Борис Бурда - Интеллектуальные игры: для знатоков и не только

Источник игры прост и печален – она произошла из скандалов. Иногда ведущий, читая вопрос (особенно придуманный им самим), от отсутствия опыта и избытка усердия при втором чтении давал чуть больше информации, чем при первом. Никакого телевизионного «Брейнринга» тогда еще не было, и до мордобоя дело не доходило, но, предварительно наслушавшись ругани по этому поводу (обычно обвиняли в желании подсказать противнику, причем все команды хором), ряд ведущих взял на вооружение эту, ныне официально не рекомендованную, но достаточно распространенную манеру: если вопрос никто не взял, что обидно и унизительно и для игроков, и для зрителей, и для ведущего, – задай его еще раз, добавив немного информации (авось хоть теперь возьмут). Не поможет – сообщи еще что-то. И так до тех пор, пока ответ на вопрос не станет ясным всем до единого: зрителям, билетеру у дверей, двухлетнему ребенку одного из игроков, которого сегодня не с кем было оставить, и даже самому ведущему. Сейчас спортивные правила «Что? Где? Когда?» этого не позволяют. А ведь можно было разделаться на корню с самой проблемой так называемых «идиотских» вопросов, на которые никто не отвечает: раз никто не отгадал при первом чтении, то при повторении вопроса с дополнительной информацией ни одна команда не получает несправедливых преимуществ. В романтические времена начала спортивного «Что? Где? Когда?» порой так и делалось, и ничего, кроме пользы, от этого не было. Боюсь, в настоящий момент это затруднительно, так как, становясь профессиональным спортом, спортивное «Что? Где? Когда?» обросло бюрократическими процедурами.

То, что более или менее хорошо получается стихийно, весьма соблазнительно тиражировать и пускать в оборот уже по своей воле. Все началось с игрового конкурса, в котором требовалось угадать литературное произведение по некоторым личностям, ситуациям и предметам, имеющим к нему отношение, – словом, по реалиям этого произведения. Так этот конкурс и стали называть – «Реалии». А когда содержание этой игры охватило многие области знаний, и ее вопросы реалиями какого-либо произведения называть было бы уж не ахти как правильно, получилось как с индейцами: ошибся Колумб, потом, конечно, разобрались, но название осталось. Телевизионную версию в свое время называли «Девятый вал» – там была соответствующая схема игры; об этом чуть позже. И вообще, не в названии дело. Хоть горшком зови, только в качестве туалета не используй.

Где-то в конце 1980-х, после того как клубы интеллектуальных игр начали дружить и общаться, разновидности этой игры стали возникать в самых разных местах. Например, один из конкурсов телеигры «Великолепная семерка» очень напоминал один из простейших вариантов «Реалий» (да и вообще, при отсутствии всяческой информационной связи, в этой телеигре реализовано так много идей нашего клуба примерно десятилетней давности, что просто радуешься подобной общности душ). Возникали и другие варианты ТВ-игр с элементами этого конкурса, но как-то робко. А зря – он имеет вполне самостоятельное значение.

На всевозможных сборищах знатоков эта игра по-прежнему популярна, истощения игрового материала вроде бы не происходит, интерес не падает – скорее наоборот... Более того, оказалось, что игра чрезвычайно удобна в различных массовых мероприятиях, где задействованы совершенно неподготовленные к интеллектуальным играм люди – скажем, рекламные мероприятия или корпоративные вечеринки. Во-первых, ни у кого не возникает чувства обиды, которое традиционно оставляют вопросы, никем не взятые: ответ практически непременно находится, и дело только в том, кто этого добьется и насколько рано. Во-вторых, число участников игры не задано жестко и может быть практически любым. В-третьих, не требуется никакой специальной аппаратуры, игровой площадки, вообще никакой подготовки – был бы ведущий и желающие поиграть, а игра получится. Почему бы и вам не попробовать?

Игра вроде бы простая. Игрокам или командам игроков задаются вопросы; кто первый дал правильный ответ – тот и победил. А вот вопросы не простые. Да и правила подсчета очков тоже разные бывают.

Приведем пример игрового вопроса специально для вас, уважаемый читатель. Попробуйте ответить, и по возможности быстрее.

Итак, требуется угадать литературную героиню.

Факт первый. Повествование о ней – одно из самых широко известных и лаконичных.

