Ознакомительная версия.
— Но этот паренек — мой внук. Он нормальный пацан.
— Мне плевать, кто он такой — хоть долбаный принц датский. Ты нарушил уговор, Джейберд.
— Эй, нет причин собачиться, тут все ведь в порядке, сам подумай…
— Ты просто придурок, Джей! — заорал мужчина с сигарой. Его рот скривился на одну сторону, когда из него вместе со слюной вылетали слова. На его полном лице блестел пот, он был весь мокрый, его белая рубашка была вся в мокрых разводах. На кармане рубашки имелась вышитая монограмма “ББ”, а рядом с ней — несколько коричневых пятен от табачной слюны. — Ты придурок! — орал он. — Ты хочешь, чтобы сюда нагрянули копы и всех замели? Пацан завтра же все разболтает своим дружкам! С тем же успехом ты мог послать шерифу карту с крестом на нужном месте!
— Кори не станет болтать. Он соображает, что к чему.
— Вот как? Маленькие свиные глазки снова вернулись ко мне.
— Ты ведь такой же придурок, как и твой дедок, верно, пацан?
— Нет, сэр, — ответил я. Мужчина с сигарой рассмеялся. Его смех был в точности как те звуки, которые производил в прошлом апреле Фил Кеннер, когда его рвало на парту овсянкой. Поросячьи глаза мужчины так и остались недобрыми, хотя теперь он скупо улыбался.
— Тебе лет-то сколько, ведь на вид ты совсем еще щенок? Хоть и неглупый, правда?
— Он сделает так, как я ему скажу, мистер Блэйлок, — торопливо вставил дедушка Джейберд, и я вдруг понял, что человек с поросячьими глазками — не кто иной, как Бодин Блэйлок собственной персоной, брат Донни и Вэйда Блэйлоков и сын известного своим зловещим нравом Блэйлока Большое Дуло. Я вспомнил, как при входе дедушка смело заметил, что если Бодину что не нравится, он может засунуть голову себе в зад; а на проверку вышло, что с головой в заднице оказался не кто иной, как мой дедушка.
— Сильно сомневаюсь, Джей, — ответил Бодин, — у пацана явно есть башка на плечах. — С этими словами сын Большого Дула расхохотался, повернувшись лицом к остальным трем игрокам, и те тоже поспешно засмеялись, вторя ему нестройным эхом, словно добропорядочные индейцы своему вождю. Неожиданно смех Бодина оборвался.
— Давай вали-ка отсюда, Джейберд, — приказал он дедушке. — Сегодня у нас собирается приличная публика. Крупные игроки приедут прямо сюда. Залетные пижоны, надумали сорвать с меня бабки, лохи. Нам не до тебя с твоим детским садом. Дедушка взволнованно откашлялся. Его глаза не могли оторваться от горки покерных фишек.
— Э-э-э.., я просто хотел спросить.., раз уж я здесь.., то не могу ли я несколько раз поставить? Как насчет пары конов, Бодин?
— Говорю тебе — бери своего пацана за шиворот и вали отсюда, Джей, — услышал он в ответ. — Это будет самое лучшее. Здесь у меня люди играют в покер, а не в няньки.
— Кори может подождать снаружи, — торопливо ответил дедушка Джейберд. — Он и сам не против. Подождешь меня на улице, хорошо, парень?
— Бабушка ждет нас с сухим мороженым, — твердо ответил я. Ответом мне был громогласный хохот Бодина Блэйлока. Я с ужасом увидел, как страшно покраснели щеки моего дедушки.
— О каком мороженом ты тут болтаешь, стервец, мне дела нет ни до какого мороженого! — орал на меня дедушка, и в его глазах клокотала ярость и мука. — Она может ждать нас хоть до завтрашнего утра, это ее дело, а я сделаю так, как решил!
— Думаю, тебе все-таки лучше двигать домой, Джейберд! — подал из-за стола голос другой мужчина. — Иди, твоя жена приготовит тебе твое любимое. В твоем возрасте лучше держаться подальше от неприятностей, Джей!
— А ты заткнись! — сорвался дедушка, лицо которого из красного стало пунцовым. — Вот, бабки при мне! — продолжил он и, вытащив из кармана двадцатку, припечатал се к столу. — Я в игре или нет: отвечай! Я чуть не задохнулся. Рисковать двадцатью долларами в покер! Это же целая куча денег. Бодин Блэйлок снова засунул сигару в рот и молча сидел, переводя взгляд с денег на лицо дедушки Джейберда.
— Двадцать долларов, — наконец проговорил он, — этого тебе едва хватит, чтобы сесть за стол.
— У меня есть еще, не беспокойся. Я понял, что либо дедушка перед отъездом за мороженым устроил налет на семейную кубышку, либо у него имелась особая покерная заначка, о которой бабушка Сара не знала. Само собой, бабушка не одобрила бы такую пустую трату денег, и поэтому поездка за мороженым подошла в виде повода как нельзя лучше. Может быть, поначалу дедушка хотел просто повидаться с здешними завсегдатаями, но потом демон игры обуял его и дедушка Джейберд решил пуститься во все тяжкие.
