В его лице чувствовалась сила и власть, так же как и в его простом присутствии. Мы могли чувствовать это в воздухе вокруг него, напряжение и собранность чистого хищника который не часто остаётся без добычи.
Во-вторых, он с нечеловеческой элегантностью поклонился Сьюзен и, взяв ее за руку, прикоснулся губами к обратной стороне её пальцев. Продолжая улыбаться, она уставилась на него широко распахнутыми глазами, которые казались более удивленными, чем испуганными.
— Леди-охотница, — промурлыкал он. — Аромат новой силы веет над тобой. Она становится твоей сущностью.
Он перевел взгляд на меня и улыбнулся, показывая прямые, белые и ровные зубы. Мне пришлось постараться, чтобы не вздрогнуть под его взглядом. Эрлкинг имел ко мне счет. Мне лучше придумать план, и быстро, или я покойник.
— И новый Зимний Рыцарь, — продолжил он. — Я почти догнал тебя у Арктис-Тор, когда огры схватились с вами на склоне. Если бы вы отбыли на шестьдесят биений позже…. -он покачал головой. — Ты интригующая добыча, сэр Рыцарь.
Я поклонился Эрлкингу строго выверенным почтительным движением.
— Я благодарю тебя за комплимент, о Король, — я слегка склонил голову. — Хотя это — случайность, а не замысел, мое прибытие сюда, я унижен твоим великодушием, с которым ты принял нас как гостей в твоем доме. Мой хозяин.
Эрлкинг чуть наклонил набок голову, и затем уголки его рта приподнялись в еще одной веселой улыбке.
— Ха. Указываешь мне на мои же собственные слова, обещавшие этикет. Учтивость не близкий мой товарищ, поэтому возможно на этом поединке манер преимущество будет на твоей стороне. И этот зал уважает ум и мудрость так же, как и силу.
При его словах среди гоблинов пронесся ропот и пробежал по залу шепотом множества голосов, потому что я только что сделал что-то невероятно нахальное. Я сам вломился в обеденный зал к величайшему охотнику фейри — практически подал себя на подносе с яблоком во рту. Затем, используя досадный промах его языка, потребовал древнее право на защиту, как гость, таким образом, обязывая его, как хозяина, принять эту ответственность надо мной.
Я уже говорил это прежде. Традиции хозяина и гостя это — Большая сделка для этих людей. Это безумие, но они такие, какие есть.
Я почтительно склонил голову, вместо того, чтобы заявить: «Ух, ты! Нечасто слабому человеку удаётся перехитрить одного из фейри», что должно быть доказательством для любого, что я не лишен дипломатических способностей.
— Я не должен злоупотреблять твоим гостеприимством больше, чем это действительно необходимо, Повелитель Охотников. С твоей благосклонностью, мы немедленно отбудем и больше тебя не побеспокоим.
— Не слушай это, о Эрлкинг, — прокричало чистое женское сопрано. Я легко узнал Эсмеральду. — Оно говорит сладкие слова с ядовитым жалом, полным замысла обмануть тебя.
Эрлкинг повернулся, внимательно рассматривая пару вампиров, которые всё ещё оставались на ногах, невзирая на все усилия гоблинов, которые продолжали атаковать их. Несколько секунд, наклонив голову, он внимательно смотрел на них. Затем перевел взгляд на поверженных у их ног гоблинов.
— Охотники Красной Коллегии, я предлагаю вам продолжить. Я слушаю. Прошу сказать мне больше.
— Хитрая игра, несомненно, родственна этому чародею, — вступил Эстебан. — Оно было хорошо загнано в тупик, но к его стыду сбежало с заслуженного окончания охоты. С умыслом чародей привел нас сюда, в твои владения, намереваясь использовать тебя, о Эрлкинг, чтобы повергнуть его собственных врагов.
— Тот, кто охотится на лису, должен быть достаточно осторожен, и не преследовать её в логове Большой Медведицы, — ответил Эрлкинг. — Это — здравый смысл для любого охотника, по моему пониманию.
— Хорошо сказано, Повелитель Гоблинов, — мурлыкнула Эсмеральда. — Но этим действием, чародей планировал втянуть тебя в войну между его народом и нашим. Мы же охотились на это по недвусмысленному пожеланию нашего лорда и владельца, как часть нашей справедливо объявленной войны.
Красные глаза Эрлкинга сузились и резко метнулись ко мне. Я мог слышать низкий и злой отголосок в каждом его слове:
— Я считаю ничтожным любое существо, спасенное от преследования моими охотниками в согласии с древними традициями безо всякого вмешательства. Я сказал тебе правду, Сэр Рыцарь. Окажутся слова этого охотника правдой, и я наложу жестокую кару на тебя — такую, о которой будут говорить Могущественные шепотом страха в течение тысячелетий.
Я сглотнул. Я подумал над этим. Потом я поднял подбородок и спокойно произнес:
— Я даю тебе моё слово, как Рыцарь Зимней Династии, что у меня не было такого намерения, когда я пришел сюда. Случайность привела погоню в этот зал, о Эрлкинг. Я клянусь в этом своей силой.
Древний фейри тяжело смотрел на меня несколько долгих секунд, его ноздри раздувались. Потом он медленно поднял голову и кивнул.
— Итак, мне загадали загадку мои сообразительные гости, — его голос рокотал. Он перевел взгляд с Ээбов и компании обратно на нас со Сьюзен. — Что делать со всеми вами? Я не желаю поощрять подобные визиты, как этот, — его рот скривился в отвращении. — Теперь я вспомнил, почему я не потакаю этикету, как это делают Сидхе. Подобные вещи восхищают их. Я нахожу их надоедливо гнетущими.
Очень большой, очень крепко-выглядевший гоблин громко предложил из передней части зала:
— Мой король, наложи кровавую плату на них всех. Они незваные гости в твоём королевстве. Приколотим их головы на воротах как предупреждение любому, кто последует за ними.
Одобрительный грохот пронесся над толпой гоблинов.
Несколько мгновений Эрлкинг казалось, обдумывал эту идею.
— Или, — предположил я, — за подобным действием может последовать большее вмешательство. Специальные слуги короля Красной Коллегии, конечно, могут бесследно исчезнуть без последствий. А вот Белый Совет чародеев будет испытывать очень сильные чувства относительно моего собственного исчезновения. Не говоря конечно о таком пустяке, как реакция Мэб. Я всё еще нечто новое, и она пока не устала от меня.
Эрлкинг махнул рукой.
— Нет, нет. Рыцарь красиво поймал меня на слове. Они гости, лорд Ордулака. Я не унижу свою честь, предавая этот древний договор, — он прищурился. — Мммм. Возможно, я должен общаться с ними более вежливо? Возможно, я должен настаивать, чтобы вы остались моими гостями, дабы я развлекал и заботился о вас весь последующий век, — он холодно слегка мне улыбнулся. — В конце концов, вы — первые гости в моём королевстве. Я могу найти весьма оскорбительным, если вы не позволите мне чтить вас должным образом.
