Я молчала, боясь спугнуть маму. Она очень редко вспоминала об отце, а если начать расспросы, так вообще замкнется и слова не вытянешь! Сложно ее в этом осуждать, учитывая что он оставил маму когда мне было два года. Оставил и маму, и меня, поправила я мысленно. С тех пор мы ничего о нем не слышали.
— Я вполне… довольна своей жизнью, — ответила я.
— Но, не… счастлива?
— Но и не несчастна, — уклончиво ответила я.
Мама повеселела.
— Это потому что у тебя пока нет молодого человека, — тут же воодушевилась она. — Возможно нужно тебя познакомить с…
Тут уж я быстро вскочила и сбежала в свою комнату, не давая маме шанса немедленно заняться моей личной жизнью.
Я включила музыку, один из первых альбомов Океан Эльзы, упала на кровать и, уставившись в потолок, стала думать о Кирилле. Я представила какие девушки его, должно быть, окружали раньше. Оптимизма это не прибавляло. Но мне не давало покоя другое — я знала, что прояви он минимальную настойчивость, я не смогу перед ним устоять. Перед глазами болотного цвета, перед его немного сутулой крепкой фигурой и растрепанными светлыми волосами. Кстати, всегда считала, что самый красивые мужчины — смуглые черноглазые брюнеты. А тут…
Ночью мне приснилось мое зеленоглазое отражение в зеркале. Она раздраженно шипела и очень меня напугала.
Я опаздывала. Прямо с утра пришлось идти в аптеку, мама плохо себя чувствовала, я волновалась как она будет одна, но она сказала в случае чего просто позвонит и чуть не насильно выставила меня за дверь. До работы я почти бежала бегом.
Кирилл стоял у входа. Сегодня было солнечно, хотя лужи еще не высохли, но он стоял под козырьком, чуть ли не вжимаясь в стену.
— Чтоб никто не видел, — ответил он на мой немой вопрос, кивнув головой вверх, туда где окна.
— Я опаздываю, — хотела пройти мимо, но он остановил.
— Тебе наверно не хочется, чтобы я на работе за тобой таскался? — спросил невинно Кирилл.
Я остановилась. Точно, не очень хочется.
— Обещай, что придешь вечером в кафе и сегодня я больше не буду тебя преследовать, — сказал он.
— Это шантаж? — Моя вчерашняя злость тут же вернулась.
— Это просьба, настойчивость которой вызвана обстоятельствами, — подумав, ответил он.
— Нет.
— Почему? — раздраженно спросил он. — Я не зову тебя ни к себе домой, ни в какое-нибудь злачное место, ни посреди ночи. Вполне приличное предложение. Мы просто поговорим и выясним, почему неделю назад все было хорошо, а теперь плохо?
— Ты богат, — сказала я первое, что пришло в голову.
— Что? — недоуменно посмотрел он на меня, как будто я заговорила как умалишенная. — То есть если я сейчас пойду и отпишу все свои деньги на благотворительность, все встанет на свои места и ты придешь на чашечку кофе? — вдруг разозлился и он.
Я чуть не кивнула, но он выглядел так, как будто и вправду способен это сделать. Кирилл удовлетворенно улыбнулся, поняв, что ответа не будет.
— Я жду тебя в шесть, — ровно сказал и ушел за здание, туда, где стоянка.
Все утро я была очень рассеяна. Маша несколько раз подходила исправлять ошибки в составленных мною документах. Я с удивлением увидела, что она совсем не злиться и не нервничает, несмотря на нелепость моих промашек, и в который раз порадовалась, что у меня такая по-настоящему замечательная сестра.
Раздумья о встрече с Кириллом портили все мои попытки включится в работу. В конце концов я просто уставилась в монитор. Чего я хочу? Мне очень хочется узнать его лучше, призналась я себе. Чего я боюсь? В знакомом мне мире дети богатых родителей, которых я встречала в большом городе, все сплошь любители повыпендриваться, со склонностью к жестоким розыгрышам и кокаину. В нашей стране пока нет культуры денег, и еще вероятно долго не будет. Что если он окажется таким же как они? Нет, в это я не верила. Так чего же мне бояться? Пузырьки пробежали по ногам и скопились в области груди. Бояться мне нечего, неожиданно и совершенно четко поняла я! И вообще, шептали пузырьки, в этой ситуации я прямо как мама, в которой меня всегда удивляло умение из ничего сделать трагедию. Надо быть проще!
Я пожала плечами и вернулась к документу. Наконец-то в голове стало прояснятся, и я увидала сколько ошибок наделала только на одном листе.
В кафе еще было пусто, но Кирилл уже сидел за столиком и встретил меня настороженным взглядом, не зная чего ждать.
— Ты платишь, — заявила я, усаживаясь напротив него.
— Ну вот, — тут же расслабился он, — ты уже нашла преимущества в моем положении. А хотела оставить меня без копейки. — Пожурил меня Кирилл и мы засмеялись.
Я заказала только кофе, а Кирилл еще огромный кусок шоколадного торта.
— Насчет денег, — спокойно сказал Кирилл, пока мы ждали заказ. — Я ровно в семь раз беднее, чем обо мне говорят.
— Ммм, то есть попал бы не в начало рейтинга, а в самый конец? — Мне стало смешно. — Это, конечно же, все меняет! Теперь волноваться больше не о чем! — Мне казалось сарказм в моем голосе сложно было не заметить.
— Вот и прекрасно, — невозмутимо отозвался Кирилл. Похоже, вопрос денег он считал исчерпанным.
Заказ нам принесли на удивление быстро.
— Сладкоежка? — поинтересовалась я, смотря с каким аппетитом он его уплетает. — Прямо как мой брат.
— У тебя есть брат? — неожиданно заинтересовался Кирилл. — А где он? Какой он?
— В Канаде живет.
— Так далеко? — Кирилл четко уловил промелькнувшую во мне горечь. Как это у него получилось?
Разговаривать о брате я больше не хотела. Теперь я думала как бы перенаправить разговор на меня и узнать, что ему нужно. И боялась — вдруг ему не нужно ничего. Но, похоже, он и сам об этом думал.
— Федора, — вдруг подобравшись, начал он — Мне… очень трудно бывает на новом месте. Я здесь никого не знаю… кроме тебя.
Я с интересом смотрела, не склонит ли он голову набок.
— Ну в общем, мне хотелось бы чтоб у меня был друг, с которым можно к примеру сходить в кино, и погулять, и выпить кофе. Ты же не бросишь меня в незнакомом городе, беззащитного и одинокого? — Тут его голова все-таки наклонилась к левому плечу. — По крайней мере пока я не найду еще парочку друзей.
Да уж, про беззащитного и одинокого это он сильно загнул!
— Что? — тут же настороженно спросил он, видя что я давлюсь от смеха.
— Мне кажется, хотя я полностью не уверена, что я знаю, когда ты врешь.
— Что? Как ты определяешь? — На его лице застыл неподдельный интерес. Понятное дело, хочет узнать, чтоб впредь не повторять своей ошибки!
— Не скажу, — твердо ответила я. — Хочу обезопасить себя на будущее. Так что ты помни — если соврешь, я увижу!
