся от моего тепла.
Зои медленно отступила, встав спиной к спине с Дудочником, лицом к солдатам позади него. Лучник оказался буквально в нескольких шагах. Прищурив глаз, он прицелился ей в грудь.
Когда Дудочник дернулся, казалось, все действие замедлилось. Я увидела, как он выпустил лезвие, ладонь раскрылась, палец словно обвиняюще указал на Инспектора. Одновременно Зои метнула два ножа в лучника и нырнула в сторону. На мгновение все три клинка оказались в воздухе, стрела тоже рассекла пространство там, где мгновением раньше стояла Зои.
Инспектор отбил летящий нож Дудочника своим клинком. Звуки быстро сменяли друг друга: звон лезвий Дудочника и Инспектора, вопль лучника, раненого одним ножом Зои, лязг другого ножа, ударившегося в металлическую сваю. Стрела пролетела над моим левым плечом и исчезла в темноте.
— Отставить! — крикнул Инспектор своим людям. Я вцепилась в шею, куда пару секунд назад упирался его нож, ожидая боли и потока горячей крови. Но ничего этого не было. Я нащупала лишь застарелый шрам и бешеный пульс.
Глава 5
На несколько секунд все замерли. Инспектор передо мной пригнулся, метя ножом в Дудочника, который в свою очередь держал острие в ладони от Инспектора. За спиной Дудочника с двумя метательными ножами наизготовку стояла Зои, рядом раненый лучник все еще сжимал клинок, торчащий под ключицей. Двое других солдат с вытянутыми мечами отступили туда, где их не могли настигнуть точные броски Зои.
Я нащупала нож у себя на поясе, но сталь лязгнула о сталь — Инспектор спрятал свой клинок в ножны.
— Отставить! — кивнул он солдатам, которые тут же отступили.
Раненый чертыхнулся. Я не видела крови, но почуяла ее запах: отчетливую вонь сырой печени, которая напомнила об освежеванном кролике и трупах на Острове.
— Думаю, мы понимаем друг друга. Я пришел поговорить, но теперь вы знаете, что если дело дойдет до поножовщины, я без боя не сдамся.
— Еще раз ее тронешь, и я отрежу твой язык, — прошипел Дудочник. — И разговоры для тебя закончатся.
Он ринулся вперед, схватил меня за руку и толкнул к Зои. Та опустила ножи, но в чехлы не убрала.
— Оставьте нас! — крикнул Инспектор своим солдатам и нетерпеливо отмахнулся. Они отошли, темнота поглотила их лица, и я уже не слышала сбившееся дыхание раненого лучника.
— Ты в порядке? — спросил меня Дудочник.
Я все еще прижимала руку к шее.
— Он мог перерезать мне горло, когда ты метнул нож, — прошептала я.
— Он не собирался тебя убивать, — ответил Дудочник. — Это всего лишь уловка, представление. Ему важен этот разговор. — Его слова звучали громко, чтобы Инспектор их услышал. — Он просто хотел тебя припугнуть, показать, какой он сильный.
Я посмотрела на Дудочника, задаваясь вопросом, что же могло внушить ему такую уверенность.
— Где остальные твои солдаты? — спросила Инспектора Зои, вглядываясь в окружающий пейзаж.
— Я же сказал, со мной только моя охрана. Можете представить, что случится, если станет известно о нашей встрече?
Я повернулась. Его люди смотрели на нас с опаской с двадцати метров. Меченосцы все еще не спрятали свое оружие. Раненый выронил лук и прислонился к одной из изогнутых металлических опор, но потом стремительно выпрямился, словно прикоснуться к запретным остаткам времен До было мучительнее, чем получить нож в плечо.
— Как ты нас отыскал? — Я повернулась к Инспектору. — Синедрион ищет нас много месяцев. Почему ты и почему именно сейчас?
— Твой брат и Воительница считают, что их машины позволяют им следить за всеми. Может, это работало, пока у них была Исповедница и ее видения. Они не разменивались на старые добрые методы. Хотя могли бы многому научиться от старших советников или опытных солдат, если бы уделили этому время и внимание, как сделал я. Я много лет платил мальчишкам-соглядатаям в половине поселений от Уиндхема до побережья. Если необходимы свежие новости с места событий, жадный сопляк, которому пообещали серебряную монетку, стоит больше любой машины. Иногда это пустая трата денег, частенько они выдают только слухи и ложные тревоги. Но время от времени мне везет. Я получил неподтверждённый сигнал о вас из Друри. Потом кое-кто сообщил, что троих незнакомцев видели в Уиндраше. Не просто бродяг, а девушку-альфу с двумя омегами. Мои разведчики висели у вас на хвосте четыре дня.
— Зачем? — поинтересовался Дудочник.
— У нас есть нечто общее.
Смех Дудочника громко прозвучал в темноте.
— У нас? Посмотри на себя!
Инспектор проделал путь сюда от Уиндхема, но все равно выглядел лощеным. Где-то неподалеку располагалась его палатка, которую доставили и установили солдаты. Постель была заправлена чистым бельем. Пока мы скитались пешком, по колено и выше увязая в сугробах пепла и сбивая ноги по скалистым холмам, он ехал на лошади. Наверняка его люди таскали ему воду для мытья — на нем не было и следа грязи, что покрывала нас от макушки до пят. И судя по его округлым щекам, ему не приходилось выбирать червей из гриба, единственной еды в конце долгого ночного перехода, или целых десять минут выскабливать последние кусочки плоти из костлявой тушки ящерицы.
Голод превратился в непременный атрибут нашего существования, от которого невозможно избавиться, поэтому, глядя на сытую физиономию Инспектора, я рассмеялась вслед за Дудочником. Зои у меня за спиной плюнула на землю.
— Мне понятен ваш смех, — произнес Инспектор. — Но у нас больше общего, чем вам кажется. Мы хотим одного и того же.
Теперь рассмеялась Зои.
— Знал бы ты, что я хочу сделать с тобой и другими ублюдками из Синедриона, запел бы по-другому.
— Я уже говорил, что вы ошибаетесь, если думаете, что все мы одинаковые.
— Вы спите на перинах, пока омеги страдают. Нам-то что с ваших междоусобиц, вызванных тем, что вы не можете решить, как еще усложнить нам жизнь? Вы время от времени убиваете друг друга, но нам-то от этого никакой пользы.
— Многое изменилось.
— Дай угадаю, — хмыкнул Дудочник, — ты вдруг заделался защитником омег?
— Вот уж нет. — Его честность остановила Зои, которая уже готова была его перебить. Инспектор продолжил, даже не пытаясь сделать вид, что ему стыдно: — Меня заботят альфы. Я хочу для них лучшего. Это моя работа, как твоя — заботиться о твоих соплеменниках.
