ГЛАВА 15
Общее изумление!
Плум отпрянул с невольным криком, когда доспехи резко распахнулись, а их металлические петли оглушительно щелкнули. Кассандра испуганно отпрыгнула. Я тоже мысленно и отпрянул, и отпрыгнул, и громко вскрикнул, когда Великий Делакорте появился из доспехов и сделал шаг вперед.
На нем был парадный костюм иллюзиониста — белый галстук, фрак, в руках цилиндр. На лице сияла торжественная улыбка «на публику».
Чувствовалось, что его появление не предназначалось нам, это выполнялся ритуал, хорошо знакомый многим поколениям поклонников искусства магии. Достоинство. Доброжелательность. Мастерство.
— Приветствую вас, дорогие мои друзья! — громко произнес Великий Делакорте.
Несмотря на мой испуг, вызванный этой неожиданностью, и на то, что его поведение в целом не получило моего одобрения, сердце мое было, разумеется, согрето таким отточенным профессионализмом.
Это был совершенно не тот Максимилиан Делакорте, который говорил с Гарри Кендалом. Неужели это было всего несколько часов назад?
Тот, прежний, был измученным и слабым, он едва находил в себе силы говорить. И лишь когда его обуял гнев, он обрел энергию. То был страдающий человек, сломленный внутренней болью.
Тот, кто стоял сейчас перед нами, и в самом деле был Великим Делакорте.
Более того. Этот человек был полон сил, энтузиазма. Энергия словно бурлила в нем. Говоря современным языком, он «завелся», кипел. Необычное радостное возбуждение чувствовалось во всех его жестах и даже в выражении его лица, несмотря на тренированную способность держать себя на сцене в руках.
Но что-то большее, чем просто возбуждение, пыталось пробиться на поверхность.
Застывшие в изумлении Кассандра и шериф Плум вздрогнули, когда Макс щелчком распрямил цилиндр и водрузил сто себе на голову.
— Нынче я собираюсь доставить себе подлинное удовольствие, — приподнятым тоном начал он, — и продемонстрировать вам несколько небольших трюков… может быть, более сложных манипуляций… примеров ловкости рук… приемов черной магии, которые помогут каждому из вас — хотите вы того или нет — оказаться лицом к лицу с Великой Тайной.
Ледяной ужас сжал мои внутренности.
Так начиналась его выходная речь (собственно, таким же было начало и моих собственных выступлений) на протяжении уже четырнадцати лет.
По завершении этой речи он, как правило, руками взметал в воздух облачко золотистых сверкающих крупинок и тут же рассеивал их без следа. Так поступил он и на этот раз.
Плум даже забыл дышать и, раскрыв рот, смотрел на Макса.
А тот плавным жестом снял с головы цилиндр и отвесил изящный поклон.
— Не припоминаю, чтоб мы когда-либо встречались с вами, сэр, — сказал он.
Плум оставался недвижим. Как и я (собственно, ничто другое было мне не под силу). Но я не мог побороть леденящего предчувствия, что сын и вправду сошел с ума. А почему бы и нет, учитывая все обстоятельства?
Тут Макс поклонился в сторону шерифа и произнес:
— Сэр? Не имею чести знать вашего имени.
Плум быстро сглотнул, откашлялся и хрипло промолвил:
— Гровер Плум. Шериф округа Медфилд.
— Итак, шериф округа Медфилд, — звучно повторил Макс, — я приветствую вас.
Выражение его лица могло бы принадлежать человеку, только что получившему самые важные для его жизни сведения.
— Гровер Плум, — почти нараспев повторил он. — Что за музыкальное имя!
Он просто сиял.
— Я же, — продолжал Макс, — как вам, несомненно, известно, Максимилиан Делакорте. Чаще меня называют Великим Делакорте.
Он почти смутил меня, когда, экспансивным жестом вытянув ладонь в мою сторону, добавил:
— А это мой возлюбленный отец, Великий Делакорте Первый. Иллюзионист мировой славы и признания.
— Мне доводилось видеть его выступления, — промямлил Плум.
— Чрезвычайно рад этому, шериф, — ответствовал Макс.
Небрежным жестом он выбросил руку в сторону Кассандры, которая теперь воззрилась на него со жгучим и весьма зрелищным презрением (аллитерация[25] всегда была для меня привлекательна).
— Вы уже знакомы с мисс Крейн? — бросил он.
— С кем? — не понял шериф.
— С этой женщиной. — И Макс указал на Кассандру таким жестом, будто демонстрировал живую мишень взводу стрелков. — С этой самой. Ее девичья фамилия — Крейн.
Тут он не удержался и выразительно хмыкнул:
— Хм, подобные термины в высшей степени неуместны по отношению к такого рода особам. «Девица» эта была весьма бойка.
Тело Кассандры напряглось и она что-то начала говорить, но Макс бесцеремонно прервал ее.
— Что привело вас в мой дом? — любезно осведомился он у шерифа.
— Должно быть, это вы звонили мне в полицейское управление?
— Разумеется, — осклабился Макс, — но я не ожидал вас так скоро.
— И правильно делали, что не ожидали. Шериф быстро учился защите в словесных пикировках. — Вы даже не сообщили, что речь идет об убийстве.
Улыбка Макса мгновенно растаяла.
— Не сообщил, — кивнул он.
— За что ты убил его, Макс? — вмешалась Кассандра.
Он не ответил. Осторожно приведя доспехи в порядок, он направился к бару, снял цилиндр, положил его на стойку и, достав из ведерка бутылку шампанского «Дом Периньон», приготовился ее откупорить.
— Шампанского, шериф? — предложил он.
— Не думаю, что время для этого подходящее, — отвечал тот.
— Да ну? Досадно!
Макс бросил взгляд на Кассандру.
— Дорогая? — В тоне его сквозила откровенная насмешка. — Между прочим, твоя любимая марка.
— Мне было бы неприятно распивать шампанское с убийцей. Какой бы марки оно ни было. — Ее голос буквально истекал злостью.
— Да ну? Что ты говоришь? — повторил он. — От комментариев воздержусь. — И он одобрительно указал на нее кивком головы. — Неплохо сказано.
— Мистер Делакорте… — вступил Плум.
— В таком случае займемся шампанским позже, — улыбнулся Макс. — Когда будем готовы.
— Мистер Делакорте… — снова начал шериф.
— Может быть, даже с икрой, — продолжил Макс и тут же оборвал себя. — О, извините, шериф, я не перебил вас?
— Намерен напомнить вам…
— Uno momento.[26] — С этим восклицанием Макс быстро подошел к египетскому саркофагу, захлопнул его крышку и вернулся обратно с улыбкой на устах.
— Люблю когда в доме порядок, — приветливо объяснил он.
«Макс, Макс, что у тебя на уме?» — в глубоком огорчении спрашивал я.
