class="p">- Стеф, бежим!
Девушка оттолкнула его.
Массивная тень упала на них обоих, и молот со свистом пронесся по воздуху. Он с тошнотворным хрустом врезался в ладонь Стефани, расплющив ее. Стефани завопила, потрясенно взирая на раздробленный кусок мяса на месте своей руки. Нападавший снова вскинул молот для очередного удара, и Стефани беспомощно замахала руками. Из раздробленного придатка хлестала кровь. Бретт бросился к девушке, чтобы помочь ей, но не успел – молот уже опустился, раздробив голову Стефани.
Бретт застыл, беспомощно оглядывая бойню. Мышцы сковало, и ноги словно приросли к полу. Он уставился на тело Стефани, пытаясь понять, что видят его глаза. Будь перед ним шахматная доска или задача по тригонометрии, ему было бы все предельно ясно. Эти вещи имели для него смысл. В них была логика и порядок. Правила.
Здесь не было логики. Никакого порядка. Не было никаких правил, которые он мог бы увидеть и понять. Вместо этого здесь был какой-то монстр (потому что это не мог быть человек, его разум не мог принять, что это существо было человеком). Оно убило Тайлера. А теперь оно...
Бретт закричал.
Что-то было не так с лицом Стефани. Он увидел это, когда тело сползло на пол. Черты ее лица были искажены, словно кто-то неправильно собрал пазл. Ее глаза, нос и рот - они были слишком близко, наползали друг на друга, поменяли форму. Ее губы - губы, которые он целовал всего час назад, - были разбиты почти до неузнаваемости. Голова девушки потеряла форму и стала похожа на сдувшийся баскетбольный мяч. Верхняя часть ее была расколота, и внутри этого красного провала находилось нечто, похожее на творог.
Ее мозги, - в ужасе подумал Бретт. - О, Господи, это ее мозги!
Бретт поморщился, когда желчь поднялась из желудка и подступила к горлу. Она обжигала. Он поднял взгляд на убийцу.
Тот рассмеялся - хрипло и гулко.
В это мгновение Бретт снова прибег к тому, что знал лучше всего - к логике. Это была не более чем головоломка. Видеоигра в реальной жизни. Чтобы выжить, ему нужно было лишь разгадать ее. Пока нападавший поднимал свое окровавленное орудие, Бретт перебирал возможные варианты. Затем он сделал то, чего, как надеялся, не ожидало чудовище - промчался мимо него и бросился в комнату, из которой оно вышло. Человекообразное существо зарычало, явно разъяренное.
Даже в такой ситуации Бретт не мог не улыбнуться.
Не ожидал, да, ублюдок?
Он пробежал через комнату. Перед ним была еще одна дверь. Она вела вглубь дома. Бретт без колебаний миновал ее, погружаясь в темноту, не зная, куда ведет этот проход, но на данный момент ему было все равно – главное, подальше от этого монстра.
Преследователь с шумом топал за ним, сотрясая деревянный пол.
Где-то за стенами, возможно, в другой комнате, он услышал пронзительный и надломленный крик Керри.
Бретт прекрасно понимал, что она чувствует.
Мир Керри рушился на глазах. Тайлер был мертв. Стефани была мертва.
Такого она даже в ночном кошмаре представить не могла...
Стефани была ее лучшей подругой с детского сада. Они ходили в один класс в католической школе Святой Марии с первого по седьмой, после чего обе перешли в государственную школу. Они учились вместе. Вместе росли.
У Керри перехватило дыхание, пока Хавьер вел ее за собой в темноте, подсвечивая путь мобильным телефоном. Ее руки слишком сильно дрожали, чтобы держать зажигалку, поэтому она не стала ее зажигать. Керри слышала свистящее дыхание Хавьера. Она пыталась заговорить, хотела сказать ему, чтобы он притормозил, спросить, не звонил ли он в 911, но не могла вымолвить ни слова – горло словно сковало. Керри прошла еще несколько шагов вперед и остановилась. Внезапно она почувствовала головокружение.
Девушка закрыла глаза, надеясь, что не упадет в обморок.
Может быть, Стеф не умерла? Может быть, она все еще жива там? Они с Хавьером так стремительно бросились наутек, что возможно то, что она видела, обернувшись, все лишь показалось ей?
Но в ушах все еще стоял тот хруст, с которым молот отпускался на головы ее друзей.
Тайлер и Стеф...
Стеф и Тайлер...
Они определенно были мертвы. И она ничего не сделала, чтобы помочь им. Вместо этого она сбежала. Какой же она друг после этого?
Стеф была ее сестрой во всех отношениях, Керри могла все всегда рассказать ей без утайки, поделиться самым личным и получить поддержку. А теперь та была мертва.
Тайлер был первым мужчиной Керри, первым и единственным, он лишил ее девственности, он был не просто ее другом, не просто парнем. Он был ее миром. Да, в последнее время все было непросто. Они часто ссорились. Устав от его незрелости, она подумывала о том, чтобы уйти от него. Но все эти ссоры и раздражение только доказывали, как сильно они любили друг друга. Нельзя ссориться с кем-то, кто тебе безразличен. А теперь его не было. Умер. Лежал на полу в луже своей крови.
Головокружение переросло в пронзительную головную боль. Керри открыла глаза и закричала. Это был первобытный, раздирающий горло крик, который, казалось, будет продолжаться вечно...
...пока Хавьер не закрыл ей рот рукой, оборвав его.
- Прекрати, - прошептал он. – Шуметь нельзя.
Она боролась с ним, и его хватка усилилась. Керри почувствовала, как ее сопли стекают между его пальцами. Она пыталась заговорить, пыталась сказать ему, что они должны вернуться за Тайлером и Стеф, но он смотрел в ее глаза, не мигая, и качал головой.
- Я знаю. Я знаю. Я тоже это чувствую. Но мы должны идти дальше. Нужно найти Хизер и остальных, а потом убираться отсюда. Будешь продолжать кричать, и эта чертова тварь найдет нас. А теперь прекрати. Хорошо?
Его длиннопалая, почти женственная рука оставалась на ее рту, но давление ослабло. Его глаза блестели в тусклом свете мобильного телефона.
Керри моргнула.
Хавьер убрал руку, и она всхлипнула. Он прижал палец к ее губам, снова заставив ее замолчать.
- Нет. Не здесь. Не сейчас. Мы должны убраться отсюда. Потом, только потом, когда будем в безопасности, сможем оплакать наших друзей.
Через мгновение Керри кивнула. Хавьер убрал палец, и девушка почувствовала себя снова беззащитной. Его прикосновение успокаивало ее. Теперь паника и горе снова грозили захлестнуть ее. Керри едва слышно спросила его:
- Ты кому-нибудь звонил?
- Нет связи. Наверное, асбест в стенах или еще какая-нибудь дрянь