Что, неясно пока? «Лаконичных» – это что-то спартанское, а была ли у спартанцев литература? Вроде бы они это занятие презирали... Что «широко известное» – вроде бы и так ясно: о чем-то малоизвестном и спрашивать неэтично… Надо бы еще информацию. Или у вас уже есть ответ?

Хотите еще информацию – пожалуйста, за нами дело не станет.

Факт второй. Ее трагедия состояла в утрате возможности заниматься спортом.

Лев Кассиль, что ли? Вроде у него что-то такое есть... Или кто еще у нас писал о спортсменах? Как можно потерять возможность заниматься спортом? Стать калекой? «Фиеста» Хемингуэя? Нет, там герой не от спорта был вынужден отказаться, и все равно это не повод называть его «она»… Подумаем еще. Или хотите ответить?

Как хотите.

Факт третий. Ее способ выразить свое горе, вообще говоря, для взрослого человека неприличен.

Это еще что такое? Какой способ выражать горе для взрослого человека неприличен, а для ребенка еще куда ни шло, сойдет? Драться, плакать, кататься в пыли и вопить? Кажется, какая-то версия уже есть... Назовете или нужна еще подсказка? Если нужна – тогда…

Факт четвертый. Она – тезка пушкинской героини.

Мало, что ли у Пушкина героинь? Марий вон сколько – и в «Капитанской дочке», и в «Бахчисарайском фонтане», и в «Полтаве», и в «Выстреле», и в «Дубровском», и даже в «Гаврилиаде»... Еще героини у Пушкина есть? Ну, Татьяна и Ольга Ларины... Ага, вот в чем дело! У вас, конечно, уже есть ответ? Желаете себя проверить?

Факт пятый. Повествующие о ней четыре строки четырехстопного хорея – самое известное произведение Агнии Барто.

Тут, я думаю, уже все догадались.

Наша Таня громко плачет,

Уронила в речку мячик.

Тише, Танечка, не плачь,

Не утонет в речке мяч!

С первого факта вряд ли кто-то угадал. Со второго – очень трудно, но можно. С третьего – вполне неплохо, с четвертого – угадывает уже большинство, а с пятого – практически все.

Так обычно эти вопросы и выстраивают. Выигрывает тот, кто рискнет и угадает раньше других. Кстати, это страхует от одной распространенной в интеллектуальных играх неприятности. Во всех случаях вопросы надо делать так, чтоб кто-то из играющих их отгадывал, а кто-то не отгадывал – иначе в чем же игра? А не отгадавшим всегда очень обидно: что же это, выходит, дураки они, что ли? Более неприятен только один случай – когда все все сразу отгадывают. Тогда дураки не игроки, а ведущий, но это еще обиднее: зачем же мы время тратили? А предлагаемая игра тем и хороша, что проскальзывает между этими Сциллой и Харибдой аккуратненько и без труда. Отгадывают практически все, но в разное время. А если кто ошибся и назвал не то, сам же исправится. А то, что в зачет игры это не пойдет, будет даже как-то полезно.

Вот еще один набор – несколько более серьезный, что ли (хотя серьезность – понятие вообще относительное).

Речь идет о реальном лице.

Факт первый. Час его триумфа наступил в северной столице.

Мало, что ли, их, северных столиц? Четыре скандинавские страны: Швеция, Норвегия, Дания, Исландия. Финляндия, кроме них. Да и Россия, в конце концов... Пока неясно. Когда-то «северными державами» называли, помимо вышеупомянутых, еще и многочисленные германские государства, включая Пруссию… В общем, будем думать еще?

Факт второй. О нем говорили много плохого его коллеги, но его воспел великий бард.

Дельный, наверное, человек – посредственностей никто не ругает. Какой великий бард? Скорее всего, Высоцкий, Окуджава или Галич. Может быть, Визбор или Ким… Не Сталин же – какая там северная столица! Впрочем, Москва (смотри выше) условно может считаться таковой… Надо бы еще подождать. Или попробовать?

Факт третий. Обычно он повергал врагов, обходясь без мата, но в случае чего это его не останавливало.

Знаменитых матерщинников что-то не припомню. Мат, мат – к чему бы это? А может быть, это шахматист? Похоже…

Факт четвертый. Этот американец превосходил русских в том, что они считали своей монополией.

Точно шахматист. О каком же шахматисте кто-то пел? Высоцкий, что ли, – о Фишере? А какая северная столица? Рейкьявик? – он же именно там обыграл Спасского. Вроде все сходится.