Доктор бросился к возмутительнице спокойствия. – Ее нужно остановить! – негодовал он. Люди в его клинике никогда не смотрят на небо. Это первый признак плохого самочувствия! Он должен ее остановить!
И вдруг произошло невероятное! Девушка оторвалась от скамейки и на несколько метров вознеслась над землей, повиснув в воздухе. Ропот пронесся по парку. Люди в ужасе замерли.
– Хватайте ее! Держите! – крикнул доктор охранникам, и те кинулись к скамейке. Но девушка была недосягаема. Казалось уже, яркий свет исходит от нее. Она зависла в вышине, отражаясь в лучах солнца и ослепительных отблесков молний.
– Стреляйте! – вдруг заорал доктор. Охранники достали травматические пистолеты и вопросительно на него посмотрели.
– Стреляйте, я сказал! – уже вопил он.
– Осади! – зарычал Палыч, появившись рядом, и от его мощного голоса, рокочущего на всю площадь, охранники в ужасе замерли.
– Давай, девочка, лети! – проворчал он. – Нечего тебе здесь делать!
– Я сказал, стреляйте! – визжал доктор. Он кинулся к одному из охранников, выхватив у него пистолет. И вдруг все увидели, как девушка, в мгновение ока, преодолев огромное расстояние, вознеслась на недосягаемую высоту. Сейчас она напоминала стремительную огненную молнию, которая уносилась прочь, с той разницей, что молнии били в землю, а эта рыжая бестия мчалась к небесам. Уже превращалась в маленькую светящуюся точку, и через мгновение, пронзив огромную черную тучу, исчезла совсем.
Люди растерянно друг на друга смотрели. Они переводили взгляды с доктора на охранников, взирали на больничные корпуса Клиники Счастья с решетками на окнах. Они не знали, что им делать. Но снова и снова поднимали глаза кверху и смотрели в небо. Купались в этом удивительном дожде, блестели на солнце, улыбались и вспоминали, когда это делали в последний раз.
– Что она сделала? – прошептал доктор, глядя на Палыча.
– Улетела! – просто ответил тот.
– Разве такое возможно!? – вдруг закричал. – Это непорядок! Это запрещено! Ее нужно лечить! Она больна! Ее нужно срочно догнать! Госпитализировать!
– Догоняй! – усмехнулся Палыч.
– Я буду вынужден кое-куда сообщить! Нужно принимать меры! Такое невозможно! Это переходит всякие границы! – продолжал кричать он. – Я сообщу господину Другому!
– Идиот! – на прощанье равнодушно бросил Палыч и направился к выходу. А сзади уже слышались голоса охранников:
– По палатам! Быстро! Наверх не смотреть! Глупости не говорить. Ничего не помнить! Сейчас будет обход. По местам! Место, я сказал место! Место!..
27
Она летела. Только теперь она поняла, как это просто! Не было теплой сильной руки, которая ее крепко держала, не было слышно стука бьющегося сердца любимого человека, больше ее никто не обнимал, не согревал, не любил! Она была совершенно одна, но холодно не было. Снова было нестерпимо жарко. Теперь она делала это сама. А перед глазами уже открывался огромный мир, который был прекрасен, и в эту минуту он принадлежал только ей одной. Сейчас она могла пролететь за считанные секунды многие километры. Сотни километров, тысячи! Снова исчезло время, исчезли расстояния, а маленькая круглая планета представала перед ее глазами во всем своем великолепии и была, словно игрушка в ее руках. И вдруг поняла – стоит только захотеть – она вырвется из призрачной атмосферы, а черный космос примет ее в свои объятия. Это конец? НЕТ! Это только начало! Она не погибнет, и яркой одинокой кометой будет мчаться вечно между других планет и звезд, созвездий, галактик, и прочертит свой млечный путь на карте мироздания, на карте игрушечного мира, который сейчас принадлежал только ей одной.
Но кометы падают?… Это неправда! Некоторые из них летят! И пока они летят, ничего не страшно!
Была ли она счастлива? Да! Любила ли она? Да! Она снова любила! Она и не переставала это делать. Больше не было удивительного, родного ей человека рядом. Но это ничего не значило! Она помнила о нем! Видела его в своем воображении! Он стоял перед ее глазами, и она, словно, чувствовала тепло, которым он ее согревал! И сейчас она посвящала этот полет ему.
Но чем жить? За что держаться? Зачем? А нужно ли за что-то держаться, когда ты мчишься в свободном полете, преодолевая километры пути, а ветер, как безумец, треплет волосы твои. И пока ты летишь, ты свободен!
Но стоит только остановиться… НЕТ! Только вперед! Вперед, навстречу рассвету, нужно гнаться за солнцем и не думать больше ни о чем.
Не думать? Но, что же тогда остается?… Жить памятью?… Да! Жить! Во имя любимого человека, где бы он ни был! Жить и просто любить!
Она не помнила, сколько носилась над этой планетой, над той ее половинкой, которая была ярко освещена солнечным светом. Наконец, разыскала свой крошечный остров, маленький клочок счастья, затерянный в безбрежном океане, и спустилась туда. Сбросила ненавистную одежду. И снова ласковые волны умывали ее, а пена морская стирала запахи больничного счастья. Снова теплый песок укутывал ее мокрое тело, а она лежала и смотрела на небо.
Вдруг заметила, как одно маленькое облачко начало превращаться в смешного человечка. Это был Фимка. Снова Фимка. Он был в шикарном костюмчике, на его ногах были надеты лайковые ботиночки, а из одного из них… торчал большой голый палец. Лея засмеялась. Даже там негодник поизносился! – подумала она. А Фимка ей улыбнулся, помахал рукой с широко расставленной пятерней и растворился в голубоватой дымке. Но почему он не являлся ей в том парке? – подумала она. Потом поняла – там нельзя, там не положено. Его могли увидеть обитатели клиники и уже по-настоящему сойти с ума. А здесь на необитаемом острове можно все! И еще подумала – почему Илья не появился рядом с ним там наверху?… Просто не хотел ее мучить…
Потом она задумчиво брела по пляжу, загребая босыми ногами горячий песок. Вот их шалаш. В нем аккуратно были разложены две зеленые кольчужки, два одеяния, которые, казалось, они только что сняли с себя. Все находилось на своих местах, все ждало этих двоих. А если дождаться вечера, можно будет сесть на берегу и встречать закат. Потом забраться в шалаш и долго смотреть сквозь прутья на небо и звезды. А потом… А завтра?… Нет, она не сможет находиться здесь без него. Все напоминало ей о тех сказочных днях в ее жизни, которые они провели вместе. Нет.
И снова полет, и ветер в лицо, и приземление… Знала только одно – в то удивительное необитаемое место она больше не вернется никогда…
Она возвращалась. Зачем? Дурацкий вопрос. Иногда он так раздражает! Просто возвращалась и все. Над городом уже зависли сумерки, а огоньки в домах, как крошечные маячки, светили ей, указывая направление и путь. В последний раз оглянулась на заходящее солнце, которое на прощанье, словно подмигнув ей, свалилась в кромешную темноту ночи, где только яркая Луна сияла в вышине и никого вокруг. Страшно не было. Эту Луну всегда можно попросить передать привет ее старому приятелю – ее огненному принцу, который теперь снова был с ней.