— Так я в игре или нет?
— Выведи своего пацана.
— Кори, иди посиди в машине, — приказал дед. — Я вернусь через несколько минут.
— Но бабушка сказала…
— Иди и жди меня в машине! Делай, как я велел! Живо! — заорал на меня Джейберд. Бодин пристально рассматривал меня сквозь завесу сигарного дыма и словно говорил мне: Видишь, пацан, что я могу сделать с твоим дедом? Я вышел на улицу. Прежде чем взяться за ручку входной двери, я услышал, как в глубине дома к столу придвинули новый стул. Потом я вышел под пекло и, засунув руки в карманы, от нечего делать принялся пинать сосновые шишки на дороге. Я ждал. Прошло десять минут. Потом еще десять. По дороге пропылила большая машина. Из нее вылезли трое молодых мужчин и постучались условным стуком во входную дверь, после чего мистер Клэйпул открыл дверь и впустил их внутрь. Дверь фермы закрылась снова. От дедушки по-прежнему не было ни слуху ни духу. Я сел в машину и некоторое время подождал внутри, но дедушкин “форд” прожарился настолько, что сидеть в нем было все равно что устроиться в кухонной духовке. С отвращением отлепив рубашку от спинки сиденья, я снова выбрался на улицу. Некоторое время я вышагивал перед домом взад-вперед, потом заметил мертвого голубя и минут двадцать смотрел, как муравьи обгладывают мясо с его костей. К тому моменту прошел уже, наверное, целый час. Я решил, что дедушка не просто меня ни во что не ставит, а вовсе забыл обо мне, как забыл и о бабушке Саре, потому что всегда и во всем главным для него был он сам. Зародившись в животе шаром жгучего пульсирующего тепла, во мне тугой пружиной развернулась злость. Я уставился на дверь, пытаясь внушением заставить дедушку выйти наружу. Но дверь по-прежнему оставалась закрытой. Тогда в голове у меня зародилась новая мысль, может быть, самая светлая: Ну и черт с ним! Я вытащил из машины коробку с сухим мороженым и двинулся в обратную дорогу пешком. Первые две мили я прошел очень бодро. На третьей миле меня стала одолевать жара. Пот стекал обильными струйками по моему лицу, то и дело попадая в глаза, а макушку мне гак припекало, словно там развели костер, а дорога расплывалась у меня перед глазами, петляя между сосновыми стенами. Я было решил голосовать, но вес машины двигались мне навстречу. Раскаленный асфальт прожигал мои ступни сквозь подошвы башмаков. Мне хотелось присесть в тени и отдохнуть, но промедление и отдых стали бы проявлением слабости, с тем же успехом я мог признаться себе, что не должен был рисковать и пускаться в шестимильную прогулку под раскаленным солнцем по стоградусной жаре, а надо было оставался около лесной фермы и ждать, когда мой дедушка наконец наиграется в покер и соизволит выйти. Ну уж нет Я решил доказать, чего стою, я не сдавался, шагая вперед и вперед. А о волдырях подумаю потом. Чтобы скоротать время, я решил придумать историю о своей прогулке в лесу, которую мог бы потом написать. Может, я напишу о мальчике, которому пришлось пешком пересечь раскаленную добела пустыню, потому что он должен был донести до места корзину драгоценных камней, которую ему доверили. Я поднял голову, чтобы сквозь капли пота поглядеть на паривших в небе стервятников, охочих до моего мяса, но в ту же секунду моя нога угодила в выбоину в дороге, и, вывихнув лодыжку, я грохнулся на дорогу. Коробка с сухим мороженым лопнула, все ее содержимое рассыпалось по асфальту. Я упал на нес прямо животом. Я готов был разрыдаться. Я чуть не плакал. Но ни одной слезы не выкатилось из моих глаз. Моя нога чертовски болела, но я мог стоять и даже идти. Больше всего мне было жалко блестящего порошка сухого мороженого, который высыпался на асфальт большой горкой. Дно коробки лопнуло. Я собрал порошок ладонями, сколько мог, и насыпал в карманы, потом повернулся и захромал дальше. Я не собирался отдыхать, потому что сидеть в тени и лить слезы не входило в мои планы, даже несмотря на то что порошок медленно, но верно сыпался из моих карманов. Мне совсем не улыбалось, чтобы дедушка устроил мне разборку посреди лесной дороги. Я прошел через лес три мили, когда позади меня просигналил автомобиль. Я быстро обернулся, ожидая увидеть дедушкин “фордик”. Однако вместо него ко мне приближался медно-желтый “понтиак”. Машина притормозила, и я узнал дока Пэрриша, торопливо опускавшего стекло на водительском окошке.
Ознакомительная версия.
