Когда они были уже в тридцати — сорока футах от края оврага, Пит махнул влево.
— Иди в ту сторону.
— Что?
— Мы обойдем с двух сторон и зажмем его.
— Ты что, совсем с ума спятил? Расходиться нельзя.
— Задержавшись, Пит хмуро посмотрел на него. — Делай что тебе говорят!
— Нет! Если мы разойдемся, то одного из нас он точно прибьет. Это происходит во всех приключенческих фильмах, которые я когда — либо видел.
— Это тебе не кино.
— Мы должны держаться вместе.
— Ладно, ладно, — раздраженно сказал Пит. — Черт с тобой. Кроме того, если мы внизу разойдемся…
Уголком глаза Ларри заметил что-то движущееся. Он глянул в сторону оврага. Мелькнули голова и рука одноглазого дикаря. Лицо его было перекошено. Правая рука взметнулась вверх и швырнула камень.
— Берегись! — крикнул Ларри.
Пригибаясь, он глянул на Пита.
Пит, приседая, поднял револьвер. Камень пробил ему переносицу, голова дернулась назад, словно игрок, собирающийся взять высокий мяч. По усам текла кровь, падая в открытый рот и на подбородок. Револьвер выпал из руки. Он упал на землю, ударившись затылком о гранитную плиту.
Глядя на Пита, Ларри весь сжался, словно ощущая все это на себе.
Затем он вспомнил про Урию. Или кто бы это ни был.
Он посмотрел по сторонам.
Мужчина исчез.
Ларри бросился к краю оврага.
«Я убью тебя, проклятый ублюдок! — мелькнуло у него в голове. — Посмотри, что ты наделал! Что я теперь скажу Барбаре? Дерьмо собачье! Ты — кусок дерьма, и я размажу твои дурацкие мозги по всей пустыне! Мало тебе того, что ты убил Бонни, долбаный придурок!»
Ларри задержался на краю оврага и глянул вниз. Там никого не было. Склон был крутой, покрыт валунами и кустарником. Но и там было пусто. Никто не бежал и по плоскому дну высохшего русла.
— Где ты, сволочь! — крикнул он.
Ларри начал спускаться вниз, лавируя между кустами и валунами, балансируя руками, упираясь пятками в гравий. На полдороге он поскользнулся и ударился задом о склон. Дальше он съезжал на своих джинсах, горло у него перехватило, на глаза навернулись слезы. Его спуск остановил валун. Ларри рывком поднялся, вытер глаза и посмотрел вниз. Никаких следов Урии.
Зато полно мест, где можно спрятаться: валуны, заросли, глубокие выемки, промытые в стенах оврага.
«Этот ублюдок может быть где угодно, — подумал Ларри, — Или здесь его вообще нет».
Вместо того, чтобы спускаться на дно, он мог уйти по склону.
По спине Ларри пробежал холодок. Он быстро оглянулся.
Никого.
Но он чувствовал себя незащищенным, уязвимым.
«Он может быть где угодно. Надо выбираться отсюда».
Рукоятка револьвера стала скользкой. Ларри взял оружие в левую руку, вытер правую о штанину и опять переложил револьвер. Затем, поглядывая по сторонам, начал карабкаться вверх по склону.
«Он может быть где угодно», — повторил он про себя.
Ларри крутил головой из стороны в сторону. Он глянул назад. Затем вперед. Опять назад. Влево. Вправо. Когда он смотрел в одну сторону, ему казалось, что в этот момент Урия выглядывает с другой.
«Это как выезжать с переполненной автостоянки задним ходом, — подумал он. — А в этот момент со своих мест выезжают другие машины.
Абсолютно то же самое.
Не знаешь, куда смотреть в первую очередь.
— Надо будет это запомнить и где — нибудь использовать, — сказал он себе. — Господи! Нашел время думать о своей чертовой писанине!»
Зато хоть чуть — чуть отвлекся от Урии. Этого хватило, чтобы добраться до верха.
Его голова была почти вровень с краем оврага, Ларри почувствовал облегчение.
«Подожди, ты еще не выбрался отсюда, — предостерег он себя. — Именно здесь, когда ты почти в безопасности, он настигнет тебя».
Он посмотрел по сторонам. Назад. Урии не было.
«Я у финиша!»
Отдуваясь, он поднялся наверх.
Урия стоял на коленях рядом с Питом.
Приставив кол к груди Пита.
Занеся над ним молоток.
Ларри не целился, — на это не было времени. Он направил револьвер и выстрелил.
Голова мужчины дернулась в сторону. Бросив кол, он схватился за щеку, глянул на Ларри единственным сумасшедшим глазом, развернулся на коленях и швырнул в него молотком. Ларри увернулся. Молоток пролетел мимо, чуть не задев его плечо.
— Стой! — крикнул он.
Хотя он держал дикаря под приделом, но стрелять медлил. Его первый выстрел оказался удачным. Еще раз он рисковать не хотел. Во всяком случае пока его цель находилась рядом с Питом.
Но Урия, казалось, не обращал никакого внимания на направленный на него револьвер. Не волновала его и рана. Кровь стекала по обе стороны его лохматой бороды, пока он доставал кол и поднимался.
— Стой! Стрелять буду!
— Вампир! — завопил Урия, брызгая кровью изо рта. Он кинулся прямо на Ларри с поднятым в руке колом.
Ларри выстрелил.
Металлическая фигурка Иисуса отвалилась, и верхний угол большого деревянного креста вдавился в грудь Урии.
«Я попал в Иисуса! Христос спас его!»
Ларри никак не мог спустить курок.
Когда Урия бросился на него, Ларри выставил вперед левую руку, чтобы отвести от себя кол, и ткнул дулом в висок мужчины. Револьвер выстрелил. С головы Урии полетели волосы и брызнула кровь.
Ларри упал на землю под весом тела Урии. У него перехватило дыхание, и он подтянул колени. Они уперлись в живот Урии.
Убийца вампиров перелетел через Ларри и, судя по звуку, продолжал падать.
Ларри подполз к краю и увидел, что Урия катится вниз по склону, переворачиваясь, налетая на камни, продираясь через кусты. Стрелы разлетелись из его колчана. Внизу он перевернулся на спину, головой вперед, пока не ударился плечом о гранитный валун. От удара его ноги взлетели вверх. Он сделал сальто назад, приземлился на дне оврага вниз лицом и остался недвижим.
Ларри смотрел на него сверху вниз.
«Прикончи его». Это был голос Бонни. «Сделай это ради меня. Если любишь меня, то убей его».
«Не могу».
«Если тебе все равно, что он сделал со мной, посмотри на своего друга Пита. Вспомни, что Урия хотел сделать с тобой. Он и тебя пытался убить».
Это было так легко сделать. Просто поднять револьвер и опустошить его в распростертое тело.
«Сделай это», — настаивал голос Бонни.
Но он думал о том, что его пуля, направленная прямо в грудь Урии была задержана распятием. Словно сам Господь вмешался, чтобы защитить этого человека.
«Господь ничего общего с этим не имеет. Урии просто повезло, вот и все. Прикончи его, или ты пожалеешь об этом».
