Неучтенный фактор
У одного Человека был замечательный Пес, и, тщательно подобрав ему пару, хозяин получил превосходных щенков, ну только что не ангелов; сам же он влюбился в прачку, женился на ней и произвел на свет целый выводок дебилов.
— Увы! — воскликнул он, глядя на результат, — если бы, подбирая пару себе, я употребил хоть наполовину столько же тщания, как при подборе пары для пса, я был бы теперь счастливым и гордым отцом.
— Это еще как сказать, — возразил Пес, услышав эти жалобы. — Конечно, между твоими щенками и моими заметная разница, но я льщу себя мыслью, что не все тут зависело только от матери. Мы ведь с тобой тоже друг от друга отличаемся.
Кенгуру неуклюже скакал по дороге, пряча в набрюшном мешке тяжелую ношу, и повстречал Зебру. Он заговорил с ней, желая завязать знакомство.
— У тебя такой полосатый костюм, можно подумать, что ты идешь из тюремного заключения.
— Внешний вид обманчив, — с улыбкой превосходства ответила Зебра. — А то бы, глядя на твою торбу, можно было подумать, что ты скачешь из Конгресса.
Во время дождя Сторож в Зоологическому саду увидел Принципиального Человека, прячущегося под брюхом у страуса, который дремал, как ему полагается, стоя.
— Дорогой сэр! — сказал Сторож. — Если вы опасаетесь промокнуть, забрались бы лучше в сумку вон к той кенгурихе "Сальтатрикс Макинтоша", а страус, он ведь, если проснется, убьет вас одним пинком.
— Это уж не моя забота, — ответствовал Принципиальный Человек. — Он может пнуть меня и убить, если хочет, но, пока я жив, он обязан укрывать меня от дождя: он проглотил мой зонт.
Экипаж спасательной шлюпки
Доблестные сотрудники береговой спасательной станции собрались было спустить на воду шлюпку, чтобы отправиться в дозор на своем участке, как вдруг разглядели в некотором отдалении перевернувшееся кверху дном судно и с десяток держащихся за него людей.
— Нам сильно повезло, — сказали Спасатели, — что мы вовремя это увидели. Иначе наша судьба могла оказаться столь же плачевной.
Они втащили шлюпку обратно в лодочный сарай, благодаря чему смогли и дальше приносить пользу отечеству.
Одного человека повесили, и он расстался с жизнью. Было это в 1893 году.
— Откуда ты? — спросил Святой Петр, когда тот предстал перед Небесными вратами.
— Из Калифорнии, — ответил стучавшийся.
— Взойди же, сын мой, взойди; ты принес радостные вести. Тот вошел и затерялся в полях Блаженных, а Святой Петр взял свою записную скрижаль и начертал на ней следующую запись: "Февраля шестнадцатого 1893 года. Калифорнию заселили христиане".
Гробовщик, член Треста Гробовщиков, увидел человека, облокотившегося на лопату, и спросил, почему тот не работает.
— А потому, — ответил человек с лопатой, — что я вхожу в Общенациональное Вымогательское Общество Могильщиков, и мы приняли резолюцию сократить производство могил, с тем чтобы поднять тарифы на каждую. Мы монополисты в этом бизнесе и намерены извлечь как можно больше выгоды из своего преимущества.
— Друг мой, — сказал член Треста Гробовщиков. — Ваши планы вредны и опасны. Если люди не будут иметь гарантий на приобретение могил, они, боюсь, просто перестанут умирать, и высшие интересы цивилизации пострадают, как листва от мороза.
И, высморкав глаза, он со стенаниями пошел прочь.
Философ увидел, что Дурак колотит осла, и сказал:
— Остановись, сын мой, перестань, кто прибегает к силе, от силы и пострадает.
— Вот именно это, — отвечал Дурак, не отвлекаясь от дела, — и я стараюсь втолковать Серому, ведь. он меня брыкнул.
— По-видимому, — рассудил Философ, отправившись дальше своей дорогой, ум у дураков не глубже и не вернее нашего, но, право же, мне представляется, что метод доказательства у них более доходчивый.
Некий Христианин на Востоке услышал на улице шум и осведомился у своего Переводчика о его причине. — Буддисты режут магометан, — невозмутимо, как истинный сын Востока, сказал Переводчик.
— Вот уж не думал, — с научным интересом заметил Христианин, — что от этого может происходить столько шума.
— А магометане режут буддистов, — докончил свое объяснение Переводчик.
— Надо же, — поразился Христианин, — до чего сильна и повсеместна религиозная вражда!
С этими словами он поспешил тайком на почтамт и вызвал по телеграфу бригаду головорезов для защиты христианских интересов.
Молчаливый Пес сделал замечание своему Хвосту:
— Когда я зол, ты ощетиниваешься; когда доволен, ты виляешь; а стоит мне насторожиться, и ты испуганно прячешься у меня меж ногами. Очень уж ты невоздержан и выдаешь все, что у меня на душе. А я считаю, что хвосты даны нам, чтобы скрывать наши мысли. Я хотел бы постоянно хранить невозмутимость, как Сфинкс.
— Друг мои, нельзя идти поперек собственной природы, — возразил Хвост, извиваясь в согласии с извивами своих рассуждений, — и стремиться к величию в не свойственном тебе направлении. У Сфинкса есть не менее ста пятидесяти веских причин быть невозмутимее тебя.
— Какие же? — спросил Пес.
— Сто сорок девять — это столько тонн песка у него на хвосте.
— И…?
— И каменный хвост.
Когда между Китаем и Соединенными Штатами прошли подряд четыре опустошительные войны, вызванные тем, что в этих странах резали подданных друга, гдето году в 1894-м выступил один Мадагаскарский Философ и предложил обеим обескровленным странам такой проект мирного соглашения:
"Отныне и впредь резать чужих подданных строжайше запрещается; а буде гражданин той или другой страны нарушит данный запрет, он обязан снять скальпы со всех зарезанных и сдать местному представителю власти, а тот обязан их принять, зарегистрировать и вести им строгий и нелицеприятный учет. По окончании каждой резни или в ближайший удобный срок после оной, или через определенные заранее согласованные промежутки времени будет производиться подсчет скальпов, невзирая на пол и возраст; государство, у которого скальпов окажется больше, подлежит штрафу из расчета одна тыс. долларов за каждый избыточный скальп, а противной стороне записывается приход на такую же сумму. Раз в десять лет подбивается общий итог и причитающиеся суммы выплачиваются в мексиканских долларах".
