Я опустила глаза.
- Да. Я испугалась.
Шарль пожал плечами.
- Юля, вряд ли я дам тебе хороший совет. Но одно могу сказать точно. Если ты будешь бояться своего зверя - фактически темную половину своей души, то она рано или поздно будет владеть тобой безраздельно.
- А что ты мне предлагаешь делать? Полюбить этот кошмар химеролога?
Я еще раз поглядела на рисунок Зверя-в-зеркале, Зверя с человеческими - моими! - глазами. Лучше он не стал. Ну вот ни на грамм!
- Нет. Не полюбить. Принять, как часть себя. Принять - и...
- превратиться в кого-то другого?
- Или стать, наконец, настоящей?
- А ты уверен, что я смогу это выдержать?
- Нет. Но я в тебя верю.
М-да. Позиция достойная последнего фанатика. Не знаю. Но верю! Красота!
***
Константин Савельевич Леоверенский считал себя счастливым человеком. И не без оснований.
Если представить себе всю его жизнь в виде весов, он бы сказал, что счастье - в равновесии. А для того, чтобы кто попало не нарушал его - надо уметь защищать себя.
И он учился этому с детства. То есть - с того момента, как его деревня была уничтожена зверями и нечистью, которой Бог почему-то даровал человеческое лицо. Хотя...
В бога маленький Костя и до того не верил, а уж после смерти всех своих родных и близких - тем более.
Когда он понял, что мать, отец, дяди и тёти, бабушки и дедушки, маленькие братья и сестренки - мертвы... не просто мертвы, а убиты - им овладела холодная бешеная ярость. Хотелось убивать. Даже не так. Хотелось УБИВАТЬ. Медленно и мучительно. Беря за жизнь каждого из своих родных - по тысяче жизней врагов. Вредить им всем, чем только возможно.
Если бы не дьявольское везение, жизнь маленького Кости оборвалась бы несколькими днями позже - он тогда хотел устроить засаду на немецкий патруль. Но ему повезло. Ту же засаду решили устроить и партизаны. И Костя попал в отряд.
Сначала его хотели эвакуировать. Потом...
Костя навсегда запомнил своего первого командира, Петра Сергеевича. Пожилой дядька, до войны бывший участковым, а с приходом немцев ставший их постоянным проклятием, дымил 'козьей ножкой' и печально глядел на парня.
- Их не вернешь. Жить надо. А ты погибнешь. Ты слишком мал, слишком горяч, слишком... слишком сильно тебя задело... Тех, кто идет мстить, часто убивают первыми...
Костя ощерился, как волчонок.
- Связывайте, усыпляйте - все равно удеру! Плевать, что умру, лишь бы побольше этой мрази сдохло!
Петр Сергеевич несколько минут глядел на паренька, стиснувшего кулаки. Что приковало его взгляд? Что заставило изменить, казалось бы, уже принятое решение?
Он и сам не знал. И Костя не знал. Но воевал с Петром Сергеевичем до той минуты, как отряд попал в окружение. Уйти удалось немногим. Петр Сергеевич навсегда остался там, в лесу. Он - и еще штук (язык не поворачивался даже сейчас сказать - человек) сорок фашистов. Не надо бояться гранаты, она - ручная. А для некоторых - еще и последняя надежда. Когда окружили и понимаешь, что уже не уйти...
Уйти можно всегда. И забрать с собой на тот свет как можно больше нечисти, топчущей сапогами землю твоей родины.
Ему повезло снова - он сумел уйти живым. Чтобы вернуться.
За время войны было - все. И плен в том числе. Ему навсегда запомнились немецкие солдаты, которые схватили его в деревне. И лицо сдавшего его человека. Предательство губило многих в то время. Кто-то предавал своих за деньги, кто-то по убеждениям. Косте было все равно. Предателя он навестил позднее. С выдумкой навестил. Одел драный саван, нарисовал на лице трупные пятна и поскребся в окошко. Недолго. Послушал истерические вопли и визги. А потом поджег избу.
Можно было бы просто поджечь, без предупреждения. Но смерть в огне - страшна.
Не лучше смерти на морозе. Попав в плен, он твердо решил - умереть, но ничего не выдать. И умер бы. Молчал бы под любыми пытками. Любыми казнями. О своих - молчал. Зато о себе немцы узнали тогда много нового. И о происхождении чистой арийской расы от крыс, жаб, пиявок и змей, причем все они скрещивались весьма противоестественным образом.
И о своем фюрере - тоже. Родословную, привычки и нравы Гитлера Костя описывал так красочно, что будь это хотя бы на треть правдой - того бы даже в ад не пустили, справедливо опасаясь за нравственность чертей.
С тех пор у него нет трех зубов. Увы. Сейчас он заменил их на фарфоровые.
Ему опять повезло. Когда его решили спустить живого в прорубь. Привязать там - и оставить медленно умирать в ледяной зимней водичке.
Никто не мог предположить, что паренек перегрызет веревку. Что рискнет нырнуть под лед. Что выплывет - и выживет. Но Косте повезло...
Повезло ли?
Он плохо помнил, как дошел тогда до своих. Чувствовал себя, как кусок льда. Ему тогда казалось что лед - везде. Снаружи. Внутри. Что по его венам вместо крови текут маленькие снежинки - и застывают там. И требовались бешеные усилия, чтобы сделать хотя бы один шаг.
Его тогда напоили самогоном, растерли и завернули в одеяло. А через трое суток он открыл глаза полностью здоровым.
Повезло...
После войны он пытался наладить жизнь. В 50-ом женился. Еще через десять лет дождался от жены сына - после двух выкидышей. Танюшка была замечательной, но война никого не щадила. Все знают, сколько жизней она унесла. Но никто не мерил унесенное ей здоровье. Тех, мужчин, кто не смог жить искалеченным. Тех, женщин, которые не смогли родить детей. Тех детей, которые никогда не стали взрослыми из-за пришедших к ним болезней. Или просто умерли, не дожив до 20-ти. А врачи потом говорили: 'всего себя человек отдал'. И отдавали, в двадцать лет, в тридцать лет... А когда человека вскрывали - по паспорту ему было двадцать, а внутренние органы принадлежали семидесятилетнему человеку.[9]
Женька родился болезненным ребенком. Слабым, хрупким. Зато любил музыку. С удовольствием ходил на бальные танцы. Костя так и не понял - когда же он упустил вожжи?
Когда жизнь пошла вразнос?
А может, это просто была трижды проклятая эпоха перемен?
Уже в восьмидесятые он понимал - ничем хорошим все это не кончится. И дружба с бывшими заклятыми врагами. И игры в демократию. Поэтому готовился к самому худшему. Ему и в голову не приходило соблюдать закон. Главное тут - не попадаться. На заработанные деньги он покупал то, что всегда ценно. Что легко спрятать. Унести с собой. Продать в любой стране. Золото. Драгоценные камни. Антиквариат. Благо, Танюшка была искусствоведом.
Да, за это могли посадить. Но могли и не посадить. А рисковать Косте было не привыкать. Семью он в свои дела особенно не посвящал.
А потом Женька женился. И Костя впервые понял, что пропадает.
