Держа Меч в руке, я стремглав бросился вниз к входной двери в мою полуподвальную квартиру, окруженный легким туманом защитного купола, в который я накачал максимальную силу браслета.
Когда моя нога коснулась первой ступени, возникла вспышка света и в спину мне врезалась кувалда. Это закрутило меня против часовой стрелки и швырнуло вниз. Я упал в нескольких шагах от входной двери и ударился головой, моё плечо завопило от боли, и вкус крови наполнил рот. Браслет-щит обжигал запястье. Все вертелось, я не был уверен, какой путь я выбрал, чтобы упасть, словно гравитация перестала работать.
— Поднимайся, Гарри, — сказал я себе. — Он приближается. Он приближается за Мечом. Поднимайся.
Во время падения ключи выпали из моих рук, и теперь я терял время, разыскивая их.
Я увидел кровь, залившую мою футболку.
Ключи лежали на бетонном полу лестницы. Я тупо уставился на них. Прежде чем я их поднял, мне потребовалось около минуты, чтобы вспомнить, зачем они мне нужны. Затем еще минута на то чтобы разобраться, который из пяти ключей, висевших на кольце, был от моей парадной двери. Голова раскалывалась, я чувствовал себя больным и не мог сделать вдох.
Я попытался опереться на руку, чтобы открыть дверь, но моё левое плечо не выдержало мой вес, и я почти стукнулся головой об бетон.
Я поднялся на колено и стал пихать ключ в замочную скважину.
Он приближается. Он приближается.
Вспыхнули синие искры, и маленький разряд обжег болью мою руку.
Мои обереги. Я забыл об оберегах.
Я попытался собрать снова волю, но не смог склеить мысли воедино. Я пробовал снова и снова и наконец-то смог выполнить маленькое рутинное заклинание, которое отключает их.
Вставив ключ в замок, я повернул его. Затем толкнул дверь.
Она не открылась.
Моя дверь — массивная стальная, практически сейфовая. Я устанавливал её сам, и я — ужасный плотник. Она стоит чуть криво и требует достаточно внушительных усилий, чтобы открывать и закрывать её. Обычно я использовал ставший уже привычным удар и толчок плечом и бедром, — но, как и заклинание которое отключало мои обереги, это простое задание было для меня в прошлом.
Шаги захрустели по гравию.
Он приближается.
А я не мог открыть дверь. Я снова навалился на неё, так сильно, как только мог.
Дверь заскрипела и завизжала, рывком открываясь с другой стороны. Мой огромный, лохматый серый пес, Мыш, упершись передними лапами в землю, протиснулся через щель и схватил мою правую руку за бицепс. Его челюсти были как тиски, но, несмотря на это зубы не прокусили кожу. Он потащил меня через дверь, как большую, шатающуюся пожеванную игрушку. Перевалившись через порог, я увидел Жука, появившегося наверху лестницы, темной тенью на фоне синего утреннего неба.
Он поднял пистолет — личное оружие военнослужащего.
Я пнул дверь обоими ногами, вложив в удар все имеющиеся у меня силы.
Пистолет выстрелил. Реальное оружие не похоже, на оружие в фильмах. Звук более плоский, более механический. Я не видел вспышки, потому что я смог чуть прикрыть дверь. Пули забарабанили по стали, как градины по жестяной крыше.
Мыш навалился плечом на дверь и с хлопком закрыл её.
Я, лепеча в панической спешке, обратился к оберегам и смог восстановить их как раз вовремя, чтобы услышать громкий хлопающий звук, вопль и проклятия, донесшиеся с улицы. Затем я поднялся и задвинул засов, чтобы уж наверняка.
Затем я повалился на пол квартиры наблюдая, как крутится потолок.
Спустя две или три минуты, я почувствовал себя немного лучше. Моя голова и плечо чертовски болели, но я мог дышать. Я сел и попробовал пошевелить руками и ногами — трое из них работали. Но моё левое плечо буквально взорвалось, перед глазами поплыли круги, и мне стало больно даже просто смотреть вперед.
Я знал несколько приемов для ослабления и игнорирования боли, некоторые из них были даже слишком эффективные — но я не мог сконцентрироваться ни на одном из них и заставить это работать. Моя голова слишком сильно болела.
Я нуждался в помощи.
* * *
Я дополз до телефона, набрал номер и, пробормотав что-то на другой конец линии, повалился снова на пол, чувствуя себя еще хуже. Жук должен был сейчас убраться, зная, что звуки выстрелов могут привлечь внимание. Теперь, когда меч был внутри, под защитой моих оберегов, для него не осталось причин слоняться без дела снаружи моей квартиры. Я на это надеялся.
Следующее, что я осознал, был Мыш, скребущийся воле входной двери и издающий обеспокоенные звуки. Я дотащился до входа, отключил обереги и открыл дверь.
— Это гильзы валяются на земле? А это кровь? — спросил маленький мужчина в бледно-голубом больничном халате и черном джинсовом пиджаке. У него были всклокоченные темные волосы, выглядевшие как взорванный стог сена, и черные проволочные очки. — Святая Анна, Гарри, что с тобой случилось?
Я активировал обереги и закрыл за ним дверь.
— Хай, Баттерс. Я упал.
— Нам нужно доставить тебя в больницу, — сказал он, пытаясь добраться до телефона.
Я слабо хлопнул его по руке, чтобы удержать от поднятия трубки.
— Нельзя. Никаких больниц.
— Гарри, ты же знаешь, что я не доктор.
— Да, верно. Я видел твою визитную карточку. — Результатом от высказывания такого количества слов стала усилившаяся боль.
— Я патологоанатом. Я разрезаю мертвых людей и рассказываю тебе о них различные вещи. У меня не бывает живых пациентов.
— Попридержи коней, — попытался пошутить я. — Пока еще слишком рано для этого.
Все еще слишком много слов.
— Ох, это все фигня, — пробормотал он, затем покачал головой, — Мне нужно больше света.
— Спички, — прошептал я. — Каминная полка.
Лучше.
Он взял спички и начал зажигать свечи. Ага, а следующим пунктом скажу ему, чтобы достал банку с пиявками.
Баттерс нашел аптечку под моей кухонной раковиной, вскипятил немного воды и подошел проверить меня. Ну а я отключился на несколько минут. Когда я пришел в сознание, он возился с ножницами и моим плащом.
— Эй! — запротестовал я. — Отвали от плаща!
— Ты вывихнул плечо, — проинформировал он меня, сосредоточенно нахмурившись и не отрываясь от работы с ножницами. — Ты не захочешь извиваться, пытаясь снять его.
— Это не то, что я…
Заклепка, которая держала вместе две половинки ножниц, лопнула, когда Баттерс приложил больше усилий на их ручки, и ножницы распались на две половинки. Он уставился на них в шоке.
— Говорил же тебе, — пробормотал я, — защита.
— Хорошо, — вздохнул он. — Я догадываюсь, что мы сделаем это трудным способом.
