От взвода младшего лейтенанта Петра Круглова остались в живых всего четверо — сержант Александр Белов, красноармеец Михаил Чембаров, Николай Сарафанов и сам младший лейтенант. 16 сентября на взвод, то есть на четырёх измученных непрекращающимися атаками врага бойцов, двинулись десять вражеских танков.
Раздалась команда Круглова:
— Приготовиться к отражению танков!
Бойцы поднялись со дна окопа оглушёнными: целый час вражеская авиация нещадно «обрабатывала» их оборону, заходя группами по тридцать—сорок самолётов. Сразу за бомбёжкой следовал артиллерийский налёт. Взлетали в воздух комья земли, кирпичи, рельсы. Со стороны противника валили чёрные клубы дыма: наступающие гитлеровцы укрывались за дымовой завесой, и ветер был на их стороне, дым шёл впереди танков. Вот они уже совсем близко. Сержант Беляков прицелился и первым же выстрелом из своего противотанкового ружья подбил головной танк. Из него выскочили фашисты. Сарафанов прошил их пулемётной очередью. Круглов что-то кричал, но за взрывами и лязгом гусениц ничего не было слышно. Ряд из пяти танков уже над окопами. Сарафанов бросает бутылку с горючей смесью, и одна машина вспыхивает в нескольких метрах от бойца. Заплясало пламя и на третьей машине, потекло по его броне и охватило огнём всю машину. Это попала в цель бутылка, брошенная Чембаровым.
Падает под пулемётной очередью командир. Обходя пылающие машины, три танка подходят к окопам вплотную. И тогда сержант Беляков в упор стреляет в ближайшую машину. Танк повисает над бруствером окопа. Танки, оставшиеся целыми, «утюжат», давят и заваливают своими разворотами наши окопы.
Командир роты донёс о гибели отважной четвёрки. Вскоре появилась листовка политотдела 10-й стрелковой дивизии, в которой рассказывалось о героической гибели бронебойщиков.
А спустя много лет, в 1961 году, выяснилось, что Николай Сарафанов и Михаил Чембаров остались в живых и оба, как и до войны, трудятся в Волгоградской области. Чембаров был завален землёй гусеницами танка, а Сарафанов ранен и контужен. Их подобрали и отправили в госпиталь санитары другой части.
Николай Ильич Сарафанов живёт в своём родном селе Гусевка Ольховского района Волгоградской области, а Михаила Фёдоровича Чембарова отыскали в селе Рыбинка того же района.
Медаль «За оборону Ленинграда». 1942 г.
Медаль «За оборону Ленинграда» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 декабря 1942 года. По положению о медали ею награждались:
военнослужащие частей, объединений и учреждений Советской Армии, Военно-Морского Флота и войск НКВД, фактически участвовавших в обороне города;
рабочие, служащие и другие лица из гражданского населения, которые участвовали в боевых действиях по защите города, содействовали обороне города своей самоотверженной работой на предприятиях, в учреждениях, участвовали в строительстве оборонительных сооружений, в противовоздушной обороне, в охране коммунального хозяйства, в борьбе с пожарами от налётов вражеской авиации, в организации общественного питания, снабжения и культурно-бытового обслуживания населения, в уходе за больными и ранеными, в организации ухода за детьми и проведении других мероприятий по обороне города.
Медаль «За оборону Ленинграда» вручалась как участвовавшим в обороне города в течение всего периода обороны, так и тем, кто по различным причинам был эвакуирован из города в период его обороны (по болезни, по ранению, в связи с выполнением правительственных заданий и т.п.).
Всего медалью «За оборону Ленинграда» награждено около 1470 тысяч человек.
*
В самое тяжёлое время блокады Ленинграда, когда опасность смерти от рвущихся в городе снарядов не оставляла людей ни на минуту, когда пределом мечтаний был студень из клея и сыромятных ремней, когда умирающие от голода люди брели среди сугробов к Неве для того, чтобы набрать в бидон воды и, сжигая свою мебель и книги, выпить хотя бы стакан кипятку, в это неимоверно трудное время в Ленинграде стал работать Дворец пионеров. Его сотрудники нашли в себе силы обойти квартиры маленьких певцов, танцоров, музыкантов и увидели страшную картину: многие дети погибали от голода, иные были на грани смерти. Тогда решено было устроить для этих детей детский дом при Дворце пионеров. Разместили его на Стремянной улице в доме № 10.
