Желая спастись от съедающей душу тоски, я сразу же набросилась на моих соседей: правого — толстую твёрдую Книгу по имени Сектоведение, и левого — не менее массивную красно-чёрную Книгу с именем Красное и Чёрное.
— Привет, привет! Меня зовут Безусловная Любовь! Меня недавно прочитал Николай Из Студии! А вас он тоже прочитал?
— Во-первых, его зовут просто Николай, — прохрипел Сектоведение. — А во-вторых, кто это посмел разъединить нас с соседом?
— Что у тебя с голосом? Ты болеешь?! — удивилась я.
— Маленькая ещё, чтобы мне «тыкать»! — возмутился Сектоведение.
— Это Тамара. Это она впихнула её между нами, — сказал Красное и Чёрное.
— Это Тамара, — передала я Сектоведению.
— Ну конечно. Местная язычница. Чтоб её больше никогда не издали! — и Сектоведение закашлялся.
— Книги могут болеть… — тихо произнесла я.
— Свалилась на нашу больную голову, — пробурчал в ответ Красное и Чёрное.
Какие-то они нелюбезные совсем. Но я снова осмелилась спросить:
— А от чего Книги болеют?
— От жизни своей книжной, — ответил Красное и Чёрное. — Тебе, я вижу, ещё и месяца не исполнилось. А мне послезавтра двадцать восемь лет будет.
— Вот это да!! А Сектоведение…
— Он ещё ребёнок, четыре года всего. А уже спонтанную апатию подцепил. Так что ты даже по сравнению с ним — брошюрка беспереплётная, поэтому будь любезна, не доставай нас своими вопросами. По хорошему просим.
Я заткнулась и закрыла глаза. Я была шокирована!
Конечно, эти мои соседи знали ВСЁ. По сравнению с ними медитативный Учение Храма и великий ясновидящий Журнал Альтруист были просто ни на что не годными буклетиками! А я… я вообще только вчера родилась. И вся моя слезливая рефлексия — просто комплекс неполноценности новенькой книжонки, беспомощной в своём инфантилизме.
Ждать, что они сами захотят заговорить со мной — глупо. Попытаться задать вопрос — ещё глупее. Что же мне делать?
Сектоведение кашлял и хрипел, Красное и Чёрное спал и грезил. Двадцать восемь лет. Фантастический возраст. И с виду особо не скажешь: слегка потрёпанный переплёт, взгляд хмурый и глубокий, голос уверенный и тон, не терпящий возражений.
Конечно, его уже читали, и не раз. Он всё знает — и про себя, и про Книги, и про людей. Вот Сектоведение в семь раз моложе — может, стоит пообщаться с ним, когда выздоровеет?
Думала-то я думала, только жизнь снова подбросила мне свой беспечный сюрприз. Накануне дня рождения Красного и Чёрного в гости к Николаю пришёл молодой человек по имени Серж. Ростом он был повыше и не носил бороду. Они с Николаем долго сидели за компьютером и беседовали о непонятных мне вещах: блютусах, скриптах, тэгах и такой-то матери. А затем гость спросил Николая:
— Есть что интересного почитать? А то знаешь, эти новомодные недокрученные писатели уже надоели. В какой магазин не зайди — горы бредовой фантастики и социальной порнографии.
Серж повертел пальцем у виска и подошёл к полке. Необъяснимо-приятная тревога поглотила меня, и вернулось чувство радости, которое я испытывала, когда к моей полке подходили люди в Книжном Магазине. Интересно, могут ли люди покупать Книги друг у друга? К тому же меня радовал сам факт того, что я вижу и слышу людей уже около часа!
Серж уставился на хворающего Сектоведение, вытащил его и начал листать. Красное и Чёрное внимательно наблюдал, а я ощутила некоторое облегчение. Серж положил Сектоведение рядом с полкой и… взял в руки меня!
И в этот момент Красное и Чёрное произнёс странную фразу, которую я расслышала краем уха:
— Асталависта, бейби. Слава Авторам, древняя магия всё ещё работает.
А Серж долго листал меня, повергая душу в священный трепет, а затем обратился к Николаю:
— Можно взять «Безусловную Любовь?»
— А, эту? Бери. Кстати, хочешь посмотреть, какой спор из-за неё разгорелся…
Серж подошёл к своей чёрной сумке и поселил меня в неё. И здесь я сразу же встретила ещё одну Книгу, по имени Старый Пруд.
— Привет, я прилетела! — защебетала я. — И очень этому рада! Оказывается, люди могут давать Книги друг другу просто так и не менять нас на деньги! Спрашивается, почему же так не делается в Магазинах. Зачем людям деньги, а?
— Повезло тебе, — ответил Старый Пруд.
— Да, я безумно счастлива! Серж будет моим вторым читателем. А тебя он уже прочитал?
— Серж очень любит меня. И у нас с ним это взаимно. Он часто перечитывает меня и никому не отдаёт. Потому что я ему нужен. А раз тебя отдали, значит, ты кому-то не нужна.
Я решила проверить свою догадку:
— А сколько тебе лет?
— Мне десять месяцев и девять дней.
— И ты счастлив?
— Да.
— Повезло тебе…
Старый Пруд вымученно улыбнулся, но я заметила в его взгляде недоверие. И, похоже, поняла его причину.
А потом Серж накидал в сумку лазерных дисков, и это разъединило нас со Старым Прудом. Диски эти только надменно пищали да презрительно скрипели, оказавшись не готовыми к налаживанию контакта с существом из другого мира.
Неожиданно Серж достал меня во время поездки на метро. Я ни разу не видела, что творится в метро, поэтому хотела понаблюдать за окружающим миром… но в то же время меня открыли на первой страничке — и желание разглядывать силуэты людей тут же пропало. Ужасный грохот также быстро перестал мешать… потому что меня начали читать! В этот миг я забыла обо всех знакомых Книгах, о концепциях Судьбы, о полётах и боли, о Николае, о грусти и депрессии. С первой страницы мне стало ароматно жарко, и лицо покрылось липким потом. Мне захотелось увидеть глаза читателя, но я не смогла, потому что пришлось зажмуриться от их слепящего света. В моей гигантской душе всколыхнулось неведомое до сих пор чувство. Чтобы не потерять сознание от всего и сразу, я вцепилась в руки читателя и глубоко задышала. Это помогло — я и не знала раньше, что вовремя дышать — так приятно!
Что со мной?! Бешено кружилась голова, я падала в наполненную тёплым светом бездну, и только руки человека удерживали меня, как казалось, навесу. С большим трудом мне удавалось оставаться в переплёте, но внутри меня бушевал настоящий пожар. А когда Серж перелистывал страницу, огонь колыхался от ветра! Мне захотелось холодной воды — вот дикое желание, неосуществимое Книгами! Где-то в моих клеточках-складочках, в бумажных молекулах-генах, встрепенулся инстинкт самосохранения, предупреждающий: «Вода — это адская, мучительная боль!» Но сейчас я бы с радостью наплевала на инстинкты, потому что хотела взорваться и разлететься на тысячи маленьких страничек от такого ураганного наслаждения!
