– Гуаньинь[95] – богиня милосердия и сострадания. Говорят, она слышит каждую мольбу, каждый крик о помощи и делает все, чтобы помочь страждущим. Мне почему-то кажется, что «лекарство» нужно хранить в шкатулке с ее изображением: так богиня сможет хоть немного облегчить мои страдания.
Со щелчком Джем открыл замочек, крышка откинулась назад. Внутри Тесс увидела толстый слой какого-то порошка серебристого цвета.
– Это и есть наркотик, – пояснил Джем. – Его поставляет мне один чародей из Лаймахауса. Я принимаю его каждый день. Вот почему я выгляжу словно призрак. Цвета уходят из моего тела: из моих глаз, волос, кожи… Наверное, мои родители, поднимись они из могилы, даже не узнали бы меня… – Его голос стих. – Если мне предстоит схватка, я принимаю большую дозу. Если же я приму недостаточно порошка, то стану только слабее. Сегодня я почти не принимал «лекарства», и вот результат. Виной случившемуся не механические существа, а наркотик. Без него я не могу сражаться, не могу бегать. Мое тело начинает пожирать само себя, потому-то мне и стало плохо. – Он резким движением закрыл шкатулку и возвратил ее Тесс: – Вот. Положи на место.
– Тебе не нужно его принять?
– Нет. Сегодня вечером я уже достаточно принял.
– Ты говорил, что прием препарата означает медленную смерть, – чуть запинаясь, проговорила Тесс. – Это значит, что ты медленно умираешь? Каждый день и каждый час?
Джем кивнул, и пряди светлых волос упали ему на лоб. У Тесс заныло сердце.
– И когда ты сражаешься, ты принимаешь больше этой дряни, чем обычно? Так почему ты не прекратишь сражаться?! Уилл и остальные…
– Поняли бы, – закончил за нее Джем. – Знаю, что поняли. Но я хочу жить, а не бегать от смерти. Пусть мне отпущено немного, но я проживу свою жизнь максимально полно и насыщенно. Я сумеречный охотник. Единственное, что я могу делать, – сражаться. Я не могу жить без битвы. Если я лишу себя этого, то погибну еще быстрее.
– Ты хочешь сказать, что не желаешь стоять в стороне? Что короткая и интересная жизнь лучше длинной, но скучной и безрадостной? – спросила Тесс.
«Ах, как бы разозлился Уилл, если бы я сказала ему такое», – подумала Тесс, но Джем только пристально посмотрел на нее:
– Да, именно это я и имею в виду. Долгое время я искал лекарство, а потом наконец, осознав всю тщетность своих попыток, остановился сам и остановил остальных, включая Уилла. Я не откажусь от лекарства, но и не стану сдерживать себя. Однако я считаю, что я все же чуть лучше простого наркомана, что моя жизнь наполнена смыслом, и как бы все это ни закончилась…
– Но я не хочу, чтобы ты умирал! – воскликнула Тесс. – Не знаю, почему для меня это так важно… я же только что встретила тебя… Нет, я не хочу, чтобы ты умер!
– Знаешь, я доверяю тебе, – перебил ее Джем. – Сам не знаю почему, но доверяю. Но… – Его руки – тонкие, с едва заметными суставами, узкими и длинными пальцами – больше не комкали одеяло, а лежали спокойно. Тесс хотела положить свою руку поверх его, хоть как-то успокоить…
– Очень трогательно.
Уилл неслышно вошел в комнату и теперь наблюдал за ними со злой усмешкой на губах. Он переодел окровавленную рубашку и, казалось, помылся на скорую руку. Его влажные волосы топорщились в разные стороны, лицо было чистым, однако под ногтями еще можно было различить следы грязи и машинного масла. Он перевел равнодушный взгляд с Джема на Тесс.
– Я вижу, ты все ей рассказал.
– Да. – Голос Джема ничуть не изменился. – Рассказал. И тебе не стоит сердиться по этому поводу.
«Он всегда смотрит на Уилла с любовью, независимо от того, что тот вытворяет», – подумала Тесс.
– А вот я так не считаю. – Уилл наградил Тесс тяжелым взглядом. Она вспомнила его слова о том, что не стоит утомлять Джема, и встала, разглаживая юбки.
Джем задумчиво посмотрел на нее:
– Ты должна идти? Я надеялся, что ты останешься и посидишь со мной немного, но если тебе нужно идти – иди.
– Я останусь вместо нее, – раздраженно фыркнул Уилл и плюхнулся на стул, который Тесс только что освободила. – Я стану твоим ангелом-хранителем.
– Звучит не слишком убедительно. И ты не так симпатичен, как Тесс, – произнес Джем, закрывая глаза и откинувшись назад на подушки.
– Как грубо. А ведь многие говорили мне, что я так же прекрасен, как сияющее в полдень солнце.
– Когда долго смотришь на солнце, начинают слезиться глаза и болеть голова. В этом вы с ним действительно похожи, ты порой бываешь так же невыносим, – пробормотал Джем.
– Кроме того, – продолжал Уилл, игнорируя слова друга и внимательно глядя на Тесс, – едва ли стоит удерживать Тесс, ведь ей не терпится повидаться с братом. Она же не видела его с самого утра. Джем, это не справедливо.
– Это правда, – веки Джема затрепетали, и глаза на миг открылись; сейчас они были серебристо-черными и очень сонными. – Извини, Тесс. Я почти забыл.
Тесс ничего не ответила. Да и что она могла сказать, ведь из-за всего случившегося о бедном Натаниэле забыла даже она. «С ним все в порядке», – хотела было сказать она, чтобы успокоить Джема, но тот уже опять закрыл глаза, и Тесс подумала, что, возможно, он уснул. Уилл наклонился и поправил одеяло, закрывая грудь Джема.
Тесс отвернулась и, двигаясь как можно тише, покинула комнату.
Свет в коридорах показался ей тусклым, или, может быть, просто в спальне Джема было светлее. Тесс постояла несколько мгновений моргая, прежде чем глаза ее привыкли к полумраку. Потом она тихо позвала:
– Софи?
Горничная вышла из тени. Она была бледная, как никогда, а ее всегда так аккуратно надетая шапочка сейчас сбилась набок.
– Софи? – повторила Тесс. – Что-то не так?
– Он хорошо себя чувствует? – поинтересовалась горничная, и голос ее дрогнул. – Он в порядке? Джем… Он в порядке?
Ни мистер Джем, ни господин Карстаирс, а Джем. Тесс с большим удивлением посмотрела на горничную, а потом вспомнила: «Хорошо любить кого-то, кто не любит вас, если он стоит вашей любви. Если он заслуживает этого». «Конечно! – воскликнула про себя Тесс. – Как я могла быть настолько глупа! Она же влюблена в Джема».
– С ним все в порядке, – сказала Тесс как можно мягче. – Он отдыхает, а до этого разговаривал и даже немного посидел. Скоро он поправится, я уверена. Возможно, если вы хотите увидеть его…
– Нет! – испуганно воскликнула Софи. – Нет, это не правильно. Не стоит этого делать. – Ее глаза сияли. – Я очень обязана вам, мисс, я…
Она повернулась и поспешно пошла по коридору. Тесс посмотрела ей вслед, обеспокоенная и озадаченная одновременно. Как она не заметила этого раньше? Как могла быть настолько слепой? Как странно: она может превращаться в других людей, но не может встать на их место.