Юного баяниста Колю Львова принесли во Дворец на носилках; Вова Иванов, потерявший семерых членов семьи, каким-то чудом добрался сам. Медленно шли по закоченевшему Ленинграду две сестрёнки — Нюра и Рая Ивановы. Обходили засыпанные снегом трамваи, прятались в подъездах от взрывов снарядов, перелезали груды развалин на улицах и тротуарах. Мать их недавно умерла от голода, и теперь девочки оставались совершенно одни. Нюра — та самая Нюра Иванова, которую знал весь Ленинград, да, пожалуй, и вся страна как солистку знаменитого пионерского ансамбля, руководимого И. О. Дунаевским, — уже не могла и не хотела вставать с постели. «Мне не хотелось ни двигаться, ни шевелиться, — рассказывала она, — я вспоминала школу, Дворец пионеров, его зажжённые люстры, праздничный зал и плакала оттого, что больше не увижу этого». Теперь они шли во Дворец пионеров, в свой дом, другого у них уже не было. Но не дошли, выбились из сил. Ослабевших девочек привезли на санях в детский дом девушки — бойцы МПВО.
Первые недели дети неподвижно лежали на кроватях, а не менее истощённые педагоги боролись за их жизнь. Каждое движение стоило огромных усилий не только детям, но и их спасателям. Но вот настал день, когда маленькие артисты стали медленно, с одышкой подниматься по мраморным ступеням в сверкающий зал Дворца пионеров. Они не бегали, не баловались, не смеялись — на это у них ещё не было сил, но глаза их горели радостью. Заиграла музыка, и дети, взявшись за руки, медленно и чинно пошли по кругу.
В мае 1942 года в ленинградском Дворце пионеров имени Жданова работали уже танцевальный, вокальный и фортепьянный кружки и кружки рукоделия и рисования. А уже летом юных артистов впервые попросили дать концерт. Проходил он на палубе крейсера, который готовился идти в бой. Витя Панфилов, пришедший несколько месяцев назад со своей скрипкой пешком из Волковой Деревни, играл мелодии Чайковского, Вера Бородулина читала стихи, а Рая Иванова танцевала. Её ещё немного покачивало из стороны в сторону, но она улыбалась морякам и изо всех сил старалась держаться. А в глазах моряков, не раз смотревших в лицо смерти, стояли слёзы.
Дворец пионеров получил военный замаскированный автобус, и дети стали регулярно выезжать на концерты. Они выступали и на кораблях, и на лесных полянах, и в землянках, но чаще всего пионерская агитбригада приезжала в госпитали. Собирались все раненые; тех, кто не мог ходить, привозили на колясках. Случалось, выступали и прямо в палатах для лежачих раненых. «У Раечки Ивановой был замечательный танец с лентой, — рассказывает Вера Бородулина, — когда она красиво взмахивала ею, лента цеплялась за кровати. И раненые говорили: „Дочка, оставь ленту, попрыгай просто так“».
Нередко концерт прерывался воздушной тревогой, и тогда он продолжался в бомбоубежище или возобновлялся после отбоя. «Часто гитлеровские воздушные налёты были ночью, — вспоминает В. Г. Бородулина. — Мы, двенадцатилетние, бежали в палаты сирот-малышей. Держа их на руках, в темноте быстро спускались по лестнице в бомбоубежище. Бежали и одевали маленьких. Утром собирали на лестнице носочки, чулочки».
Случались в этом дружном доме и приключения. Однажды исчезли два мальчика. Стало известно, что они из своего блокадного пайка сушили сухари. Больше ничего узнать педагогам не удалось, посвящённые в тайну хранили молчание. Нетрудно было предположить, что мальчики ушли на фронт. Так оно и оказалось. Беглецов вернули через два дня.
Все дети остались живы, никто из юных артистов не умер от дистрофии или болезней, не был убит или ранен во время обстрела или бомбёжек. Игорь Усов, который в коротеньких штанишках и в будёновке показывал «Военную пляску», стал кинорежиссёром; Толя Цветков — геологом, в пятидесятых годах он участвовал в открытии якутских алмазов; Вера Бородулина — сотрудница Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина — все стали хорошими, нужными и полезными обществу людьми. Но это через много лет, а тогда дети вместе со своими воспитателями и со всем советским народом ждали только одного — победы над врагом.
И такой день пришёл. 27 января 1944 года над Невой вспыхнули огни победного салюта, наши войска перешли в наступление, блокада Ленинграда окончилась. А там пришла и победа.
Деятельность пионерской фронтовой агитбригады была оценена по заслугам, семьдесят воспитанников Дворца пионеров были награждены медалью «За оборону Ленинграда».
