Эдит Метлок молчаливо взирала с заднего сиденья на разнообразное военное и научное оборудование, и все глубже погружалась в отчаяние. Неужели все было напрасно? Неужели Джейкоб погиб зря? С тех пор Тьма не только не рассеялась, но даже еще более сгустилась. Эдит пыталась вступить с Джейкобом в контакт, но ее экстрасенсорные способности, казалось, исчезли, ибо ее перестали посещать видения и голоса. Как будто тонкая завеса между ней и миром духов превратилась в неприступную стену. Возможно, это произошло оттого, что она утратила веру.
Пек заметил их машину и, помахав, вышел на середину улицы. Джессика затормозила, и он наклонился к окну.
— Вы можете поставить машину чуть дальше, мисс Кьюлек, — сказал он и обратился к Бишопу: — Не могли бы вы с миссис Метлок последовать за мной?
Они вышли, а Джессика поехала дальше искать свободное место у обочины на переполненной автомобилями улице.
— Как она? — спросил Пек, кивая на удаляющуюся машину.
— Она пришла к убеждению, что смерть ее отца была бессмысленной. От этого ей еще тяжелее, — ответил Бишоп.
Пек подавил вздох. Ему вспомнилось, как он нашел их на крыше многоэтажного жилого дома — замерзших, измученных до полусмерти. Когда он с двумя полицейскими машинами направился к этому зданию, уже наступил рассвет; местонахождение Кьюлека выяснилось только благодаря настойчивости одного из местных жильцов. Он всю ночь пытался дозвониться до диспетчерской, но из-за того, что линия была перегружена срочными вызовами, его сообщение получили только под утро. Быстро осматривая каждое тело на лестнице и не позволяя себе терять время на раненых, Пек со своими полицейскими неожиданно столкнулся с Бишопом, спускавшимся вниз. Он был страшно изможден и еле держался на ногах от физической и душевной усталости. Бишоп сказал, что женщины остались на крыше, а Джейкоб Кьюлек погиб. Только после того, как все были доставлены вниз, они сообщили Пеку, что Кьюлек в полном сознании прыгнул с крыши; Эдит Метлок считала, что смерть Кьюлека обеспечит победу над Тьмой. Медиум не впадала в истерику и говорила довольно спокойно. Дочь Кьюлека казалось, тоже находила в ее словах смысл, хотя горе девушки было безутешным. Когда Пек обошел вокруг здания и обнаружил тело Кьюлека, в нем вспыхнула ярость. Слепец сильно пострадал во время аварии — из того, что Пеку удалось выяснить, следовало, что у Кьюлека были повреждены внутренние органы и он был сильно контужен. Совершая этот прыжок, он явно находился в бреду, им бы следовало это заметить. И вот медиум делает из него нового мессию, чья смерть должна будет спасти человечество. Пек отвернулся от изуродованного тела и вернулся к ним, почти не скрывая своего раздражения. Слепца сначала, как выяснилось, выбросило через лобовое окно машины, затем его протащили по десяти лестничным маршам, Спасая от своры безумцев и зомби, и после всего этого он прыгнул с крыши — разве назовешь это славной смертью?.. Но, что странно, даже Бишоп прислушивался к бессмысленной болтовне медиума. Однако прошло три недели, а никаких признаков ослабления Тьмы не наблюдалось. Они, конечно, ошибались и Пеку оставалось всех троих только пожалеть.
— Я проведу вас на площадку, — сказал он Бишопу и Эдит. — Заместитель министра хотел встретиться с вами, как только Вы приедете.
Они последовали за детективом, осторожно переступая через толстые электрические провода и лавируя между техниками в белых халатах, готовившими оборудование к работе. Надвигались сумерки, и некоторые маленькие прожекторы уже были включены. Увидев неузнаваемо изменившуюся площадку, Бишоп недоверчиво посмотрел на Пека. На том месте, где когда-то стоял «Бичвуд», вырыли огромный котлован. Внутри Него расположились четыре мощные прожекторные установки, Прямоугольные стекла которых смотрели прямо в небо. Вокруг котлована были расставлены такие же, но более компактные Установки. Чуть дальше, на пустыре, где когда-то стоял соседний дом, появился сборный металлический домик, обращенный протянувшимся во всю стену окном с тонированными стеклами в сторону площадки. На противоположном конце возвышался генератор, который обеспечивал энергией всю эту аппаратуру.
— На этот раз они ничем не рискуют, — говорил Пек, подводя их к стальному домику. — У них имеются запасные генераторы и прожекторы, а также охрана, способная сокрушить целую армию. Кстати, электростанции тоже усиленно охраняются, чтобы никто не сделал того, что три недели назад сделал тот сумасшедший. Он продержался несколько часов, прежде чем его удалось схватить.
Из приземистого металлического строения появился Сикльмор в сопровождении человека в очках и без пиджака, в котором Бишоп узнал главного правительственного советника по науке. На конференции в Бирмингеме он во всеуслышание отвергал всякие попытки истолкования этого бедственного явления как сверхъестественного.
— Мистер Бишоп, миссис... э... Метлок, — мгновенно узнал их Сикльмор. — Возможно, ваше присутствие сегодня принесет нам удачу.
— Не вижу причин, — грубовато ответил Бишоп. Заместитель министра внимательно посмотрел на него и сказал:
— Я тоже, мистер Бишоп, но в прошлый раз вы, кажется, так не думали. Вы помните профессора Маринкера?
Профессор сдержанно кивнул.
— Может быть, вы расскажете им о предстоящем эксперименте? — спросил Сикльмор, давая понять, что не намерен больше мириться с враждебным отношением к участию в операции этих «чертовых маньяков», как называл их ученый.
— Ваша задача довольно проста, — угрюмо проговорил Маринкер. — Вы сделаете то же самое, что делали три недели назад. Лично я не понимаю, почему Тьма должна возвратиться только потому, что здесь вы, — на мой взгляд, это лишено всякого смысла, — но так решили другие. — Он выразительно посмотрел на Сикльмора. — Несмотря на то что Тьма представляется неким нематериальным объектом, нам удалось обнаружить в ее центре более плотную область — ядро, если угодно. Мы считаем, что химическое вещество, вызывающее определенную реакцию в гипоталамусе мозга, наиболее активно именно в этом центре. Тщательное обследование живых жертв Тьмы выявило, что нарушения возникают именно в этой области мозга, а дальнейшие опыты показали, что слабое облучение уничтожает это химическое вещество. К сожалению, радиоактивное облучение, даже очень слабое, разрушает клетки мозга до такой степени, что жертвы утрачивают способность нормально функционировать.
Бишоп покачал головой и невесело усмехнулся:
— Вы хотите сказать, что ваши эксперименты их убивают?
— Нам приходится быть жестокими, поскольку у нас нет выбора, — поспешно вмешался Сикльмор. — Они бы все равно долго не протянули.
