— С нами? Да ничего такого. Проход дальше узенький, что еле протиснешься. Могли с ним не разминуться.
Проход действительно оказался узок, Сандра то и дело задевала стены плечами, пока Саватий вёл её за собой.
— Вот гадина, — с чувством выдохнул он и тут же скомандовал женщине, — к стене прижмись.
Сандра не сразу поняла, в чём дело. Стоило только Саватию отпрянуть в сторону, как впереди показался ещё один огонёк. Этот переливался голубым сиянием и двигался куда быстрее красного.
— Не пужайся ты так, — решил подбодрить её Саватий. — Не нужны мы им.
Огонёк пролетел прямо, не обращая внимания на кровопийц, и вскоре скрылся из виду. Не отступи Сандра к стене, он бы точно задел её по плечу.
— Что же им всем надо? — пытаясь прийти в себя, спросила Сандра.
— Так они за смертными идут.
— Зачем?
— Поиграть. На радость или погибель. Ты ходи за ними вслед, если к людям захочешь. Они к ним летят. Только за красными не ходи, ходи за голубыми, они порасторопней.
Сандра не стала выспрашивать дальше о странных огнях, боясь, что объяснения её окончательно запутают и немало напугают.
Под ногами прощупывались ступеньки. Они вели вверх к самому дикому, что можно встретить в глубокой пещере — к двери. Сандра явственно услышала заунывный скрип петель, пока Саватий отпирал её, и даже нащупала рукой дерево, обитое железом. Они вошли в просторное помещение, в потолке которого зияла небольшая дыра, из которой лился приглушенный дневной свет. Он падал тонким серым столпом на колокол, подвешенный к своду, и Сандру осенило: вот, что она слышала тогда, на поле мертвецов, и это не было наваждением. Колокол реален и его звон вырывается сквозь дыру из-под земли. Только кто его раскачивает?
— Кого ты сюда привел? — раздался грубый голос в тени. — Хочешь забыть все обиды и поделиться живым сосудом?
— Нет, Танасис. Ей и самой кровушки надобно.
Незнакомец сделал несколько шагов вперед и не морщась, прошёл через луч света. Его облик был подобен Саватию: всё то же белое одеяние, все та же седая борода, только гуще, бледное лицо, только круглее. Он вперил свои красные зрачки в Сандру и спросил:
— Откуда пришла?
— Из Баварии, — не решаясь юлить, тут же ответила она.
— Знаешь, что в этом месте никогда не ступала нога женщины?
— Откуда же… — растеряно залепетала она, — Саватий ничего не говорил…
— А что бы он, неуч, сказал? Поганец жидовствующий.
— Да погоди ты, Танаис, — устало вздохнул тот, — здесь уже много лет нога богомольца не ступала.
— Из-за таких, как ты, и не ступала. Только нехристи вроде тебя могут допечь монахов так, что они сбежали отсюда, не оглядываясь.
Теперь Сандра поняла, что за круглый зал она посетила. В те ниши ставили иконы, а примыкающие комнаты были кельями. В крипте, или подземном монастыре остался лишь колокол.
— Простите, — произнесла она, — если бы я только знала, то не стала бы вас тревожить.
— Почему так коряво говоришь? — только и поинтересовался Танасис.
— Я уже сказала, я из Баварии.
Оказалось, и он ничего не слышал о Германии, войне и отступающей армии. Удивительно, но идею идти на запад он поддержал без лишних уговоров и пообещал найти некую Калиопи, чтобы и её пригласить в поход.
А Сандра и Саватий покинули заброшенный монастырь, и пошли дальше. Вначале Сандра отказывалась верить своим глазам, но вдали коридора брезжил свет — тусклое сияние редких электрических ламп.
— Хороший огонь, — нахваливал Саватий, — сначала режет глаз, а потом привыкаешь. И не обжигает совсем.
— Что это за место? — опасливо интересовалась Сандра. — Здесь есть люди?
— Не здесь. Далеко.
Под ногами с писком и повизгиванием пробежало с десяток чёрных крыс. Они даже не обратили внимания на кровопийц — крысы явно спасались бегством. Сандру это не на шутку встревожило. Ощущение приближающейся опасности, но не понятно от чего именно, давило и угнетало. Не прошло и минуты как под ногами закопошилось уже с полсотни зверьков, но на сей раз серого окраса. Сандре хотелось брезгливо убрать ноги, но спрятаться от полчища грызунов было решительно некуда.
— Это они воюют, — рассмеялся Саватий, глядя на оторопевшую Сандру.
— С кем? — не поняла она.
— Серые с чёрными, сгоняют их со старых мест. Раньше здесь только чёрные и жили. А потом эти приплыли.
— Как это? Откуда приплыли? — глупо переспросила Сандра, ибо не была уверена, что крысы способны к плаванию.
— Так с востока. Тьма их была тьмущая, прям так в реку и кидались, вроде как топились, а другие им на спины запрыгивали и до бережка добегали. Хитрющие они, эти серые. Ходят ведь за нами, как знают.
— Зачем им нас преследовать?
— Думают, что мы к смертному идём, а как кровь его выпьем, они мясцом и закусят.
Еще с минуту Сандра была не в состоянии понять, шутит Саватий или говорит всерьёз. Внезапно она вспомнила:
— Ты тоже самое говорил про огоньки.
— Ну да, огоньки к смертным летают, мы за огоньками ходим, а крысы за нами. Всем нам к людям надо.
По мере продвижения, Сандра внимательно рассматривала коридор и предметы, лежащие у стен. Это были немецкие винтовки вперемешку с советскими и ящики с патронами. На одном из них покоилась стопка бумаги. Сандра присмотрела — это были агитационные листовки на немецком языке. Сомнений больше не оставалось.
— Скорее, идём отсюда! — в панике заметалась она, — это же склад партизан или красноармейцев! Нельзя, чтобы меня увидели. Я в форме, им нельзя меня видеть!
— Что ты, — рассмеялся Саватий — зачем бежать куда-то? Наша это пустынь, а не их… И чего, страшный зверь какой эти партизаны?
— Они убивают и грабят людей. Своих, чужих, без разницы.
— Ну так пусть убивают, нам-то что? Нет тут никого.
— Как и монахов? — беспокойно поинтересовалась Сандра.
А Саватий поучительным тоном стал объяснять:
— Негоже чужой дом без спроса вламываться. Негоже безобразить и хозяев гнать. Да ещё людей с кровью отворенной приносить, а с нами не делиться.
Понемногу Сандра стала успокаиваться. Но если военных здесь и вправду нет, странно, что по-прежнему работает освещение. Разве что в спешном бегстве партизаны забыли убрать провода и отключить генератор.
Но вскоре тревожные вопросы выветрились из головы. Впереди Сандра увидела три дубовых бочки в человеческий рост. На каждой красовалась дата: 1901 год. В них явно хранилось вино.
— И партизаны не успели их забрать? — удивилась она.
— Не успели, — кивнул Саватий. — А сундучок с золотой монетой унесли. Чернава так плакала, так убивалась, но что поделать, много их было, а нас только двое.
